завтра, но решил не делать этого, встретиться в более привычной для вас обстановке, чем кабинет в здании КГБ. Но если вы возражаете... - следователь не договорил, что он сделает, если Галина возражает.
- Нет, что вы, раз уже пришли. Задавайте свои вопросы. Ручка с бумагой у вас с собой или вам дать? - Галина заметила, что в руках у следователя ничего нет: ни папки, ни портфеля. Вопрос был задан с явной издевкой, и Галина даже стала ругать себя за несдержанность. Наверное, в СССР одно слово КГБ внушало страх и опасение.
Галина вообще-то всегда старалась соблюдать закон и не шла на ухитрения, чтобы обойти его. Не считая выплату левых процентов за 'крышу', но это себе в убыток. Налоги государству она тоже платила в полном объеме, конечно, минусуя от прибыли проценты за покровительство Короля.
- Я Павел Николаевич Скрыльников, старший следователь КГБ, капитан, - представился вошедший следователь.
Галина теперь внимательнее рассмотрела его. Высокий, черноволосый, нормальный внешности, лет тридцать. Мужчина как мужчина, в куртке-аляске без шапки.
- Можно мне снять куртку? Жарко у вас. Куда повесить? Спасибо, - поблагодарил следователь, вешая куртку на указанную Галиной вешалку. Одет он был в костюм, темно-голубую рубашку с галстуком. И вообще - весь опрятный, ухоженный. 'Видимо, жена хорошо следит за своим мужем', - подумала Галина. В кармане костюма лежала большая записная книжка, половину было скрыто в глубине кармана. Скрыльников достал эту книжку, открыл необходимую страничку, видимо, там были записаны данные на Галину.
- Галина Ивановна, еще раз извините за поздний визит. Я постараюсь быть кратким, а потом даже отвезу вас домой, я на машине, а вы сегодня пешком, - Скрыльников пометил что-то в своей книжке.
'Все уже знает, даже, что пешком'. Галина всю ночь не могла заснуть, часа в три налила себе 50 грамм коньяку, а утром ехать на машине не решилась.
- Галина Ивановна, в каких отношениях вы были с Елышевым Игорем Григорьевичем? - задал обычный первый вопрос следователь.
- Я была одной из его многочисленных любовниц, - не задумываясь, ответила Галина. - Я открывала кооператив, и Елышева не обойти. Я на свое несчастье обладаю неплохой внешностью. Он начал ухаживать.
Павел не ожидал такого прямого ответа, он даже глаза поднял на Галину:
- Не скромничайте, Галина Ивановна, - поправил он, - вы обладаете красивой внешностью. Но ресторан 'Донские зори' и женская парикмахерская, теперь это салон красоты, перешли к вам, когда вы расстались со своим компаньоном Александром Сергеевичем Воробьевым. Думаю, тогда у вас проблем с Елышевым не было. Потому что отец Александра - Сергей Павлович Воробьев, ныне пенсионер союзного значения, был шеф Елышева. А ваши отношения с Александром, как все считали, шли к свадьбе.
- Считать со стороны всегда лучше. Александр пил, и я, если интересовала его, то как красивая игрушка рядом. Или раз в месяц для удовлетворения какой-нибудь пьяной фантазии, например, потанцевать голой на столе. Вас это интересует? - Галина нервно достала сигарету, закурила.
- Нет, подробности вашей интимной жизни с Александром Воробьевым нас не интересуют, - серьезно ответил Скрыльников. - Итак, как я понял, после раздела кооператива вам стало тяжело держаться на плаву. Основной доход от спиртного стали урезать. Зачастили комиссии, в ноябре их три было. Вам нужен был сильный, в смысле обладающий властью покровитель. Елышев, который еще при Александре делал вам комплименты, сделал недвусмысленное предложение, и вы не отказались. Я правильно говорю, ничего не придумываю?
Скрыльников посмотрел на Галину. Галина немного смутилась от слов следователя. Даже про комиссии все знает. Но быстро взяла себя в руки и ответила:
- Если хотите, да. Все так и было. Что в этом преступного? Что Елышев женат? Да, я знаю и это.
- Нет, что вы, я вас ни в чем не обвиняю. Обладал служебными полномочиями он, а не вы. Скорее здесь надо обвинять Елышева, но о покойниках плохо не говорят. Лучше молчать. Вы часто встречались?
