будто рисуешь кончиком острия.
- Да я его вообще с трудом удерживаю!
- Еще пара возражений и будешь отрабатывать замах, вооружившись ломом. Ну, давай, как я сейчас показывал, и помни про плечи!
Тяжелый меч коварно вырвался из неловких рук и серебристой молнией устремился точно в грудь моего наставника. Я застыла в шоке. Бер оказался слишком хорошей мишенью – огромный, широкоплечий – и не захочешь, а попадешь! Как на грех, он уже спрятал свой меч в ножны и никак не успевал достать его, чтобы отбить летящий клинок. Он не стал и пытаться, ушел в сторону в немыслимом кувырке, разминувшись в последний момент с просвистевшим мимо его плеча орудием убийства.
Я кинулась к своему поверженному учителю. Бер лежал, уткнувшись носом в землю, издавая полузадушенные стоны, его плечи сотрясала жуткая дрожь. Трясущимися руками попыталась хоть немного его приподнять, но он оказался слишком тяжел. Я не на шутку запаниковала. Однако вскоре Бер начал вставать самостоятельно, правда, с большим трудом и очень медленно. Ему сильно мешал истерический смех.
- Девочка, убийство – это твое призванье! Никогда не видел, чтобы кто-нибудь, едва взявши меч в руки, достигал таких потрясающих результатов. Ты очень талантлива! Только мы пока не будем выпускать тебя на врагов, а то одним махом перебьешь всех к чертям, и куда нам девать потом гору трупов? Тебе вначале надо научиться, хоть как-то сдерживать свою разрушительную мощь!
Бер так и заходился в хохоте, буквально складываясь пополам. Я тупо молчала, уставившись на его веселье широко распахнутыми глазами. Отойти от пережитой встряски так же быстро оказалось мне не по силам.
Потом он еще долго успокаивал меня, убеждал, что все в порядке, и призывал продолжить занятие. Еще больше уговоров Беру пришлось потратить, когда начались учебные поединки. Ему стоило больших усилий заставить меня атаковать его в полную силу, не раздумывая и не сдерживая удар. Мой наставник очень долго доказывал, что для него это совершенно безопасно, поскольку с его нечеловеческой мощью и быстротой он всегда может парировать или увернуться, в совсем уж крайнем случае – одна лишняя дырка в мертвом теле не принесет ему существенного вреда. В конце концов, дело кончилось тем, что я в очередной раз признала его правоту.
У нежити, обладавшей столетиями боевого опыта, определенно было чему поучиться. Я старалась, как могла, но возможности у меня, конечно, были не те, и поэтому успехи оказались более чем скромные. Со временем определился и стал приближаться предел того, что я смогу достигнуть. И хотя я прекрасно понимала, что, даже достигнув его, в реальном сражении буду для нежити не помощью, а обузой, все равно продолжала упорно заниматься, ведь мне это нравилось. Бер оказался просто идеальным учителем: мудрым, терпеливым и по-своему деликатным. Он часто подшучивал, но никогда не обижал меня всерьез, какие бы глупости я не творила. К тому же ему явно доставляло удовольствие проводить свободное от службы время, возясь со мной, как с непоседливым щенком.
Я все-таки безнадежно влюбилась в него, да и было от чего потерять голову, несмотря на все его насмешки и дистанцию, которую он тщетно пытался между нами сохранить. Наученная горьким опытом я, конечно, ни о чем ему не говорила, желая по возможности избежать подколок на тему некрофилии, острот типа «хочешь понежиться с нежитью?» и усиленных нагрузок на тренировке. И сама я прекрасно понимала, что все это не вело ни к чему хорошему, только вот поделать с собой ничего уже не могла, да, по большому счету, и не хотела. Любовь, даже безнадежная, скрываемая и приносящая боль, украшает жизнь, придает ей смысл и полноту. Весь мир вокруг меня расцветал отчаянно ярко и сиял, как никогда прежде. Каждый рассвет и закат, даже простое облако, дерево или цветок, то и дело заставляли меня замереть и потрясенно любоваться их пронзительной красотой. Поэтому я просто радовалась, как могла, этому странному чувству и дорожила им, осторожно сберегая в самой глубине своей души.
Однако наступило плохое время, и над крепостью стали сгущаться тучи, предвещающие большую беду. Усилилась активность людей со стороны моего родного княжества. Бер и его бойцы практически перестали бывать в крепости, вылавливая одного лазутчика за другим. Дело дошло до того, что в помощь им была передана добрая часть воинов с гарнизона Портала.
