— О! — воскликнул принц Кароль, как только принцессу Кортни увели из зала для аудиенций. — Разве ты видела другую такую принцессу без единого изъяна?
— Ну, — согласилась королева. — Она определенно красива.
За ужином принцесса ела очень изящно, она знала назначение каждой вилки и ложечки, и принц Кароль наклонился к уху матери и спросил:
— Разве ты видела другую такую принцессу без единого изъяна?
— Ну, — согласилась королева. — У нее определенно хорошие манеры.
В конце концов принц Кароль все?таки вспомнил, как люди разговаривают, и они с принцессой Кортни обсудили вопросы политики и философии.
Тем же вечером, когда принц Кароль зашел в спальню своей матери, чтобы пожелать доброй ночи, он вздохнул и спросил:
— Разве ты видела другую такую принцессу без единого изъяна?
— Ну, — согласилась королева. — Она определенно очень умна и начитана.
Принц Кароль отправился спать, решив, что утром попросит принцессу Кортни стать его женой, поскольку нет сомнений, что именно она и есть принцесса без единого изъяна. Но вскоре после того, как он преклонил голову на подушку, он услышал громкий вопль из спальни принцессы.
Принц, королева и все слуги подбежали к двери принцессы.
— Кортни, ангел мой, что случилось? — вскричал принц Кароль.
Принцесса Кортни распахнула дверь настежь и устало прислонилась к дверному косяку, прижав одну ладонь пониже спины.
— Что произошло? — спросил принц Кароль, обнимая ее за талию, потому что девушку заметно трясло.
Принцесса Кортни указала на кровать.
— Там… там… эта штука!
— Кровать, моя дорогая? — уточнила королева, как будто принцесса Кортни забыла нужное слово.
— Это не кровать, это средство для пыток, — ответила принцесса Кортни. — Чем набит матрас?
Королева подошла к кровати и нажала на нее.
— О, он набит пухом маленьких лебедей, как и все наши матрасы, а что? У тебя аллергия?
— Разумеется, ее у меня нет, — огрызнулась принцесса. — Но у ваших лебедят вместо пуха камни и осколки стекла. Разве вы не чувствуете ям, комков и бугров?
Королева ощупывала и ощупывала матрас, но ничего не чувствовала.
Принц Кароль вновь обнял принцессу Кортни и сказал:
— Принцессы без единого изъяна очень нежные.
— Да, — сказала королева. — Что ж, принесите кто?нибудь еще одну перину.
Принесли еще одну перину и положили на первую.
— Уверена, так будет гораздо лучше, — сказала принцесса Кортни.
Принц Кароль поцеловал ее, пожелал доброй ночи, и все разошлись по своим комнатам.
Но не успел принц Кароль подойти к двери своей спальни, как услышал жуткий визг принцессы Кортни.
Все опять столпились у ее дверей и вскричали:
— Что такое? Что случилось? Принцесса Кортни со стонами распахнула дверь настежь и устало прислонилась к дверному косяку, на этот раз она обе ладони прижимала пониже спины.
— О муки, о пытки! — прошептала она. И вновь королева ощупала кровать, и вновь она ничего не обнаружила.
— Принесите еще две перины, — приказала она. — И стул, потому что иначе наша гостья туда не залезет.
Она погладила принцессу по плечу.
— Ну-ну, — произнесла королева, — с четырьмя перинами будет удобнее.
Принцесса Кортни благодарно улыбнулась.
Но когда принесли и уложили две дополнительные перины, а королева, принц и все слуги вышли в коридор, ночь опять огласили дикие вопли принцессы Кортни.
Принцесса вышла пошатываясь, волосы ее были встопорщены, одежда в беспорядке.
Принц Кароль гладил ей руки, пока слуги по приказу королевы несли еще пять матрасов и лестницу- стремянку.
— Итого девять матрасов, — подытожил принц. — Уж этого?то достаточно.
— Если нет, — сказала принцесса Кортни, — я постараюсь мужественно вытерпеть боль.
Покидая спальню гостьи, принц Кароль прошептал своей матери:
— Она еще и очень отважная. Разве ты видела другую такую принцессу без единого изъяна?
— Ну, — ответила королева. — Она определенно очень-очень нежна, даже для принцессы.
На этот раз принцу Каролю удалось не только добраться до спальни, но и улечься в кровать. Он положил голову на подушку и стал думать о своей храброй принцессе. Зевнул. Закрыл глаза. И понял, что слышит… не визг и не вопль, а тихий негромкий плач.
Принц Кароль поднялся и постучал в дверь спальни принцессы Кортни.
— Кортни, ангел мой, что?то не так?
И услышал ее всхлипывания.
— О боль, о боль…
— Кортни, ангел мой, открой дверь, мы принесем тебе еще перин.
— Не могу, — плакала принцесса. — Я разбита болью.
И принцу Каролю пришлось послать за королевским тараном и двенадцатью крепкими стражниками, которые вышибли дверь. Принц Кароль взобрался по стремянке и снял принцессу с девяти перин.
— Я так старалась быть храброй, — прошептала гостья, — но мое тело не может такого выдержать.
Королева, которая проснулась от грохота упавшей двери, приказала принести еще десять матрасов и приставную садовую лестницу.
На этот раз никто никуда не ушел, все стояли и ждали, когда принцесса Кортни залезет на вершину горы из девятнадцати перин и пуховиков.
— Как теперь себя чувствуешь, дорогая моя? — спросила королева.
Принцесса Кортни поморщилась, но негромко сказала:
— Сойдет.
В коридоре принц Кароль нагнулся к уху своей матери.
Но королева сказала таким тоном, которого он никогда от нее раньше не слышал:
— Иди в кровать, Кароль.
Больше этой ночью особых беспокойств и тревог не случилось, хотя все слышали — ведь дверь?то вышибли — вздохи принцессы и поскрипывание кроватных пружин.
На следующее утро принцесса Кортни вышла к завтраку с темными кругами под глазами, вся разбитая и скрюченная, хотя все равно была прекрасна. Собственно, темные круги под глазами были и у королевы, и у принца Кароля, и у слуг, которые подавали еду.
— Хорошо ли спалось, моя дорогая, на девятнадцати перинах? — спросила королева.
— Я ворочалась и вертелась всю ночь, — отвечала принцесса Кортни. — Такое ощущение, будто все эти перины лежали на горном пике.
Распорядившись, чтобы приготовили карету для возвращения принцессы Кортни в свой замок, принц Кароль и королева вернулись в спальню гостьи. Королева залезла по приставной садовой лестнице и легла на перины.
— Чувствуешь горный пик? — спросил Кароль.
— Нет, — ответила его мать. — Но ведь я королева, а не принцесса.
И все?таки она приказала слугам убрать все девятнадцать перин и пуховиков, чтобы исследовать саму кровать.
— Ах! — сказала она.
