Песочный принц в каменном городе

маленький шаг вперед. Он, кстати, оказался сложным и болезненным. В очередной свой визит в Одессу, Матвей после разговора о финансах и контрактах с новыми оптовыми клиентами, спросил: – Что тебя держит в Одессе? – В каком смысле? – Если ты согласишься, – продолжил Матвей, – тебе будет предложена должность моего заместителя. Я недоуменно уставилась на него. – Секретаря? – Я картавлю? Заместителя. Переезд и проживание компания оплачивает. Я буду часто отсутствовать – работы много, но тебе скучать не придется. Смотри, тебе нужен карьерный и материальный рост, мне – толковый помощник. И нам двоим нужен консенсус. – А когда нужен ответ? Он улыбнулся. – Ответ сейчас, а переезд в ближайшие дни, когда я вернусь из Николаева. Вещей много? Я покачала головой, будто уже дала согласие. – Так что? – спросил, улыбаясь, Матвей. – Приставать к тебе не буду, но ты уже в курсе, хотя работать, вполне возможно, придется и вечерами и не только в офисе. – Он заметил мое волнение и пояснил. – Иногда ты будешь сопровождать меня в командировках. – Все-таки, секретарь. – Все-таки, у тебя проблемы со слухом. Я рассмеялась и вдруг подумала, а почему, собственно, нет? Что меня держит в Одессе? Матвей очень правильно сформулировал вопрос. – Если зарплата так хороша, как вы обещаете, я согласна. – И работы так же много, как я обещал, – парировал Матвей. – Отлично. Давай собирайся, отвезу тебя домой, нам по пути. Я выключила компьютер, взяла сумочку – пустяковые сборы по сравнению с теми, что предстояли. Я собиралась бросить город, в котором мечтала встретить своего принца. А, может, город, в котором принца встретила, а он меня уже бросил. В любом случае, я устала ждать и перешла к действиям. – Не бойся, – сказал в машине Матвей, – я не брошу тебя на съедение сотрудникам. Я удивилась – в который раз наши мысли созвучны. Интересно, как это будет выглядеть со стороны? Я под надежной защитой самого заместителя генерального и… Так будет всегда или только бы заманить? – По крайней мере, на первых порах, – добавил Матвей. Я заметила его взгляд в зеркале. Поежилась. Как мысли читает. – У тебя все написано на лице, – сказал Матвей, – но скоро ты научишься закрываться. В Киеве это называли «играть в жалюзи» и я, действительно, этому научилась, хотя и не так быстро, как прогнозировал Матвей. Но это забегая вперед. Пока же мои эмоции, как и подъезд не элитного района, были дружелюбно распахнуты для каждого. Под дверью я снова увидела Артема. Он сидел, прикрыв ноги букетом ромашек, срывал по лепестку и бросал рядом с собой. – Веник вынести? – спросила я, протиснувшись мимо него. Он вовремя поднялся, иначе бы ввалился в квартиру. – Никакой романтики? Совсем? Не осталось? – Осторожней с цветами, – кивнула на полуживой букет на полу, – их воруют. – Какая мне разница? – Артем ногой подбросил букет под соседскую дверь. – Пусть переживает тот, кто на них тратился. Этот валялся под дверью. Я не поверила. Прошлый тоже как будто лежал под дверью, а потом пропал, как раз когда Артем от меня уходил, и пропал из моей квартиры. Сам купил, а потом вдруг застеснялся или разучил новую роль трагика. Скорее второе. – Ты что хотел? – Я зашла в квартиру и теперь смотрела на него по другую сторону. Неплохо быть по другую сторону – видны все изъяны. Похудел еще больше, глаза ввалились и стали пугливыми – бегающими, чаще опускались в пол, ресницы выгорели на солнце, а майка все та же. И запах. Невыносимо назойливый, вызывающий рвотный рефлекс и желание захлопнуть дверь. – Не пригласишь? – Ты один или снова с друзьями? Он нервно переступил с ноги на ногу, неловко дернулся, отвернулся, уперся в меня взглядом. Мне вовсе не улыбалось снова встретиться с его девочкой – психопаткой и наркоманом на подхвате, потому лучше выпроводить раз и навсегда. – Зачем пришел? Разве не знаешь, что я сплю с твоим другом? Он облокотился о косяк, заглянул в глаза и на минуту мне показалось, что я вижу Артема прежнего. Вижу того, кто ждал меня вечерами с работы, кто целовал пересохшие от мороза губы и шептал сотни обещаний, кто обнимал жадно мои колени и просил его не отталкивать, кто сказал, что никогда не любил сильнее… Я покачала головой, погоняя морок. Нет. Передо мной абсолютно чужой человек. Которого я не любила, но поняла это только после встречи с Женькой. Которого я должна спровадить его беременной жене. И лучше не оттягивать с этим. – Он тебя бросил. И он мне не друг, – презрительно бросил Артем. – Почему? Потому, что он бросил меня или потому, что со мной переспал? – Потому что он тебя недостоин. – Артем выдержал одну из своих пауз и сказал. – Это я его попросил. Меня бросило в жар. – Переспать со мной? – Он сам хозяин своему члену, – зло усмехнулся Артем. Первый раз видела у него такую ухмылку. Первый раз мне было неуютно рядом с ним. – Бросить тебя. – Это уже неважно. Сказала так и поняла, что говорю правду. Не было в моей жизни Женьки. Так же как и Артема не было. Пустая страница. – Я все исправлю – не думай. – Как? Попросишь ко мне вернуться? – Я переняла у него ехидную улыбку. – Его членом руководить не хочешь, а моей… – Перестань! – Он сделал резкой движение и угрожающе навис надо мной. Едкий запах сигаретного (сигаретного ли?) дыма с примесью пота и женских дешевых духов ударил в ноздри. Я замедлила дыхание, как всегда делала, проходя мимо контейнера с мусором, и резко отбросила его руку, вцепившуюся в предплечье. Тогда он прижал меня к себе так сильно, что я боялась – хрустнут ребра. – Я все исправлю, – шептал как заведенный, – все исправлю. – Не стоит, я уезжаю. – В Луганск? Не надо, у тебя все получится, не надо… Наташка, ты подожди, все наладится, я помогу… Я ведь хочу, чтобы все наладилось, хочу, чтобы ты была счастлива… Не уезжай, пожалуйста, я не смогу… Все наладится… Один день. Можешь подождать? День. Я кивнула. – Хорошо, – он сжал меня крепче, суетливо чмокнул в губы и убежал. Прошел день. Второй. На исходе третьего дня позвонил Матвей, спросил, не поменялись ли планы, и уже ночью мы выехали в Киев. Город, который помог мне сделать карьеру, заставить от нее отказаться и понять, что все, что было раньше, даже отдаленно не напоминало любовь. Глава № 21 Предполагаю, что давно была влюблена в Матвея и, скорее всего, это и было основной причиной, почему я с легкостью отказывалась от отношений с другими мужчинами. Артем. Захотел уйти – пожалуйста. Поплакала – отпустила. Женька. Промолчал, не сказал того, что ждала, не пришел, когда звала – все, собралась и ушла. Через неделю после того, как я переехала в Киев, он несколько раз звонил на мобильный, но я отвечать не хотела. Во-первых, разговоры отвлекали от работы, а ее было много и все срочно, во-вторых, я не была наивной дурочкой, верящей в отношения на расстоянии, и бросать Киев, приличную зарплату, однокомнатную квартиру с евроремонтом в элитном доме и Матвея, не собиралась. Ради кого? Ради парня, которого друг попросил меня бросить и он, как теленок, послушался? Ради страха в глазах Леонида Михалыча при каждой встрече со мной – почувствую ли запах перегара? Ради желчи Андреевны, которой она щедро плевалась, периодически наведываясь в офис? Ради жесткой экономии – счета за квартиру, трамваи, соевые продукты? Киев был каменным улеем, в котором никто не знал своего соседа на лестничной клетке, не подсказывал дорогу приезжим, не поздравлял тебя с успешным проектом, новым назначением или повышением зарплаты. Здесь было не принято обсуждать личное, деньги и руководство. Да и как обсудишь при постоянно включенных камерах и том объеме работы, который мне отвел Матвей? У нас с ним был один кабинет на двоих. Третий этаж – вдали от офис-менеджера-Машеньки, торговых агентов и супервайзеров. Рядом с кабинетом генерального. Наши столы располагались напротив друг друга, расстояние – всего несколько метров, и поначалу игра в гляделки раздражала, но вскоре мой стол пополнился папками, планшетами, массивными канцтоварами, колонками для плеера – стало уютно и привычно. Засиживаться допоздна – тоже вошло в привычку, к тому же, мне это было знакомо по работе в Одессе. День состоял из чашки кофе, обсуждения последних новостей политики, разбора документов, работы над ними, иногда – выезда к одному из клиентов вместе с Матвеем, совместного ленча в ближайшем кафе по дороге, обсуждения встречи, планирования завтрашнего дня и к вечеру, чаще ночи – огромного экрана плазменного телевизора, смотрящего на меня со стены. Новых знакомых у меня не появилось, а старые сошли на нет, изредка напоминая о себе пискливыми эсм-сками. Так, однажды Ленка написала, что Леонид Михалыч доверил ей мои обязанности, но поставил условие – делать ему кофе по первому требованию, и она спрашивала согласиться или нет, но при этом напоминала, что у нее все еще не погашен кредит за машину. Иными словами, мое мнение ей было неинтересно – просто поставила перед фактом, что возвращаться некуда, если надумаю. Артем написал, что просидел несколько дней в обезьяннике, а Женька за это время влюбился в красивую куклу, которую снял на ночь в баре, и скоро у них свадьба. Я мысленно поблагодарила патруль, скрутивший Артема в тот день на улице и тем самым помешавший мне остаться в Одессе. Я хотела быть рядом с Матвеем. Близко. Очень. Ближе, чем позволял кабинет и наши столы на расстоянии нескольких метров друг от друга. Хотела, чтобы Матвей был со мной. Не мысленно, и не как с сотрудником, а как с женщиной. Хотела, не смотря на то, что помнила: он женат, я не в его вкусе и, как оказалось, беременна. Срок был маленьким, около месяца – может, два, но сам факт беременности пугал меня невероятно. Я – мать. Женька – отец. А где муж? Мне было страшно и стыдно, я понимала, что рано или поздно придется рассказать Матвею, но только собиралась коснуться этой темы, язык прилипал к небу. Мне казалось, что я не оправдала его ожиданий, подвела. К чему ему помощник, который в скором времени расплывется во все стороны, не сможет сопровождать в командировках и вместо