— Я накинула. А… вот она, соскользнула. — Ссутулившись, Пенни стала натягивать на плечи кружевную розовую шаль, которую принесла ей Тереза.
Макс наклонился помочь. Его губы оказались прямо возле ее уха, и Пенни услышала, как он нежно вполголоса предупредил:
— Береги себя, Пенни! Будь умницей и делай, как я говорю.
Пенни не на что было жаловаться. С каждым днем она чувствовала себя лучше и в конце концов стала на часок выходить в сад. Потом процесс выздоровления пошел еще быстрее, и теперь девушка покидала комнату на целый день.
— Скоро можно будет пойти куда-нибудь на выходные, побродить по окрестностям, — предложила как-то Нора, когда они все вместе сидели вечером на веранде. — Теперь ведь ты здорова, Пенни.
Макс со скучающим видом сидел немного в стороне, вальяжно развалившись в кресле. Но Пенни чувствовала, что он постоянно наблюдает за ее отцом и Норой.
— Очень приятная молодая леди, — заметил Джеймс, кивая на Ширли, сидящую поодаль. Облокотившись о перила, девушка мечтательно глядела на бархатистое темно-синее море, мерцающее под необъятным звездным куполом, на котором красовалась огромная серебряная луна. — Я очень рад познакомиться с ней.
Видимо, отец полюбил Ширли. Пенни тоже была этому рада, предполагая, что такое отношение только на пользу.
— Мы собирались пойти в поход, посмотреть на поселения аборигенов, — сообщила Ширли, подсев поближе. — Но Макс сказал, что на это уйдет целый день и что нам нужен гид.
При слове «гид» Пенни невольно посмотрела в сторону Макса. В его прищуренных глазах мелькнули искорки раздражения.
— Давайте пойдем все вместе, — попыталась сгладить ситуацию Нора. — Макс, ты бы мог отвезти нас на машине.
— Было бы здорово, — обернулся к нему Джеймс. — Устроим семейное путешествие.
Пенни затаила дыхание. Что скажет Макс?
— Можно. Только надо позаботиться кое о чем заранее. — Его голос прозвучал бесстрастно, но, по крайней мере, подумала Пенни, он не против. — Мы можем ехать. Дороги только недавно отремонтировали.
— Прекрасная идея, — улыбнулся Джеймс дочери, потом повернулся к Норе: — Нора, ведь это одно из последних поселений карибских аборигенов? Подумать только, что осталось от такого могучего народа!
— Да, почти всех индейцев истребили во время войны, — грустно кивнула Пенни. — Такое впечатление, что англичане и французы только этого и добивались.
— А что подразумевается под так называемым карибским проклятием, кто-нибудь знает? — спросил Джеймс.
Женщины молча переглянулись.
— Макс, ты-то, наверное, знаешь, — обратилась к сыну Нора.
Макс, как ни странно, ответил сразу:
— Это понятие относится ко времени, когда здесь жили каннибалы. Одного из вождей загнали на скалу и уже хотели схватить, но он бросился вниз, проклиная всех белых людей. Потом европейцы еще долго со страхом вспоминали об этом, и англичане, и французы.
— А, теперь вспоминаю, — задумчиво произнесла Нора.
— Нужно что-то делать, пока они совсем не вымерли, — запротестовал Джеймс. — Ведь они защищены законодательством, не так ли?
— Да, они охраняются государством, — кивнул Макс. — Но надо будет помочь им. Как говорится, принести дары, когда отправимся туда. Это принято даже среди туристов.
Вскоре Макс покинул их. Пенни заметила, как в его кабинете зажегся свет. Нора и Джеймс пошли прогуляться, и на веранде остались только две девушки.
— Мне нравится твой отец, Пенни, — порывисто обернулась к ней Ширли. — Я ему тоже нравлюсь, ты ведь заметила?
Пенни ответила не сразу.
— Почему для тебя важно нравиться людям? — ласково спросила она. — Конечно, мы все этого хотим, но для тебя это…
— Из-за Макса, — призналась девушка. — Когда меня привезли сюда, я была так уверена, что он полюбит меня и мы поженимся.
— Макс любит тебя. Разве не видишь, как он относится к тебе? Ты же сама говорила, что он очень добр к тебе.
«По крайней мере, добрее, чем ко мне, — удрученно подумала Пенни. — Так и не отошел с того раза. Приносит лекарство, а в остальном — абсолютное равнодушие. Ко мне в комнату приходит редко и уж тем более не сидит со мной, как раньше, а хочет поскорее уйти. Конечно, я сама во всем виновата. Но все-таки можно было простить мою ошибку. Ведь на самом деле я всего лишь раз намеренно сделала ему назло, хотя он все равно не поверит. Не стоит даже пытаться. Сейчас мы все больше отдаляемся друг от друга. Как только я окончательно поправилась, каждое утро хожу купаться в бассейн, но то ли Макс специально избегает моего общества, то ли ему некогда, но он так ни разу не появился».
— Да, он добр ко мне, но знаешь почему? Просто ему жаль меня, вот и все… — тоскливо произнесла Ширли.
У Пенни защемило сердце. Как же одинока эта девушка! Она обещала быть ей настоящей подругой, но так ни разу не составила Ширли компанию, не попыталась по-настоящему понять. Но с другой стороны, она же не могла предугадать, что заболеет. Хотя Ширли проводила много времени возле ее постели, Пенни чувствовала, что той скучно. Неожиданно Ширли становилась беспокойной, уходила куда-то и, вернувшись через два-три часа, заявляла, что прогуливалась. Она так нуждается в настоящем друге. Эта мысль не давала Пенни покоя.
— Теперь я точно знаю, он никогда не женится на мне, — вздохнула Ширли.
Пенни улыбнулась ласково:
— В жизни все не так, как в книгах.
— Да не в книгах дело. Я думала, что он хочет жениться на мне.
— Он неисправимый холостяк.
— Он так любил тебя, когда ты в первый раз заболела.
— Да, тогда мы очень сблизились, это правда, — негромко вздохнула Пенни.
Ширли с любопытством взглянула на нее:
— Неужели тебе все равно, что он злится сейчас и совершенно не обращает на тебя внимания?
Наступила тишина. Было слышно только мелодичное кваканье огромных карибских лягушек.
— Как будто поют, — промолвила Пенни в надежде сменить тему. — Даже нельзя назвать это кваканьем.
— Жаль, что их едят, — заметила Ширли. — Но они действительно вкусные.
— Ты что, пробовала? — удивилась Пенни.
— Один раз, когда мы были в кафе в Портсмаузе с Максом. Из-за нежного мяса местные жители называют их «горные цыплята». Причем ты ешь всю лягушку целиком, а не только лапки, как французы. — Ширли прислушалась к доносящимся звукам и опять заговорила о Максе: — На самом деле я не его воспитанница. Он взял меня к себе просто потому, что мне некуда было деваться.
— Думаю, на его месте каждый поступил бы так же. — Пенни немного помолчала. — У тебя совсем никого нет?
— Никого. Иногда мне становится так страшно, Пенни!
— Тебе нечего бояться, — поспешила ободрить ее девушка. — У тебя есть Макс и я и… А как там Грэм?
На щеках девушки появился румянец, глаза радостно заблестели.
— Мы несколько раз встречались.
— Да? — Пенни подалась вперед и хитро прищурилась. — И куда же вы ходили?
