Сначала ей показалось, что это сон, но дрема быстро рассеялась и она обнаружила, что ее действительно несут вниз по лестнице. Было темно, только впереди блестел одинокий факел. Альвин дернулась, попыталась крикнуть, но тут ее ударили по голове, и она опять провалилась в забытье.
Очнулась она от холода — даже летом по ночам бывало весьма прохладно. Ее по- прежнему несли, но рядом был знакомый шум моря, и сквозь серую мглу летней ночи она разглядела корабль, стоящий у причала. Поодаль виднелись силуэты еще нескольких. Ее подняли по сходням и положили на палубу, и она тут же села, натягивая на себя одеяло. Голова кружилась, ей было холодно в одной рубашке, она была изумлена и возмущена так, что не находила слов.
— Что это значит? — крикнула она, пытаясь рассмотреть темные фигуры в плащах рядом с собой. — Кто вы? Чего вы хотите?
— Это я, йомфру! — Один из людей рядом сбросил капюшон, и она увидела лицо Ингварда. — Тебе придется прогуляться с нами на Зеленые острова, вернее, на Фотлу.
— На Фотлу?
— Да, к королеве Эмер, если помнишь.
— Но зачем?
— Затем, что она не отпускает того мастера, пока я не привезу ее сыну достойную невесту. А пока она не отпустит мастера, я не могу освободить моего брата, потому что его держит в заложниках не кто- нибудь, а сам князь реодариев Бранибор. Сейчас тебе дадут твою одежду, и мы отплывем.
— Но…
— Не надо кричать, все ваши люди заперты в дружинных домах, а дозорных мы, извини, перебили. Я понимаю, что это некрасиво и нехорошо, но у меня нет другого выхода. Я ведь должен освободить моего брата и исполнить обещание, которое я дал этой злобной дуре. Она сама обманула меня: сначала требовала только резчика по кости, а потом, когда узнала, как мне пришлось его добывать, еще потребовала невесту! И непременно чтобы королевскую дочь! А ни один приличный король не отдаст свою дочь на эту несчастную Фотлу.
— Но я не королевская дочь!
— Дочь Северного ярла тоже сойдет. Он ведь как король на своем архипелаге.
— Но мой отец вернется и немедленно освободит меня! Уж с какой-то островной королевой он справится!
— Это уже будет не мое дело.
— Он отомстит тебе!
— Ему придется сначала меня найти. А перед этим ему придется найти тебя, а это тоже будет непросто, потому что дальше на запад до самого Тиу нет никаких земель и ему не у кого будет спросить, куда же мы направились. Пока он вернется, пока разберется, опять настанет зима и море замерзнет. А до следующей весны я так спрячусь, что меня ни один ясновидящий не найдет. Ну, вот и твоя одежда. Ты возьмешь этих женщин с собой? Все-таки королевской невесте не к лицу приезжать к жениху совсем без свиты.
По сходням поднимались несколько вооруженных мужчин из дружины Ингварда, а между ними шли две женщины с охапками кое-как собранной и смятой одежды. Одна из них была Унн, сама в криво заколотом платье и растрепанная, а вторая — Тора.
— Отойди, я должна одеться! — надменно сказала Альвин, и Ингвард отвернулся.
— Что там в замке? — шепнула она, пока женщины одевали ее. — Неужели некому нам помочь?
— Там везде его люди, наших мужчин всех заперли. Но ты должна попросить Пламя Льда, — шепнула ей Тора.
— Пламя Льда? Зачем?
— Если уж ты осталась здесь единственным воином и некому за тебя постоять, ты должна сделать это сама.
— Но Пламя Льда убивает только великанов!
— Он может больше, чем думает человек — впрочем, как и сам человек. Попробуй. В нем сила твоего рода, он поможет тебе.
Альвин не стала больше спорить. С тех пор как Тора вообще научилась говорить, она говорила сплошь очень дельные вещи. А сейчас на Альвин смотрела уже не молодая девушка, свадьбу которой они справляли всего лишь три месяца назад, а понимающая жизнь женщина лет сорока. Только сейчас, при резком свете факела, Альвин заметила у Торы морщины на переносице, вокруг рта и в уголках глаз, заметила умудренный взгляд, которого не бывает у молодых. Ее стоило послушать, тем более что другого выхода Альвин не видела.
