— Чего? — сонно прошептал я. — Я что, опять орал?
— Да нет, нет, нормально все. Я думал, ты не спишь…
— А что такое?
— Да ничего. Это… Спасибо.
— За что? — не понял я.
— Ну… за банк.
— А, фигня.
А ведь я достал деньги. А значит, помог Пальме с Юлькой чем мог. А раз помог, значит, они не должны больше видеть меня. Или не так?
Я похолодел при мысли, что брат и сестра больше не смогут разговаривать со мной. Я снова буду один?
Нет, я не хочу больше так!
— Пальма! — крикнул я громким шепотом. — Ты меня точно видишь?!
Идиотский вопрос. Но способность нормально соображать вернулась ко мне уже после того, как я его задал.
— Конечно, вижу, — успокоил он меня. — Странно, что другие не видят. Ты такой же, как и все, совершенно всамделишный. Фантастика.
Не фантастика, а мрачная реальность. Но с другой стороны — разве я встретил бы Пальму и Юльку, если бы не умер? И разве были бы у них полтора миллиона?
Не встретил бы. Стало быть, все не так уж и плохо.
Утром Юлька проспала школу. Мы все встали в половине одиннадцатого, и то — потому что в дверь бешено колотили. Пальма, ничего не соображая спросонья, распахнул дверь. Я подошел.
На пороге стоял мальчик лет семи. Совсем маленький. И забавный. У него были совершенно светлые волосы, а на щеках море веснушек. Он был одет в футбольную форму какого-то английского клуба. Даже гетры нацепил, чудной этот фанат. Под мышкой он держал новенький блестящий мяч с чьим-то автографом.
— Привет, График, — сказал Пальма. — Заходи…
Я удивился. Что за имя — График? Хотя Март ничем не лучше… И кажется, я уже где-то этого паренька видел… Только где?
— Да нет, — мальчик остался стоять на пороге. — Меня бабушка послала. Сказала попросить у вашей бабушки два яйца.
— Ага, — кивнул Пальма. — Два яйца, говоришь. Щас посмотрю.
— Блин! — в коридор ворвалась Юлька. — Вы на часы смотрели?! Пол-одиннадцатого, блин!
— А чего ты расстраиваешься? Радоваться надо. У тебя есть предлог не ходить в школу.
— Да какой, к черту, предлог?! Меня в школе убьют! О, привет, График…
Мальчик на пороге слабовато улыбнулся и помахал Юльке, уронив при этом мяч. Он откатился прямо ко мне. Я, совершенно не задумываясь о последствиях, поднял его и протянул Графику. Машинально. И тут же зарычал про себя. Дурак!
Но График спокойно взял у меня мяч и сказал:
— Спасибо…
Я захлопал глазами и потрясенно кивнул.
Юлька недоверчиво посмотрела на мальчика.
— Ты видишь его?
График пожал плечами, при этом снова выронив мячик.
— А что? Вижу… Только я вижу его в первый раз, и потому не знаю, как его зовут. А вижу я его хорошо. А что?
— Да ничего, — ошарашено посмотрела на него Юлька. Сначала на него, а потом на меня. Я ничего не понимал.
— Меня Март зовут, — сказал я. График нахмурился.
— Март?
Я кивнул.
— Март Кот? — тихо спросил он, опустив голову.
Я сейчас с ума сойду.
— Ну… да. А откуда ты знаешь?
— Так не бывает, наверное, — прошептал График едва разборчиво. Я опустился на колени и посмотрел ему в лицо.
Я узнал его. Это был мальчик из газеты. С того самого снимка, где он сидит вместе с девочкой, вероятно, своей сестрой. В том самом злополучном репортаже.
— У тебя есть сестра?
Он кивнул.
— Может, вы объясните, в чем дело? — недовольно пробурчал Пальма. Я повернулся к нему, а потом снова к Графику.
— Я не хотел, — честно сказал я. — График, я не хотел, честно. Так вышло. Мы обязательно что- нибудь придумаем. Обязательно. Не грусти, ладно?
График молчал. А потом отшатнулся и безумно посмотрел на меня.
— Погоди… Ты же умер, да?
Я посмотрел на Юльку.
— Можно, он зайдет? — спросил я.
— Конечно… Спрашиваешь. Только объясни ты наконец! Вы знаете друг друга?
Я кивнул.
— В некотором роде. Зайди, пожалуйста.
Мальчик неловко переступил порог, во все глаза уставившись на меня. Бедный мальчишка. Вот еще одна жертва моей тупости.
— Я — призрак, График. Ты только не пугайся…
Но он и не думал пугаться. Только смотрел. Так странно смотрел, будто у меня хвост вырос или пара дополнительных рук. Хотя его можно понять. — Меня видят только Пальма с Юлькой, да ты. И, наверное, твоя сестра.
— А почему?
— Ну… потому что меня видят те, кому нужна моя помощь. Я уже помог Пальме. Значит, надо помочь и тебе.
График в упор смотрел на меня. Я не вынесу этого взгляда.
— Тебе ведь нужна помощь, верно? — спросил я у него виновато. Пальма с Юлькой переглянулись. Кажется, они начинали понимать, почему График видит меня.
— Ты же ничего не сделаешь.
— Я сделаю, — улыбнулся я. — Я еще как…
— Как? — напрямую спросил он.
— Я не знаю пока. Но ты знаешь, я могу как угодно. Я могу почти все. Меня никто не видит, кроме вас. Понимаешь? Больше никто. Здорово?
График уверенно покачал головой. Это точно. Это совсем не здорово.
— Ну как же не здорово? Понимаешь, я могу все! Могу, например… ну, например, морду набить кому- нибудь!
Герасимову, например.
— Или чего-нибудь у кого-нибудь стырить. И никто не узнает никогда. Понимаешь, как здорово!
— Ну и что? — не понимал мальчик. — А при чем тут я?
Я вздохнул.
— Твой папа сейчас где?
— Я не знаю. Он, кажется, сказал, в изоляторе. И мама с ним. А ты правда можешь сделать так, чтобы его не посадили?