И однажды мне передали, что меня хочет видеть Крев. Я пришла без промедленья. Как и в первый свой визит, я застала Крева в компании его главных военачальников, которыми были Яр и Бер, а также Годуна, который, как я знала теперь, занимался исследованием свойств Портала и Артефакта и был в крепости главным специалистом по чужим и их технологиям.
- Здравствуй, княжна. Помнишь, я предупреждал когда-то, что однажды нам может понадобиться твоя помощь там, где мы сами бессильны. К несчастью, похоже, что этот момент наступил. Бер учинил допрос последним пойманным лазутчикам, и стала вырисовываться весьма печальная для нас картина. Похоже, что твой дядя – князь Эрик всерьез заинтересовался Брошенными Землями. Не исключено, что интерес к ним начал зарождаться у него еще с тех пор, как в этих краях бесследно сгинула его горячо любимая племянница вместе с целым отрядом егерей.
Как бы там ни было, но никто из его лучших людей, отправленных на разведку в это гиблое место, еще не вернулся живым. Немудрено, что князь Эрик все больше склоняется к мысли, что все это неспроста, и не стоит иметь на границе своего княжества такой подозрительный объект, грозящий неизвестной опасностью. Он готовит свою армию для вторжения в эти леса и, если верить слухам, ведет переговоры со своей дальней родственницей – княгиней Алией – о военном союзе. У ее княжества тоже есть территории, граничащие с Брошенными Землями. Кстати, если мне не изменяет память, то именно к границе с ее княжеством ты пыталась прорваться, спасаясь от егерей. Если эти сильные противники одновременно выступят против нас с обеих сторон, будет славная кровопролитная война, в которой мы неминуемо падем. Что будет с этим миром после, ты знаешь. Как я понял, у твоего дяди и пришельцев много общего, для них не составит большого труда найти общий язык.
Итак, нас могут спасти, во-первых, разлад между союзниками, во-вторых, восстание, которое свергнет князя Эрика. И это надо успеть организовать за невозможно короткий срок. Я понимаю, что поставленная задача практически неразрешима, но так уж получилось, что кроме тебя нам больше не к кому обратиться.
Тут мрачно сидевший в углу Бер вскочил и забегал по комнате.
- Крев, ты же сам прекрасно понимаешь, что вся эта затея – безнадежная авантюра! Как можно всерьез рассчитывать, что одна-единственная девчонка сможет провернуть что-то подобное! Шансы на успех этого предприятия эфемерны, зато вред, который оно может повлечь, вполне очевиден: Лильда слишком много знает о нас и наших слабых сторонах и когда попадет в руки врагов – а ты посылаешь ее прямиком именно туда – им все это станет так же хорошо известно!
- Я им ничего не скажу.
- Скажешь, еще как скажешь, как миленькая! У меня впадали в откровенность матерые лазутчики, уверен, что у твоего дяди есть специалисты не хуже. И ты расскажешь им все без утайки, ты уж поверь! Крев, Яр, я лучше всех вас знаю эту девчонку, она совершенно не годится для такого дела! Как бы она сейчас не храбрилась, но физическое страдание переносит исключительно тяжело, ее даже боль после тренировок буквально сводила с ума. К тому же она совершенно наивна и бесхитростна, ей ли строить заговоры и плести интриги? А последние годы весь круг ее общения составляли только наши бойцы, которые так же просты, искренни и честны, как она, что тоже мало поспособствовало развитию дипломатических навыков. Даже ее отец – взрослый государственный муж, который вырос и всю жизнь прожил при дворе, впитывая с детства атмосферу интриг и манипуляций, все равно потерпел жестокое поражение, а ведь он был изначально в заведомо лучших условиях. На момент заговора Эрик еще не успел крепко ухватиться за престол, не перебил и не запугал всех своих противников, коих было немало, а сам Воган пользовался среди людей огромной популярностью! – Обращаясь ко всем, Бер не отводил пристального взгляда от предводителя нежити. И этот взгляд был настолько теплым и лучистым, что я искренне удивилась, как это одеяние Крева до сих пор не вспыхнуло. – Да вы же сами все прекрасно понимаете, что это чистой воды безумие!
- Бер, согласись, более чем странно слышать от тебя все эти доводы, после того, как несколько лет назад ты с той же горячностью доказывал нам здесь прямо противоположное, или ты уже забыл? Как мудро и стратегически верно иметь в союзниках живого человека, тем более княжеского рода, который сможет
