- Это точно яд?
- Вы же сами убедили меня в этом, - довольно сердито сказал доктор. - Теперь я в этом не сомневаюсь. Что-то очень… специфическое и медленно действующее. Яд начал действовать задолго до того, как вы заболели. Впрочем, сейчас он с ужасной скоростью разрушает почти все функции вашего организма. А может, это и не яд. Возможно, он уничтожил ваш иммунитет, и вы сейчас умираете от самой обычной простуды.
- Меня это не слишком интересует. Кто-то ещё болеет?
- Да. Слышал, что ваша служанка заболела, но к ней я, конечно же, не ходил.
- Служанка? Которая?
- Не знаю, - доктор дёрнул плечом. - Я случайно слышал разговор других слуг. Попросить, чтобы вызвали больную?
- Да.
Её притащили через пять минут. Две другие служанки поддерживали её с двух сторон.
- Конопатая, - прохрипел Аролинг, закрывая глаза. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что она умирала от той же болезни. - Сколько?
В ответ послышались рыдания. Они продолжались достаточно долго, но, наконец, затихли, чтобы смениться воплями и проклятьями.
- Эта кривозубая сука сказала, что я заражусь от вас и дала противоядие! Но оно не подействовало! - кричала веснушчатая. - Не подействовало! Спасите меня, я всё расскажу…
- Убить её, - сухо сказал Аролинг. - Да так, чтобы помучалась перед смертью. И позовите доктора.
- Половым путём? - переспросил тот, когда выслушал главу шестого клана. - Вряд ли. Возможно, она тоже выпила яд с вами. Или противоядие тоже оказалось ядом.
- Хорошо… - Слова доктора успокоили его. По крайней мере, Олигия вне опасности.
- Что-то ещё? - раздражённо спросил доктор. 'Я медик, а не посыльный, - послышалось в его слова. - Не будь ты главой клана, полудохлый идиот, я бы и пальцем не пошевелил'.
'Но я глава клана', - сказал сам себе Аролинг.
- Вызовите мою сестру. Мне надо поговорить с ней, пока я в сознании.
- Слушаюсь.
'И слушайся, грёбаный коновал'.
Олигия пришла к нему через четверть часа. Сестра как всегда была пьяна. Но сегодня выпитое её не веселило, наоборот, в её выражении лица читались страх и подавленность.
- Как ты, братишка? - тихо спросила она, дохнув на Аролинга вином. Раньше ему это нравилось, но сейчас раздражало. - Может, развлечь тебя?
- Нет! - каркнул глава шестого клана своим простуженным горлом. Рука Олигии, уже стягивающая с его поясницы одеяло, остановилась. Во взгляде сестры застыл страх. - Нет, - повторил Аролинг мягче. - Нам надо поговорить.
- Говори, - сказала Олигия, чуть не плача.
- Нам нужен сильный наследник. Отец… отец говорил мне, но я его не слушал… или не слышал. Твои… наши дети… они должны быть сильными. Найди им хорошего воспитателя. И выбери для следующей войны сильнейшего. Такого, которому не буду нужны альянсы. Альянсы нужны слабым. Но, если у него не будет такого же, как он сына… - Аролинг закашлялся. Он открыл рот, чтобы продолжить, но не стал говорить. Его остановил взгляд Олигии.
Она смотрела на него с жалостью и презрением. Так, как он несколько недель назад смотрел на отца. Сестра его не слышала.
- Выбери Представителя, если я умру до начала войны, - сказал глава шестого клана после паузы. - И воспитай наших детей. А теперь иди.
Когда дверь за Олигией закрылась, Аролинг устало закрыл глаза. День, может, неделя, вот сколько он протянет. Переживёт ли он Владыку? Ему хотелось на это надеяться. Если сестра не успеет выбрать Представителя, то их дети останутся сиротами. А если Представитель не дай боги выиграет… то лучше бы их миру и вовсе не существовать.
Он не слышал, что Олигия закашлялась, выйдя из-за дверей.
Глава девятая
- И что будем делать? - нервно спросил Антон, сжимая и разжимая пальцы левой руки. Он не чувствовал в своих движениях никакой уверенности, что раздражало его. Если бы правая рука… Но правой рукой он едва может держать ложку, и о стрельбе нечего даже думать.
- Их десять, - сухо сказала Орайя. - Шансов немного. Так что остаётся только надеяться на то, что Ирийстин приказал взять нас в плен.
Антона немного разозлили слова зеленоглазой. Он понимал, что шансов мало, но спокойно дожидаться, пока его возьмут в плен, он не хотел.
- И что, будем сидеть и ждать, надеясь, что нас не убьют? - раздражённо высказал свои мысли чужак.
- Нет, конечно. Будем драться. А когда людей Аролинга убьют, будем надеяться, что нас приказали взять в плен.
Стрелок выругался и отставил тарелку.
- Доешь, - посоветовала Орайя. - Возможно, это твой последний завтрак. Я предупрежу людей Аролинга.
Убийцы отреагировали на слова зеленоглазой как и полагалось профессионалам - спокойно закончили завтрак и начали готовить оружие. У каждого было по винтовке, полуавтоматическому пистолету, кортику и короткому ножу. Один из них протянул вышедшему из палатки Антону свой пистолет, две полные обоймы и непромокаемую коробку с четырьмя дюжинами патронов.
- Вот предохранитель, снимаешь и стреляешь. Кончатся патроны, нажмёшь сюда, и обойма выскочит. Когда вставишь запасную обойму, снова надо будет снимать предохранитель. В обойме восемь патронов. Потренируйся.
Прежде, чем тренироваться, Антон рассмотрел своё оружие. Пистолет, как пистолет. Чем-то он напоминал не единожды видимые им в голливудских фильмах 'стволы', но надеяться на бесконечную обойму, из которой можно стрелять минут пять, не перезаряжая, смысла, конечно же, не было. Никаких заводских меток на пистолете Антон не увидел, и поэтому назвал его просто - Чёрненький.
Нервно хихикнув над собственной сомнительной шуткой, землянин начал стрелять по дереву, стоящему в десяти-одиннадцати метрах от их лагеря. Стрельба с левой руки оказалась не таким уж и простым делом, но Антон довольно быстро приноровился к небольшой отдаче и тому, что надо целиться левым глазом, и последние пять патронов во второй обойме легли достаточно кучно. А вот с перезарядкой обойм дела обстояли куда хуже - Антон слишком медленно и неуклюже орудовал левой рукой, пока сама обойма была зажата - а вернее, едва держалась - в правой. Впрочем, во время боя ему вряд ли дадут выпустить все три обоймы, чтобы пришлось этим заниматься. Но и такую вероятность исключать не стоит.
Орайя и головорезы тем временем свернули лагерь. Стрелок чувствовал себя неуютно в их компании. Нет, чёрт возьми, не потому, что они готовы были убивать, он и сам уже стал убийцей. Просто они безропотно готовились принять свою смерть, а Антон в могилу не стремился. И ещё больше не хотел, чтобы там оказалась Орайя.
Когда приготовления были закончены, зеленоглазая снова закрыла глаза, выискивая противников.
- Они в восьми милях, - сказала она, закончив.
