– Тахойцы! – вопил я. – У южной стены! Тахойцы!
Это одно из тех дел, которые получаются у меня лучше всего: панические вопли.
Поначалу нас, казалось, никто не слышал. Затем несколько голов повернулось в нашу сторону. А еще минутой позже пара голосов подхватила мой вопль.
Слух распространился по толпе впереди нас, словно лесной пожар, да такой, что, когда мы добрались до арьергарда процессии, та остановилась. Солдаты мельтешили, цепляясь оружием за окружающие их тела, пытаясь смотреть одновременно на толпу, на крыши и на небо.
– Тахойцы! – орал я, проталкиваясь в их среду.
– Где?
– У южной стены.
– Кто?
– Тахойцы!
– Где?
Эта ерунда могла бы продолжаться бесконечно, если бы на месте действия не появился офицер. Он заметно превосходил в интеллекте окружающих его солдат… то есть мог бы выиграть спор с кочаном капусты.
– Что здесь происходит? – требовательно спросил он, и при звуках этого властного голоса гомон в рядах поутих.
– Тахойцы, сударь! – выдохнул я, все еще немного задыхаясь от своего предыдущего выступления. – Они атакуют крупными силами у южной стены!
– У южной стены? – нахмурился офицер. – Но ведь Та-Хо к северу отсюда.
– Должно быть, они обошли город кругом, – поспешно предположил я. – Они атакуют южную стену.
– Но Та-Хо к северу отсюда, – стоял на своем офицер. – С какой стати им атаковать южную стену?
Его тупоумие раздражало до крайности. К тому же оно угрожало совершенно расстроить наш план, зависевший во многом от стремительности хода событий.
– Мы что – будем стоять здесь и спорить, пока эти желто-синие идиоты берут город? – вопросил Ааз, отодвигая меня плечом в сторонку. – Если из-за вашей нерешительности все погибнут, то Совет разжалует вас в рядовые.
Такая ситуация выглядела слишком логичной, и потому этот дурак, конечно, воспринял ее всей душой. Выхватив меч, он обернулся к окружавшей его рати.
– К южной стене, – приказал он. – За мной!
– К южной стене!
Это закричали солдаты, которые уже развернулись и ринулись обратно по улице.
– К южной стене! – подхватил я, двигаясь вместе с ними. Внезапно могучая рука схватила меня за плечо и отбросила к стене с достаточной силой, чтобы вышибить воздух из моих легких.
– К южной стене!
Это крикнул Ааз, привалившийся спиной ко мне, дабы удержать меня между собой и стеной, пока он махал рукой проходящим солдатам.
Наконец он слегка повернул голову и обратился прямо ко мне.
– Ты куда это направился? – с любопытством осведомился он.
– К южной стене? – предположил я сникшим голосом.
– Зачем?
– Потому что там тахойцы… о!
Я чувствовал себя исключительно глупо. К тому же был подавлен и даже придавлен. Ааз выступает не в легчайшем весе.
– Я соображаю лучше, когда могу дышать, – скромно заметил я.
Земля взмыла вверх и врезалась в меня, когда Ааз переместил свой вес вперед.
– Кончай клоунаду, малыш! – прорычал он, подымая меня за шиворот на ноги. – Нас еще ждет работа.
Как я уже говорил, Ааз обладает завидным умением констатировать очевидное. Вокруг Приза все еще толпилась дюжина солдат, носилки стояли теперь на земле. И еще одна мелкая деталь – толпа зевак по- прежнему мельтешила кругом, споря о случившемся.
– Что будем делать теперь, Ааз? – прошипел я.
– Предоставь все мне, – уверенно отозвался он.
– Ладно, – кивнул я.
– Итак, мне нужно, чтобы ты сделал следующее…
– А что случилось с «предоставь все мне»? – пробурчал я.
– Заткнись и слушай, – приказал он. – Мне нужно, чтобы ты изменил мне лицо и мундир, сделав их такими же, как у того офицера, с которым мы говорили.
– Но…
– Просто сделай это без разговоров!
Миг спустя необходимые перестановки завершились, и мой наставник двинулся вперед, гневно шагая к оставшимся солдатам.
– Что это вы тут делаете? – заорал он. – А ну, живо к южной стене вместе с остальными!
– Но… мы же… нам приказано охранять Приз, – выдавил в замешательстве ближайший к нему солдат.
– Защищайте его, не пуская в город тахойцев! – проревел Ааз. – А теперь – марш к южной стене! Всякого, кто попытается отстать, я лично обвиню в трусости перед лицом неприятеля. Вам известно, какое положено за это наказание?
Им это явно было известно, даже если этого не знал я. Вопрос Ааза остался без ответа, так как солдаты дунули по улице к южной стене.
Вот вам и весь военный эскорт Приза. Я, однако, гадал, что же мой наставник планировал теперь сделать с мельтешившей толпой.
– Граждане Вейгаса, – прогремел, словно в ответ на мой безмолвный вопрос, Ааз. – Наш прекрасный город атакуют. Так вот, я знаю, что все вы хотите записаться добровольцами, дабы помочь армии в этой битве, но для действенности такой помощи вам нужно соблюдать порядок и дисциплину. Для этой цели я прошу, чтобы все добровольцы выстроились здесь передо мной и прослушали инструктаж. Все неспособные к службе должны на данное время разойтись по домам, чтобы дать ополчению место для маневра. Отлично, добровольцы – стройся!
Через несколько секунд мы с Аазом остались на улице одни. Толпа потенциальных добровольцев испарилась, словно вода на раскаленной сковородке.
– Вот тебе и все свидетели, – усмехнулся, подмигивая мне, наставник.
– Куда они все разбежались? – спросил я, вытягивая шею и оглядываясь кругом.
– По домам, конечно, – усмехнулся Ааз. – Призыв никому не нравится, особенно когда он касается тебя лично.
Я прислушался.
– Да вроде никто ни к чему не призывает, – с подозрением объявил я.
По какой-то причине это заявление, кажется, обидело моего наставника. Он закатил глаза и начал было что-то говорить, но затем передумал.
– Слушай, пора хватать Приз! – зарычал он. – Эта выдумка про южную стену не может вечно дурачить армию, и лично я не хочу быть здесь, когда солдаты вернутся.
На сей раз между нами наблюдалось полное согласие.
– Ладно, Ааз, – кивнул я. – Как мы вынесем его из города?
– Запросто, – отмахнулся он. – Вспомни, я не совсем уж слабак.
И с этими словами он подошел к Призу, просто поднял его и сунул под мышку, небрежно уравновесив его у себя на бедре.
– Но, Ааз… – начал я.
– Я знаю, что ты собираешься сказать, – опередил он меня, подняв руку, – и ты прав. Легче было бы
