появились нехитрые музыкальные инструменты, и стало не до глупых разговоров, пришло время песен и плясок. Наверное, никогда до этого я не орала песни и не отплясывала с нежитью, переполняясь настолько отчаянным и дурным восторгом. Во-первых, этот праздник с друзьями был первым после отъезда из крепости, когда я смирилась с мыслью, что ничего доброго и хорошего меня больше не ждет, во-вторых, шло к тому, что он окажется последним. Поэтому я отрывалась на всю катушку, нежить искренне радовалась за меня, а сидящие за столом повстанцы поглядывали с боязливым удивлением.
А потом настала моя очередь удивляться. Бер, воспользовавшись паузой, тихо обратился к музыкантам, и они заиграли что-то совершенно незнакомое, нетипичное для их репертуара, с тягучим ритмом, завораживающе красивое. Бер, не торопясь, подошел ко мне и протянул ладонь. Я приняла его приглашение, и мы закружились в каком-то странном танце. Он был совершенно не знаком мне, я не знала, как правильно двигаться, но Бер уверенно вел. К тому же мы столько времени провели как учитель и ученик, что мое тело привыкло на уровне рефлексов угадывать его едва уловимые подсказки и следовать им. Во всем этом было легкое, дразнящее обаяние чувственности. Я совершенно потеряла голову и хотела только одного – чтобы нечаянное волшебство не прекращалось никогда. Но, увы, все хорошее когда-нибудь заканчивается, не стал исключением и этот танец, самый необычный и странный в моей жизни.
Неожиданный партнер по танцу галантно проводил меня обратно и даже слегка поклонился. Я тихо спросила его:
- Зачем, Бер?
Он обезоруживающе грустно улыбнулся.
- Просто так. Захотелось.
А потом мы с ним сидели вдвоем на крепостной стене, продуваемые насквозь холодным ветром.
- Не мое конечно дело, извини, но просто интересно, что у тебя с Эрвином?
- У меня с ним старинная дружба, полная участия, симпатии, а последнее время и восхищения. А вот у него со мной все …, - я невесело усмехнулась, - все сложно, в общем.
- Бедный парень!
- Это да…
- И что ж он не смог найти себе кого-нибудь красивее?
- Что-о?!
Бер рассмеялся и сделал вид, что прикрывает от меня голову руками.
- То есть я имел в виду, кого-нибудь попроще.
- Да куда уж проще-то, когда я и так по пояс деревянная, - я уныло уставилась в темноту.
- Это да, есть немного, - он снова хохотнул.
- И что ты сегодня такой веселый, напивалась в хлам вроде я, а развезло почему-то тебя?
- Сам не знаю. Наверное, истерика.
- У тебя и вдруг истерика… - я недоверчиво покачала головой.
- Знаешь, всякое в жизни бывает… и после жизни тоже!
- Так что тебе дался, Эрвин-то? Неужели ревнуешь?
- Нет, что ты я не смею! Но он так смотрел на меня, что я, грешным делом, боялся, насквозь прожжет. Жалко парня, он такой красивый, молодой, любящий и такой… живой…
- Что, и ты туда же? Ну вот, хоть бы ты-то не начинал!
- Нет, ну если смотреть непредвзято, он подходит тебе и сможет дать намного больше чем я.
- Что, например?
- Семью, детей, тепло, близость…
- В моем конкретном случае несколько неоправданно строить настолько далеко идущие планы.
Бер помрачнел, и я с досадой прикусила свой глупый язык.
- Хотя, пожалуй, ты прав, еще ничего не случилось, может все еще выживут, и жизнь наладится! Об этом стоит помечтать!
- Да, и я о том же!
- Раз уж ты сам речь завел, не выдержу и все-таки спрошу: а ты что, совсем не можешь?
- Что ты имеешь в виду? – он заметно напрягся.
- Ты понял что.
- Вообще-то свою плоть мы полностью контролируем и чисто физически я хоть сутки напролет могу. Только толку-то?
- И ты все это время молчал?!
- Нет, ну а разве ж можно так, в живого человека?! - он нервно рассмеялся.
- Ну, посмотрите какая сволочь, еще и шутит!
- А если серьезно, то, что я тебе такого плохого сделал? Ведь ты собираешься подвергнуть меня изощренной пытке.
- Почему?
- Я же, как бревно, и ничего не почувствую.
- Все равно не улавливаю…
- Какая же ты у меня сообразительная! Ладно, попытаюсь доходчиво объяснить на примере. Представь, что где-то существует экзотический плод с непохожим ни на что сладким вкусом и тончайшим изысканным ароматом. Попробовать его – заветная мечта всей твоей жизни. Представила?
- Да.
- Умница. А теперь представляй дальше, что он достался тебе, спустя долгие-долгие годы. Ты, наконец, можешь спокойно съесть его, но так и не почувствуешь и НИКОГДА теперь уже не узнаешь ни вкуса его, ни запаха, и даже свой голод не сможешь им утолить, потому что этого голода у тебя теперь нет и НИКОГДА больше не будет. Ключевое слово - «никогда». Вряд ли существует еще хоть что-то, что заставило бы меня почувствовать себя безвозвратно мертвым сильнее, чем близость с тобой.
- Красиво расписал, образно.
- Старался для тебя.
- Ты в своем примере не учел того, что этот твой экзотический овощ может сам хотеть быть съеденным.
- Девочка, ну какая же ты настырная! Ты хотя бы знаешь, что первый раз принесет боль, а не удовольствие?
- Представь себе, знаю прекрасно, поскольку этот первый раз у меня уже был когда-то давным- давно.
- Честно говоря, зная тебя, даже и не думал, что ты уже… если не секрет, как это случилось?
- Еще в детстве. Мать я вообще не помню, она рано умерла, отец всегда был со мной строг, холоден и вообще, отстраненный какой-то. А тут он, дядюшка, такой добрый, веселый, все время с какими-то сладостями, игрушками, шутками. Я его просто обожала... а потом снимал с меня Эрика сам Воган, больше никто не осмелился. Думаю именно из-за этого он и согласился тогда пойти на заговор против брата. Отец не мог допустить, чтобы я снова попала к нему в лапы.
- Ничего себе… девочка, да ты же дрожишь вся, замерзла?
- Наверное…
- А я даже не могу просто обнять тебя и согреть...
- Ну, обнять-то можешь.
Он притянул меня к себе на колени, укутал плащом и обнял, закрывая от ветра. Мне действительно стало теплее. От него пахло лесом – хвоей и прелыми листьями, а еще железом и оружейным маслом. Я откинула голову на его плечо и расслабилась, дрожь прошла, было очень спокойно и хорошо, мне казалось, что я могла бы просидеть так всю свою жизнь. Бер осторожно поглаживал меня по спине и тихонько укачивал как ребенка, незаметно для себя я уснула.
Проснулась в незнакомой комнате но, приглядевшись, узнала апартаменты Бера. Зеленый свет факелов освещал все те же стены из грубого камня и лаконичную обстановку, единственным украшением которой было развешанное повсюду раритетное оружие. Я чуть улыбнулась, вспомнив эту маленькую слабость своего наставника, но нельзя было не признать, что коллекция была подобрана со вкусом, доскональным знанием предмета и определенно заслуживала восхищения. Хозяин покоев суетился возле разгорающегося очага.
