просто разговор; завтра трудовой день и у вас, и у меня, - Скрыльников улыбнулся, Галина ответила улыбкой.
- Спрашивайте, Павел Николаевич, я вам отвечу, что знаю, - с готовностью предложила Галина.
- Вам Елышев позвонил в... - Скрыльников замолчал.
- В 04.05 утра, - быстро ответила Галина. - Я еще посмотрела на часы и, если честно, удивилась. - Таких поступков Игорь, несмотря на свой гусарский характер, не позволял себе никогда. Даже когда мы были более близкими.
- Что он говорил? Только, если можно, здесь, пожалуйста, поподробнее, нам важны все мелочи, даже если это какие-то не понятные вами слова, фразы, - Скрыльников приготовился писать в блокноте.
- Он говорил, что пьян, задержался у себя в кабинете. Пьет один. Приглашал меня, говорил, охрана пропустит. Я посоветовала ему пригласить Оксану. Он, когда пьян, всегда ее приглашает. Не знаю, чем это обусловлено, но еще Воробьев его с ней видел. Даже уволить хотел, - Галина посмотрела на Скрыльникова, он ставил в своей книжке какие-то слова, но смотрел на Галину.
'Поразительно, - подумала она, - он пишет не глядя'.
- Вспомнил 'Пирамиду', - продолжала рассказ Галина, - 'мою', как он выразился. Я ему ответила, что выплатила ему все, что было оговорено, в долги залезла. И у меня есть, наверное, больше оснований считать ее своей. У меня и расписка от Елышева есть, что он претензий не имеет. Здесь в сейфе, - Галина встала, чтобы достать записку, но Скрыльников сделал жест рукой, не стоит, продолжайте. - Еще в самом начале разговора, когда я подняла трубку и спросила: 'Что случилось?'. Я думала, может, родные, кто звонят, потому что в 4.00 утра просто так не звонят, он ответил мне: 'А почему случилось? Ничего не случилось, но обязательно случится'. И еще, в конце разговора, Елышев говорил: 'Ничего у них не получится. Меня они не обойдут'.
- У кого у них, он не называл имен или должностей? Что-то он говорил, когда говорил 'у них не получится'? - Скрыльников сверлил глазами Галину.
- Нет, Павел Николаевич, просто: 'ничего у них, подонков, не получится'. И все, - Галина замолчала.
- Вот, а говорите ничего. Подонки, это тоже ниточка. Наверное, своих из облисполкома, он так называть не мог. Значит, он имел в виду того, кого считал ниже себя. Намного ниже. Что еще?
- Ничего, он был сильно пьян. С трудом даже слова выговаривал. Если слово трудное в произношении, бормотал две - три минуты. Мы с ним минут двадцать точно говорили.
- Двадцать семь, - перебил Скрыльников и снова посмотрел ей в глаза.
- Вот видите, вы больше меня знаете, - Галина снова заволновалась.
- Нет, Галина Ивановна, узнать, кому звонил Елышев и сколько говорил, несложно. Но о чем? У него в ту ночь одиннадцать звонков было. Прямо ночь вопросов и ответов или исповедь по телефону.
- И мой звонок последний? Или государственная тайна?
- Нет, какая тайна. После вас он действительно в цветочный магазин звонил, в 04.30 утра, в пустой магазин. И еще звонок был. Да, выпил Игорь Григорьевич изрядное количество 'Белого аиста'.
- А почему 'Белого аиста'? Он водку больше любил.
- Неужели? Спасибо за подсказку. Нашли в кабинете пустую бутылку, и в машине была, видно открытая. Когда 'Волга' перевернулась, весь салон коньяком пропах. Все, одевайтесь, Галина Ивановна, я, как и обещал, довезу вас до дома. Я жду в машине. Зеленая, недалеко от входа. Жду.
Скрыльников встал, быстро надел куртку, вышел. Во всей его походке, движениях чувствовалось, что он был строевым армейским офицером. Офицер - это не звание, это образ жизни; настоящий офицер, даже выйдя в отставку, не может растерять собранности, выправку.
