– Нет, – поспешил удовлетворить его любопытство Слава. Вот главная ошибка доморощенных следователей: отвечать на вопросы, а не задавать их. – Понимаете, было темно, туман, девушка одна на палубе… Такое случается на море. Вот и вся информация, которой мы располагаем, но если вам что-нибудь известно…
Помогать Славе было уже бесполезно. Американцы пожали плечами и хором ответили:
– Нет!
– Мы хотели подождать Сьюзен, но у меня вопросов больше нет, – сказал Слава Аркадию.
– У меня тем более, – согласился Аркадий и добавил по-английски: – Вы прекрасно говорите по- русски.
– Мы все – аспиранты, – отозвался Дей, – и подписали контракт, чтобы усовершенствовать наш русский.
– Я поражен, как вы хорошо знаете экипаж «Полярной звезды».
– Ну, Зину знали все, – сообщил Берни и добавил: – Зина пользовалась успехом.
Краем глаза Аркадий заметил, что Слава шевелит губами, переводя английские слова, чтобы постичь смысл разговора.
– Зина работала на судовом камбузе, – сказал Дею Аркадий. – Она обслуживала вас?
– Нет, мы едим в офицерской столовой. Сначала она там работала, но потом перевелась.
– Мы встречали Зину на палубе, у кормы, – добавил Берни.
– Там, где ваш пост?
– Верно. Во время передачи рыбы на корме всегда находится представитель компании. Зина приходила и наблюдала вместе с нами.
– Часто?
– Да, очень.
– А где ваш пост? – Аркадий с извиняющимся видом обратился к Ланцу.
– На траловой палубе.
– Вы несли вахту, когда сеть принесла Зину на палубу?
Ланц стряхнул пепел со свитера и приподнялся. Он был высокого роста, с непропорционально маленькой головой, волосы разделял тщательный пробор самовлюбленного человека.
– Было холодно. Я находился в каюте и пил чай. Палубные матросы знают, что нужно ставить меня в известность, когда сеть пойдет по аппарели.
Даже в трюме, в шуме и грохоте конвейера, Аркадий знал о доставке сети на борт благодаря пронзительному завыванию гидравлической лебедки и переменным командам в машинное отделение от «снизить скорость» до «самый малый вперед», когда сеть шла на борт, и опять «увеличить скорость», когда сеть ложилась на аппарель. Даже во сне он мог определить, когда улов прибыл на борт. Так что отрывать Ланца от стакана чая не было надобности.
– Вам понравилось на танцах? – спросил Аркадий.
– Потрясающе, – отозвался Берни.
– Особенно оркестр Славы, – добавил Дей.
– Вы танцевали с Зиной? – продолжал Аркадий.
– Зину больше интересовала банда рокеров.
– Банда рокеров?
– Так у нас зовут рыбаков, – пояснил Берни.
– Приятель, ваш английский весьма неплох, – сказал Дей. – Вы работаете на фабрике?
– На конвейере по разделке рыбы, – произнесла вошедшая в каюту Сьюзен. Она сбросила куртку на койку и сняла шерстяную шапочку, скрывавшую коротко подстриженные густые светлые волосы.
– Вы начали без меня, – заявила она Славе. – Я здесь – главный представитель. Вам известно, что с моими мальчиками вы можете разговаривать только в моем присутствии?
– Простите, Сьюзен, – покаялся Слава.
– Вам все ясно?
– Да.
Сьюзен перехватила инициативу, это очевидно. Она заговорила повелительно, как иногда говорят начальники, желая привлечь внимание. Ее глаза обежали каюту, будто проверяя наличие подчиненных.
– Мы тут все про Зину и танцы, – сообщил Берни. – Этот матрос Ренько, который пришел со Славой, сказал, что не имеет вопросов, а сам только и знает, что спрашивает.
– Причем ведет допрос на английском языке, – заметила Сьюзен. – Уже слышала. – Она повернулась к Аркадию. – Вы хотели выяснить, кто танцевал с Зиной? Бог его знает. Темнота кругом, каждый прыгает и скачет. То с одним танцуешь, а через секунду сразу с тремя. С мужчинами, женщинами, со всеми подряд. Вроде водного поло, но без воды. Теперь поговорим о вас. Слава сказал, что у вас есть опыт в расследовании несчастных случаев.
– Товарищ Ренько работал следователем в Московской прокуратуре, – вставил Слава.