- Нет. Вначале я, наверное, как новая игрушка, его интересовала больше трех - четырех раз в месяц, потом по два и реже. Извините, хотя и не говорят о покойниках плохо, но Елышеву и одной среднего темперамента женщины хватит, а он менял любовниц по несколько в месяц. Ему, скорее, эти встречи нужны были для самовыражения, чем для сексуальной необходимости. Я врач, знаю, что говорю. Хотя встречи он всегда устраивал романтично, - Галина глубоко затянулась сигаретой.
- Вы встречались больше года, значит, что-то, кроме самовыражения, он имел к вам, - Скрыльников посмотрел в глаза Галины.
- Не знаю. Я не совсем глупая, со мной можно и поговорить, а подруг у меня нет, значит, сказанное не будет известно всему городу. Елышев жаловался, становится трудно работать, кооператоры. Может, он еще и друга во мне видел. Я не знаю, - Галина говорила искренне, она и сама об этом часто думала в конце их отношений.
Она даже издевалась над ним: 'Что, Игорь Григорьевич, 'верхи хотят, низы не могут?'
Подобного простить женщине мог не каждый мужчина, учитывая, что она зависела от него. Даже если эти справедливые оскорбления слишком сильно задевают мужское самолюбие.
- Хорошо, теперь о последнем времени ваших отношений. В последние три месяца ваши отношения сошли на ноль. Это правда? - Скрыльников говорил, спрашивал изредка, помечая что-то в записной книжке. Может, это для психологического воздействия он как бы говорил.
- Не ошибись. Я все записываю.
- Да. За это время в стране были принят ряд законов в защиту кооператоров от власть держащих. Да и я за это время твердо встала на ноги, окрепла. Елышев видел это, и как любовник он совсем не мужчина моей мечты. Наверное, поэтому, - Галина театрально задумалась и добавила: - Хотя мы были друзьями, он заезжал просто поболтать... Что 'Пирамида'? - Галина даже растерялась.
'Они знают все, - мелькнуло в голове. - Боже мой! Они знают все'.
- Кафе 'Пирамида'. Елышев строил кафе для себя. Плацдарм к пенсии, как он говорил своим близким друзьям.
- Да, он строил для себя. Но оформлять на жену слишком подозрительно, она не работала, даже дети еще маленькие. Он попросил меня, я числилась хозяйкой, хотя работала как заведующая. Но я все платила, все налоги, - Галина стала нервничать, достала новую сигарету, встала, подошла к окну, открыла форточку.
В кабинет пахнул чистый морозный воздух. Днем плюсовая температура, ночи еще были морозные.
- Да вы не волнуйтесь, Галина Ивановна. Я не из БХСС, и налоги меня не интересуют. Даже если бы вы их не платили. Но с документами у вас полный порядок. И разрешение, и подписи всех: от архитектора до пожарнадзора. Я даже не думал, что у нас в стране, чтобы открыть кафе на сто пятьдесят метров, нужно собрать столько подписей. Хотя и законы принимаются облегчить процедуру. Наверное, нет одной подписи Митрополита, - попытался пошутить Скрыльников, чтобы успокоить Галину.
- Да, Павел Николаевич, вы просто посмотрели список, но людям приходится этот список проходить, и иногда даже кажется, что кооперативы придумали, чтобы их никогда не открыть. Вот и приходится искать лазейки, знакомства в райкомах, исполкомах и выше. Я думаю, вам это известно не хуже, чем мне.
Скрыльников не ответил на вопрос Галины, он просто пожал плечами, как провинившийся мальчишка. Галина сделала для себя вывод: капитан Скрыльников не высокомерен, прост в общении, совсем не такой, какими они представляли людей из 'Серого дома'. Наверное, у нас в стране в те годы страх перед КГБ впитывался вместе с молоком матери. Даже если гражданин законопослушен, но поговорка: 'Был бы человек, статья найдется', будто сказанная вождем народа Сталиным, переходила из поколения в поколение.
- Теперь давайте о главном: о последней ночи жизни Елышева, потому что женщина вы не только красивая, но и интересная в общении. Поверьте, может, это звучит смешно, но даже допрашивать вас мне составляет удовольствие. Никогда не знаешь, что вы ответите. Хотя мы, следователи, уже предполагаем, что нам будут говорить... Наш разговор, - Скрыльников умышленно не сказал допрос, - пусть это будет
