в любой научной школе или подгруппе, 'научное исследование становится таковым лишь в том случае, если оно согласуется с самим социальным 'корпусом', внутри которого осуществляется'. Невозможно, отмечает М.де Серто, сделать анализ какой бы то ни было историографической работы без учета той институционной субстанции, в соответствии с которой эта работа 'организуется в науку'[20]. Существует неписаный закон 'среды', выполняющий роль 'производственной полиции' в научных исследованиях. 'Как некогда за учеником, отвечающим в классе, стоял его учитель, так оценка труда ученого зависит не столько от мнения тех, кто его читает, сколько от мнения коллег, 'ровней', которые аттестовывают его согласно научным критериям, отличным от критериев публики и являющимся к тому же решающими для автора, если он имеет в виду создание историографического труда'[21].
'Институционализация' анналовской 'доктрины' в определенную социальную среду VI Секции стала одним из этапов общего процесса 'огосударствления' школы 'Анналов' в послевоенный период. Важнейшую роль в этом процессе сыграли финансовые рычаги правительственных учреждений и частных фондов. Историки школы 'Анналов', как правило, не склонны акцентировать внимание на том факте, что их деятельность финансировалась не только за счет государственного бюджета, но и из фондов Рокфеллера и Форда. Зато их коллеги в США весьма недвусмысленно высказались о назначении этих фондов[22]. Крупнейший американский буржуазный историк Ч.Бирд писал о позиции этих фондов в связи с исследованием роли США во второй мировой войне: 'Фонд Рокфеллера и Совет по вопросам внешней политики не хотят, чтобы историки ставили под сомнение официальные точки зрения'[23]. Другой известный американский историк-А. Шлесинджер-младший отметил, что они 'предпочитают субсидировать те проекты, которые дают ответы на специфические современные проблемы'[24]. На стремление государственных учреждений и частных фондов втянуть науку в общую орбиту официальной политики и воздействовать на образ мыслей научной интеллигенции указывают и французские ученые. По словам известного социолога Ж.-Ж.Саломона, природа современной буржуазной науки и структура 'индустриальной системы' объединяются, чтобы превратить ученых и политических деятелей в обязательных партнеров [25].
Параллельно шел и другой процесс: интеграция ученых школы 'Анналов' в государственные учреждения Франции. В послевоенные годы руководители школы начали занимать ключевые позиции в системе высшего образования и науки: Л.Февр стал членом директората Национального научно- исследовательского центра, Ф.Бродель возглавил кафедру современной цивилизации в Коллеж де Франс, был утвержден председателем жюри по защите кандидатских и докторских диссертаций. Ряд официальных постов заняли и их ученики.
Теперь основные теоретические положения, ставшие общими для широкого круга ученых, объединившихся вокруг 'Анналов', использовались для обоснования и разработки правительственных программ, определявших перспективы развития всех гуманитарных и социальных наук. Весьма показательным в этом отношении являлся представленный французскому правительству в 1957 г. доклад президента Высшего совета научных исследований и технического прогресса, в котором излагалась по существу анналовская позиция по вопросам организации и методологии научных исследований. Политическая обстановка в мире, говорилось в этом докладе, вынуждает систематически осуществлять прагматическую перегруппировку социальных наук. Эти науки, как правило, представляются тем, кто ими пользуется, как простой инструмент. Их надо, конечно, использовать, но надо, не останавливаясь на этом, идти дальше; надо подчинить эти науки новой проблематике, надо создавать временные объединения, которые бы определяли будущее различных направлений исследований. 'Лишь та страна, которая выиграет эту партию,- говорилось в докладе,- сможет возглавить научные исследования в международном масштабе. Несмотря на очевидное отставание в этом отношении, мы во Франции способны взять на себя этот аванс. Американцы, хотя они и имеют целую армию социологов и специалистов в области политических наук и располагают всеми необходимыми материальными и людскими средствами для превосходных исследований, разочарованы достигнутыми результатами. Им всегда не хватало и еще долго будет не хватать в их исследованиях, продиктованных сиюминутными интересами, содействия стоящих географов, историков и философов. В США всегда ощущалась небрежность в отношении философии, которая создает необходимые условия для логической конструкции истории и которая ввела в обиход понятие глубинных движений большой продолжительности (понятие, целиком заимствованное у Ф.Броделя. как необходимый элемент любого социального объяснения; им всегда не хватало географии, которая утверждает живое понятие экономического окружения. Мы в отличие от американцев прочно удерживаем эти позиции'. В докладе говорилось о своего рода разделении труда в сфере гуманитарных и социальных наук : на долю американских обществоведов выпадает решение проблем, продиктованных сиюминутными интересами и текущей политикой, французские же ученые должны сосредоточить свои усилия на стратегических направлениях развития науки. Франция способна взять на себя выполнение этой задачи, поскольку здесь уже сформировались 'новые тенденции', которых еще не наблюдается в США и которые там даже не смогли хорошо прочувствовать[26]. Поскольку 'новые тенденции', о которых упоминалось в докладе, воплотились прежде всего в школе 'Анналов', ясно, сколь серьезный аванс выдавался этому направлению во французском обществоведении. Каковы же были основания для этого?
