– Ради Бога, Лео, выпей хотя бы бокал вина. Я знаю, что теперь я у тебя в неоплатном долгу.
Но Леонардо отмахнулся от предложенного бокала.
– Есть более важные новости. Ты знаешь, что Яблоко у них?
– Конечно.
– Они принесли мне его для исследований. И ты, и я уже знаем, какой силой оно обладает. Родриго знает немного меньше, но он куда умнее Чезаре, хотя Чезаре любит наблюдать за исследованиями.
– Сколько ты рассказал им о Яблоке?
– Куда меньше, чем мог, но я должен был рассказать хоть что-то. К счастью, Чезаре, кажется, был доволен и этими довольно ограниченными возможностями, о которых я ему рассказал. Но Родриго знает куда больше, и его терпение кончается, – Леонардо помолчал. – Я думал о том, чтобы украсть его, но оно под постоянным наблюдением, а мне разрешено исследовать его только под строгим контролем. Но мне хватило сил, чтобы отыскать тебя. Ты знаешь, что Яблоко у Чезаре. Просто великолепно.
– Ты рассказал им о его особенностях?
– Конечно, нет! Всё, что я хочу – чтобы оно вернулось к законному владельцу.
– Не бойся, Лео. Мы вернем его. Постарайся держать Борджиа и дальше в неведении, насколько возможно, и если сможешь, сообщай о том, какую информацию о Яблоке ты им предоставишь.
– Хорошо.
Эцио помолчал.
– Есть ещё кое-что…
– Рассказывай.
– Я потерял всё оружие из Кодекса, которое ты для меня сделал.
– Ясно.
– Только первый клинок всё ещё со мной. Но пистолет, отравленный и двойной клинки, защитная пластина – всё утеряно.
– Хммм, – пробормотал Леонардо, потом улыбнулся. – Восстановить их будет не сложно.
– Правда? – Эцио едва смог поверить в это.
– Чертежи, которые ты мне передал, всё ещё во Флоренции, надежно спрятаны моими помощниками Аньоло и Инноченто. Борджиа никогда их не получат. Даже если им – не дай бог! – удастся захватить Флоренцию, или если это сделают французы, у Аньоло есть четкий приказ уничтожить бумаги. Ни Аньоло, ни Инноченто – не то, чтобы я не доверял им – никогда не смогут сделать это оружие без моей помощи. А я… я никогда не забываю чертежей. Однако…
Он почти смущенно замолчал.
– Тебе придется заплатить мне за материалы, которые мне понадобятся. И деньги вперед.
– Серьезно? – Поразился Эцио. – Ватикан тебе не платит?
Леонардо закашлялся.
– Очень… очень мало. Мне кажется, они считают, что моя жизнь – уже достойная плата. И я не настолько глуп, чтобы полагать, что день, когда мои услуги станут… ненужными, никогда не настанет. Они убьют меня так же легко, как убили бы собаку.
– Да, – отозвался Эцио. – Они скорее убьют тебя, чем позволят работать на кого-то ещё.
– Да, я думал о том же, – согласился Леонардо. – И оттуда действительно не сбежать. Не то, чтобы я хотел… Я хотел бы, чтобы Борджиа были разбиты. Я так глубоко увяз во всей этой политике! Но мой любимый Милан в руках французов… – он погрузился в размышления. – Может быть… потом… когда всё это закончится… Я мог бы попытать удачи во Франции. Говорят, это цивилизованная страна…
Пришло время вернуть друга с небес на землю. Эцио сходил к железному сундуку и достал оттуда кожаный мешочек, полный дукатов. Его он и передал Леонардо.
– Оплата за оружие из Кодекса, – быстро пояснил он. – Когда оно будет готово?
Леонардо задумался.
– Это будет сложнее, чем в прошлый раз, – произнес он. – Я должен буду работать в тайне, в одиночку – я не могу полностью доверять тем, кто помогает мне у Борджиа. – Он помолчал. – Я свяжусь с тобой снова. Как только смогу, обещаю. – Он взвесил на ладони тяжелый мешочек. – Кто знает, тут много денег, что, возможно, я смогу предоставить тебе новое оружие, по моим собственным чертежам. Думаю, оно тебе пригодится.
– Тем, что ты делаешь для нас, ты заслужил мою вечную благодарность, и я буду защищать тебя, где бы ты ни оказался, – пообещал Эцио. Он сделал заметку в памяти, чтобы послать пару рекрутов, как только они закончат подготовку, внимательно следить за Леонардо и регулярно о нём докладывать.
– Как мы будем связываться?
– Я хотел предложить – вот так, – сказал Леонардо, взял кусок мела и начертил на столе перед ними руку с вытянутым указательным пальцем.
– Великолепно, – одобрил Эцио.
– Спасибо, это просто эскиз картины, которую я задумал – святой Иоанн Креститель. Я нарисую где- нибудь этот знак. Садись туда, куда он указывает.
Эцио подчинился.
– Вот так, – подытожил Леонардо. – Скажи своим людям, пусть держат глаза открытыми. Если они увидят один из таких знаков – для других он будет выглядеть просто как обычный рисунок – пусть дадут тебе знать. Приходи на это место. Так мы и встретимся.
– Отлично, – ещё раз одобрил Эцио.
– Не волнуйся, я постараюсь убедиться, что тебя предупредили. На тот случай, если ты отправишься на какое-нибудь задание или еще куда.
– Спасибо.
Леонардо встал.
– Мне пора. Иначе меня раскроют. Но сперва…
– Сперва что?
Леонардо усмехнулся и подкинул в руке мешочек с деньгами.
– Сперва я пройдусь по лавкам!
ГЛАВА 28
Эцио покинул убежище вскоре после ухода Леонардо, чтобы продолжить вербовку и занять себя хоть чем-нибудь. Он с нетерпением ждал момента, когда получит новое оружие из Кодекса.
Когда, уже на закате, Эцио вернулся, чтобы встретиться со своими союзниками, он обнаружил, что Макиавелли его опередил. Катерина сидела рядом с ним в кресле, ноги её были укрыты пледом. Макиавелли как обычно не стал церемониться.
– Где ты был? – Спросил он.
Эцио его тон не понравился.
– У каждого из нас свои секреты, – ответил он, стараясь сохранять спокойствие. – Могу ли я поинтересоваться, чем занимался ты?
Макиавелли улыбнулся.
– Я улучшил нашу голубиную почту. Теперь мы можем использовать голубей, чтобы отправлять сообщения рекрутам по всему городу.
– Отлично. Спасибо, Никколо.
Они посмотрели друг на друга. Макиавелли был почти на десять лет моложе Эцио, в его глазах (и в этом не приходилось сомневаться) всё ещё можно было заметить стремление к независимости и амбициозность. Он возмущен, что лидером стал Эцио? Надеялся, что выбор падет на него самого? Эцио отогнал эти мысли прочь: нет, конечно. Макиавелли был скорее теоретиком, дипломатом, политиком. Он мог не сомневаться в его полезности – и в его преданности – Братству. Если бы только Эцио мог окончательно убедить в этом Ла Вольпе.
Откликаясь на его мысли, в убежище вошел Ла Вольпе в сопровождении Клаудии.
