00.10.
– Когда траулеры отчалили, как далеко они отошли? – спросил Аркадий. – На сто метров? Скрылись из глаз?
– Точно не скажу, был сильный туман, – ответил Слезко после раздумий.
– Когда американцы отбывали, их никто из наших не провожал?
Пока Скиба листал записную книжку, Аркадий краем глаза разглядел смытые заголовки рваных газет, напиханных в корзину возле отхожего места: «Радикальная рефор…» и «Новое врем…». Тут Скиба прокашлялся:
– Ихний главный представитель Сьюзен вышла на палубу вместе с ними. Капитан Марчук пожал руку капитану Моргану и пожелал ему удачного лова.
– Обычное выражение дружеских чувств, – заметил Аркадий. – Больше никого?
– Никого, – подтвердил Скиба.
– Кого еще вы видели на палубе начиная с половины одиннадцатого?
– Сейчас – Скиба перелистнул страничку. Как же это он не предвидел столь каверзный вопрос? – Капитана я уже назвал. В 22.40 американцы Ланц и Дей прошли на корму. В 23.15 появилась товарищ Таратута. Она отвечает за питание и каюту капитана.
– Куда она шла?
Слезко махнул налево, затем направо. Скиба уставился на дверь, потом опустил глаза.
– С кормы, – начал Слезко.
– На нос, – докончил Скиба.
– Что значит «новое мышление»? – спросил Гурий. – «Старое» – это как у Брежнева?
– Нет, – поправил его Аркадий, – может, и так, но имени произносить не стоит. Брежнева больше нет, есть только груз старого мышления, застой и недемократические методы руководства.
– Ничего не понимаю.
– Вот и хорошо. Нормальный руководитель тратит по крайней мере половину своего времени, чтобы запудрить людям мозги.
Гурий потратил месяц на чтение двух американских книг – «В поисках совершенства» и «Менеджер за минуту». Учитывая то, что он почти не знал английского, это был геройский поступок, своего рода подвижничество. Большую часть статей о деловой хватке ему перевел Аркадий, и совместная работа быстро сделала их друзьями, во всяком случае, так считал Гурий.
Сейчас Аркадий наблюдал, как Гурий проверяет презервативы, надувая их. Покупатели звали их «галошами». Обсыпанные тальком, они лежали в спаренных бумажных упаковках. Он с треском рвал упаковку, дул в содержимое, завязывал и опускал в воду. Легкий слой талька покрыл его кожаную куртку.
Гурий экспериментировал с презервативами в небольшом баке из-под горючего. Несмотря на то что емкость промывали, в воздухе стоял едкий запах, гарантировавший впоследствии головную боль. Из-за отсутствия водки многие матросы становились токсикоманами: после вдыхания паров они заливались истеричным смехом или пытались лезть на стену. Или овладевали новым мышлением, предположил Аркадий.
Пузыри размером с бутылку из-под шампанского всплыли на поверхность, растолкав белую пену талька.
– Никакого контроля за качеством продукции! – рассвирепел Гурий. – Вот что значит отсутствие производственных обязательств!
Он швырнул презерватив в растущую кучу отбракованных, распаковал следующий, надул и сунул в воду. Гурий хотел приобрести в Датч-Харборе не только приемники и плееры, но и большую партию батареек, упаковать их в целлофан, спрятать в цистерну с топливом и контрабандно провезти на родину.
С презервативами было полегче – Гурий имел большие связи в судовом ларьке и мог спрятать их там. Но и в этом случае следовало остерегаться стукачей – сотрудничавших с КГБ на судне было столько, что всех не знал даже Воловой. Кто-то всегда услужливо сообщал органам о книгах в ящике с песком или о партии нейлоновых чулок в якорном клюзе. А может, Гурий и сам связан с комитетчиками? Всякий раз, когда Аркадий перебирался на новое место – в Иркутск на бойню, на Сахалин, – рядом с ним оказывался очередной стукач. Отплывая из Владивостока на «Полярной звезде», он был уверен, что один из его соседей по каюте окажется осведомителем. Он подозревал и Гурия, и Колю, и Обидина, но, как бы то ни было, параноидальная подозрительность не смогла взять верх над стремлением к дружбе. И сейчас они были друзьями, по крайней мере, так казалось со стороны.
– Как ты пронесешь такую уйму батареек на борт? – поинтересовался Аркадий. – Всех, кто возвращается на судно с берега, будут обыскивать, некоторых даже догола разденут.
– Есть одна идейка…
Гурия постоянно обуревали различные идеи. Одна из последних – создание книги, которая могла бы за одну минуту научить любого новому мышлению.
– Уму непостижимо, – сказал Гурий. – Ведь судили меня за то, что сейчас сами называют перестройкой. Я был против государственного планирования, выступал за развитие инициативы…
– Тебя судили за то, что ты из-под полы купил государственную кофеварку, незаконно продавал кофе, да еще варил его пополам с овсом.
– Я был предпринимателем, но опередил свое время.
Пузыри все так же всплывали на поверхность и лопались.
– Ты продавал презервативы Зине? – спросил Аркадий.