Возрастающее влияние школы 'Анналов' на французскую историографию и другие гуманитарные науки в послевоенный период можно проследить по нескольким направлениям. Прежде всего необходимо учитывать все, что уже говорилось о Секции экономических и социальных наук Практической школы высших исследований и о той роли, которую здесь играли ученые школы 'Анналов'. Этот процесс можно было бы проследить и по наиболее важным обобщающим публикациям в период 40-60-х годов о развитии и современном состоянии французской исторической науки. За это время были опубликованы три такие работы. В 1959 г. вышел XX том Французской энциклопедии под названием 'Мир в становлении (История, эволюция, взгляд в будущее)'[27]. Проспект этого тома был разработан еще Л.Февром. В 1961 г. под руководством Ш.Самарана был издан капитальный коллективный труд (1800 страниц убористого текста) 'История и ее методы'[28]. В 1965 г. Французский комитет исторических наук совместно с Национальным центром научных исследований опубликовал сводный труд 'Исторические исследования во Франции с 1940 по 1965 г.'[29]. Каждый из этих трудов и все они вместе представляют собой настоящую энциклопедию по методологическим и методическим вопросам исторической науки, истории ее развития, ее организации в современном обществе. Хотя в этих работах речь идет главным образом о французской исторической науке и они вписываются прежде всего, как говорится в 'Истории и ее методах', 'во французскую перспективу', все они по своей значимости выходят далеко за национальные рамки. Они подготовлены коллективами крупнейших историков, источниковедов, специалистов в области вспомогательных исторических дисциплин, и в них затрагивается очень широкий круг исторических проблем. Все эти работы, представляющие большой научный интерес и заслуживающие специального рассмотрения, можно оценивать с различных точек зрения. В данном же случае нас интересует степень влияния школы 'Анналов' на французскую историческую науку в целом. Это влияние весьма ощутимо уже в первых двух работах. В их библиографических указателях полно представлены труды М. Блока, Л. Февра, Ф. Броделя и других историков этой школы. Во многих статьях излагаются взгляды основателей 'Анналов'; некоторые из этих статей, как, например, 'Геоистория', 'Место и время', 'История умонастроений' в 'Истории и ее методах', а также статьи по вопросам экономической истории, демографии и т. п. в XX томе Французской энциклопедии, написаны с анналовских позиций. Центральное место в XX томе занимает большая статья Ф. Броделя по истории цивилизаций - одна из лучших его публикаций, в которой дается сжатое изложение исторической концепции 'Анналов' в том виде, как она выглядела в 50-х годах. И все-таки эти первые две работы не оставляют впечатления о доминирующем влиянии школы 'Анналов' во французской исторической науке. Здесь, видимо, следует учесть то обстоятельство, что эти работы, опубликованные в конце 50-х-начале 60-х годов, отражают фактическое положение во французской исторической науке более раннего периода, может быть начала или середины 50-х годов, когда школа 'Анналов' была еще на пути к тому, чтобы занять ведущее положение во французской буржуазной историографии. Две центральные статьи в 'Истории и ее методах'- 'Что такое история' и 'Как понимать профессию историка'-написаны А.- И.Марру с идеалистических позиций 'критической философии истории'. 'Мир в становлении' открывается большой статьей Р. Арона 'Объект истории', в которой излагается позиция, диаметрально противоположная анналовской. Некоторые ведущие области исторического знания представлены в этом издании авторами, которые по своим методологическим установкам были скорее противниками, нежели союзниками школы