— Эй, Ингвард! — позвала Альвин. — Я не могу ехать к королю, который хочет взять меня в жены, без своего приданого. Это уронит мою честь!
— О, только не надо мне рассказывать, что твое приданое спрятано в пещере на третьем острове на запад от месяца и его охраняют ледовые медведи! — Ингвард поднял ладони. — Мне некогда возиться, ваш Эрлинг ярл так сильно бьется головой о дверь, что того гляди высадит.
— Тебе нужно только вернуться в гридницу и снять меч, который там висит на столбе возле трона. Ты же видел его вечером?
— Это твое приданое? Не может быть. Кстати, а почему ярл не взял свой меч в поход? Я его осмотрел, он не хуже других, правда, туповат.
— Потому что его наследует тот, кто продолжит род, то есть я. Он мой, где бы я ни находилась, и я намерена взять его с собой. Иди и принеси его.
Альвин привыкла приказывать, а Ингвард привык выполнять королевские приказы. Поэтому он сделал знак одному из своих людей, и тот, перепрыгнув на берег — сходни уже убрали — бегом бросился в замок. Вскоре он вернулся, неся с собой Пламя Льда в ножнах.
— Дай! — Альвин протянула руки, и Ингвард передал ей меч. Он не боялся дать ей оружие: что могла делать девушка, пусть и с мечом, против целой дружины?
Альвин с трепетом взялась за рукоять и потянула клинок из ножен. Ее, как женщину, никогда не учили обращаться с оружием, но Пламя Льда внушал ей почтение даже большее, чем какой-нибудь обычный меч. Он был очень тяжел для ее рук, но в этой тяжести металла, в его стремительной форме, в шероховатой рукояти, обложенной моржовой костью с вырезанными рунами, таилась такая огромная сила, что часть ее вливалась в жилы от одного прикосновения к мечу.
Показавшись из ножен, меч охотно вспыхнул, словно приветствуя людей, своих соратников в битвах. Вокруг раздались изумленные крики. С трудом удерживая меч и стараясь, чтобы рука не дрожала, Альвин позвала:
— Тор, Гроза Великанов! Дай мне силу небесного огня, что течет в твоих жилах! Дай мне сил, чтобы Северный замок не остался без защиты!
С острия клинка протянулся длинный огненный луч и упал на штевень корабля. Штевень вспыхнул и мгновенно загорелся, предрассветный ветер раздувал огонь, и пламенные языки бились вокруг змеиной головы, как грива.
Альвин повела мечом, и мужчины отпрыгнули в стороны. Один из них вдруг бросился на нее с секирой, надеясь быстро выбить оружие из слабой женской руки, но Пламя Льда сам знал, что ему делать: конец длинного огненного луча только задел нападавшего, и тот разом вспыхнул весь, как просмоленный факел. С диким воплем он перевалился через ближний борт и с плеском упал в воду.
— Опустите сходни, — приказала Альвин, найдя взглядом Ингварда. Он тоже по привычке выхватил меч при виде опасности, но стоял у борта, не приближаясь к ней. Только лицо у него стало очень сосредоточенное. — Иначе я сожгу все ваши корабли.
Альвин повела концом луча, и тот, без труда достав до соседнего корабля, поджег на нем мачту.
— Со всеми вами, — добавила Альвин. — Поищи в другом месте себе добычи, Ингвард. Пламя Льда слушается только людей моего рода, но зато для нас он сотворит любые чудеса.
На ближайшем корабле люди с криками вытаскивали мачту из гнезда и пытались сбросить ее в воду, пока она не подожгла весь корабль. Ингвард свободной рукой сделал знак, и его люди, косясь на Альвин, снова перебросили сходни. Пропустив вперед Унн и Тору, она сошла, пятясь и не спуская глаз с Ингварда и его спутников. Ей было тяжело держать меч, но сам он вливал в ее руку силу и уверенность.
