– Нет никаких сомнений, – подтвердил Слава.
Морган не отрывал глаз от Аркадия. Потом он посмотрел на пустую сеть, лениво раскачивающуюся на подъемном кране, на двух моряков, поднимающихся на палубу, и снова перевел взгляд на Аркадия.
– Ладно. Был рад нашей светской беседе, джентльмены. Однако не забывайте, вы в американских водах.
В тесную рубку вошли двое. Так вот они, эти американцы, которых Ланц назвал «бандой рокеров»! Любопытно. В Советском Союзе два колеса, соединенные с двигателем внутреннего сгорания, являются символом личной свободы, «рокерами» там называют мотоциклистов. Власти всегда стараются загнать их на определенные площадки и держать под контролем, но группы рассеиваются, как монгольская конница, в разных направлениях, оккупируют целые поселки и исчезают прежде, чем является милиция на автомобилях.
У моряка покрупнее было желтоватое лицо, нависшие брови и длинные вытянутые руки человека, привыкшего к обращению с сетями и лебедкой. Приятным его назвать было нельзя. Он оглядел Аркадия с ног до головы.
– Это еще что за дерьмо?
– Колетти, – принялся объяснять Морган, – это наши русские коллеги. А этот джентльмен, которого привел наш старый друг Слава, может поучить тебя правильно говорить по-английски. Если хочешь, я попрошу его дать тебе пару уроков.
– Ренько, это Майк. – Слава представил моряка помоложе, алеута с правильными азиатскими чертами лица – Майк – сокращенно от Михаил.
– Имя русское, – заметил Аркадий.
– У нас много русских имен. – Голос алеута звучал мягко и застенчиво. – Многие из нас – потомки ваших казаков.
– В свое время Алеутские острова и вся Аляска принадлежали вашим царям, – сообщил Морган Аркадию. – Вам бы следовало это знать.
– Вы говорите по-русски? – Может быть, этот парень разговаривал с Зиной.
– Нет. Мы знаем некоторые русские выражения, – пояснил Майк, – но до конца не понимаем, что они означают. Ваши люди употребляют их, когда попадают молотком по пальцам. А еще мы ходим в церковь, служба там идет по-русски.
– В Датч-Харборе есть русская церковь, – вмешался Слава.
Прежде чем возобновить разговор, алеут посмотрел на Колетти.
– Нам действительно жаль Зину. Трудно поверить, что ее больше нет. Всякий раз, когда мы привозили улов, она стояла на корме и махала нам рукой. И в дождь, и в хорошую погоду, и ночью, и днем.
– Вы с ней танцевали? – спросил Аркадий.
– Мы все с ней танцевали, – встрял Колетти.
– А после танцев?
– Когда мы уходили, танцы еще продолжались. – Колетти наклонил голову, не сводя глаз с Аркадия.
– Зина продолжала танцевать?
– Она ушла раньше нас.
– Она не казалась больной? Или навеселе? Может, у нее голова кружилась? Она не выглядела испуганной или чем-то обеспокоенной?
– Нет. – Колетти отвечал на вопросы, как московский милиционер, из которого, как правило, клещами слова не вытянешь.
– А с кем она ушла? – спросил Аркадий.
– Кто знает? – произнес вошедший третий член экипажа. Он в притворном расстройстве вскинул угловатые брови, словно запоздал на вечеринку. В левом ухе моряка красовалась золотая сережка. Кожаный ремешок стягивал длинные волосы в конский хвост. Бородка была тонкой и редкой, словно у молодого актера. Он не протянул руку для пожатия, так как вытирал ладонь о промасленную ветошь.
– Я инженер-механик Ридли. Хотел бы от себя выразить вам соболезнования Зина была великолепной девочкой.
– Вы с ней разговаривали во время танцев? – задал вопрос Аркадий.
– Ну… – Ридли умолк, словно оправдываясь. – Ваш капитан, стоило нам подняться на борт, предложил роскошное угощение – сосиски, пиво, бренди. Потом мы навестили Сьюзен и ее ребят, наших старых приятелей, там добавили еще пива и водки. Насколько я знаю, у вас запрещено держать на борту спиртное. Однако всякий раз, как я бываю на «Полярной звезде», оно льется рекой. Да прибавьте разницу во времени. У вас на судне живут по владивостокскому времени, которое часа на три опережает наше. Танцы начались в девять вечера. По-нашему это полночь, когда отчаянно хочется спать.
– Музыка была хорошей?
– Самая лучшая рок-группа в Беринговом море.
Польщенный Слава даже зажмурился.
– Дело еще в том, – добавил Ридли голосом кающегося грешника, – что на «Полярной звезде» мы наделали немало шума. Напились и стали вести себя как ковбои с Дикого Запада.
– Ну что вы, – сказал Слава.
– Именно так, – стоял на своем Ридли. – Русские очень гостеприимны. Мы мешками валились под стол, а