Галина надела меховую куртку, проверила замки на сейфе, осмотрела кабинет: 'Все в порядке'. Вышла, закрыла дверь. Проходя через зал, она видела посетителей, немного, в 24.00 ресторан закрывался. Скрыльников ждал в заведенной машине. Увидев Галину, открыл ей дверь, переднюю, рядом с собой. Галина, когда была не за рулем, предпочитала ездить на правом заднем месте. Она очень удивилась, когда Скрыльников ей сказал:
- Я не люблю, когда у меня пассажир за спиной.
- Вы читаете мысли? Откуда вы знаете, на каком месте я езжу в такси? - удивленно спросила Галина. - Не следите ли вы за мной?
Утром она ехала на работу в такси и сидела на правом заднем месте.
- Что вы, Галина Ивановна, это просто профессиональное наблюдение. Люди вашего положения ценят безопасность и считают, что заднее правое место самое безопасное. Хотя, я вам скажу, это не всегда так.
- Почему?
- Три с половиной года назад сосед поехал с женой на дачу собрать ягоды для варенья. Взял и мою жену с годовалой дочкой. Он сосед, и дачи наши недалеко. Ехали назад после дождя, асфальт скользкий. Соседа подрезали какие-то лихачи, он испугался столкновения, резко свернул в сторону. Машину на мокром асфальте занесло и понесло в кювет. Они перевернулись, упали с насыпи три метра, два раза машина перевернулась. Сосед с женой сидели впереди. Людочка, моя жен, с Олечкой, сзади, она ее на руках держала. В общем, у соседа ребра, у его жены рука и ноги сломаны, у моей дочурки всего одна шишка на лбу и ручка поцарапана об стекло, а Людочку даже до больницы не довезли. Наверное, у каждого человека своя судьба, даже если он сидит на безопасном месте, - Скрыльников, тяжело вздохнув, замолчал. Несколько минут ехали молча.
- И вы живете один? - спросила Галина, не зная, что еще можно спросить.
- Почему один, с Олечкой, дочуркой. Снова выговор получу, не поцеловал ее на ночь. И со своей мамой.
- Вы, наверное, любили очень свою жену. Даже голос у вас стал другим, когда говорили про трагедию.
- Почему любил? Мы и прожили с ней три года четыре месяца и восемнадцать дней. Даже насмотреться друг на друга вдоволь не успели. Я вечно на работе, ухожу рано, прихожу поздно. Я военный, юридический институт закончил, в КГБ всего седьмой год. Здесь с женой и познакомился. Все, приехали, это ваш дом и даже ваш подъезд. До свидания, Галина Ивановна, возникнут вопросы или что вспомните, вот мой телефон, - Павел протянул листок с записанными номерами. - Это служебный, это домашний, я пометил. Спокойной вам ночи.
Галина вышла из машины, захлопнула дверь, поднялась на свой этаж, вошла в квартиру, включила свет в коридоре. Прошла на кухню, не включая свет, посмотрела вниз. Темно-зеленая шестерка еще стояла у подъезда. Постояв еще десять секунд, Скрыльников уехал. Галина еще долго стояла на кухне без света, прижавшись лбом к холодному стеклу, и еще долго думала о словах Павла.
'Почему любил? Он говорит так о жене, которой больше трех лет нет в живых. Почему любил?'
- 18 -
В город пришла настоящая весна. Если ночью еще было свежо, хотя морозов уже не было, днем солнце горело совсем по-весеннему, распустились листья на тополях, на участках в частных домах алели тюльпаны. Воздух наполнился смолой и неповторимым весенним запахом. Так пахнет воздух только весной в апреле.
Вика Нестерова жила словно в забытье: дни сменяли ночи, и только, наверное, пустота была в ее душе. Иногда она пыталась заполнить эту пустоту рюмкой-другой водки, и сразу находился собеседник,
