ВВЕДЕНИЕ В ОБЪЕКТИВНЫЙ НАЦИОНАЛИЗМ (ЧАСТЬ III)

государственные сословия и казачество посылали избираемых представителей из разных земель огромной страны.

 В силу географических условий,  вследствие которых тюрские орды терзали приграничные регионы страны на юге и юго-востоке, а также из-за возраставшего экономического и военного давления западной цивилизации, эта соборная форма общественно-политической организации гражданского сознания оказывалась неэффективной и постоянно доказывала свою неэффективность именно в государственном управлении. Требовалось ускоренное внедрение достижений западной цивилизации в военном и государственном строительстве, в образовании и культуре, а соборное представительство не отвечало требованиям радикального преобразования всех сторон жизни страны. Вследствие неэффективности имевшей место формы управления страной Пётр Великий смог разогнать её, а взамен неё установить крайне централизованный режим имперской государственной бюрократии, пожертвовав становлением народного общественного сознания великороссов, то есть русских, ради выживания государства как такового. Из народных сословий он выделил только дворянство, вырвал его из духа народной соборности, чтобы привлечь к прямому управлению страной.

2.

 Получилось так, что за короткий исторический период после Преобразований Петра Великого наука, техника, организация армии, делопроизводство, культура, литература, живопись, музыка, архитектура совершили гигантский скачок в своём развитии, во всём без исключения отталкиваясь от достижений Западной Европы. Европа вытащила Россию к современной промышленной цивилизации!

  И действительно, что есть современная русская литература, сам русский современный язык, как не следствие ассимиляции и творческой переработки достижений Запада в словесности и языкознании? Что есть современная наша армия, как не творческое освоение и совершенствование всего лучшего, что было в военном деле Европы? Разве русская опера, русский романс, русская классическая музыка, наш классический балет не имеют европейские корни? Разве наши живопись и кинематограф, архитектура и градостроительство, наука и образование, медицина и социология, не являются продолжением европейских достижений в науке и искусствах? Что есть наши сложнейшие космические инженерные системы, как не следствие технических достижений Запада, которые мы творчески освоили и развили в своё время? И везде русский ум, русский гений умудрялся быть самобытно талантливым, удивительно способным не только учиться, но и превосходить, в конце концов, своих учителей!

 Только лишь в общественно-политическом развитии наше мировосприятие остановилось по существу законсер­вированным на “соборности” конца ХVII века. Это наша цена за Преобразования Петра Великого и имперскую государственность. Демократизация, рыночные преобразования экономики ведут к хаосу, разрушительны, если не возникает сдерживающего их общественного сознания. Но народную соборность восстановить нельзя, как нельзя вернуться в семнадцатый век, в образ жизни того времени. Попытка возродить соборность провалилась уже вначале ХХ века вместе с первой Государственной Думой Российской империи, тем  более она не будет иметь успеха сейчас.

Разве ж можно при том здравомыслии, каким отличался всегда русский народ, не признать, не видеть, сколь архаична, сколь неразвита с точки зрения современных проблем соборная форма общественно-политического представительства? Нет, нет и нет! Подлинный патриотизм есть не трусость, не уступка комплексам неполноценности, но ясное понимание, что русские должны, обязательно должны выучиться у Запада современному парламентаризму, улучшить его, творчески развить и обогатить национальными качествами, приспособить его для эффективного отстаивания собственных национальных интересов в современном мире. Неужели мы хуже и глупее японцев, индийцев, сингапурцев и прочих, которые научились использовать западный парламентаризм в своих национально-эгоистических интересах и не жалеют об этом?!

 июнь 1994г.

ЗА РЕСПУБЛИКУ ИЛИ ЗА ДЕМОКРАТИЮ?

Слово “демократия” стало едва ли не самым популярным словом в мире, а в особенности на Западе, - однако забавно то, что собственно демократии нет ни в одной западной промышленной державе. Там не демократическая форма правления, но исключительно республиканская. В чём их принципиальное различие?

 Демократия и республика в буквальном переводе означают одно и то же. Только демократия - это народовластие в переводе с древнегреческого языка, тогда как республика - то же народовластие, но в переводе с латинского. Однако осуществлялось народовластие в Древнем Риме и Древней Греции по разному. Поэтому каждое слово имеет дополнительный, более широкий, чем народовластие смысл, и по общему смыслу они не совпадают.

 В древнеримской республике царила власть закона, каким бы образом этот закон не был принят избранниками народа и сенатом. И если, к примеру, кого-то избирали консулом на год, то общественное гражданское сознание признавало это, и все подчинялись правлению консула ровно год. Так же было и с любой другой общественной должностью. “Dura lex, sed  lex! “  -  “Закон суров, но это закон!”

 Тогда как в древнегреческой демократии народ, по сути, стоял над законом, личность стояла над законом, закон как бы должен был лишь служить народу в конкретной политической ситуации. И если избранный вчера народом стратег сегодня уже не нравился, то ничего удивительного не было в том, что его сегодня же заменяли другим.

 Используя демократическую форму самоуправления, оказывалось возможным достаточно удачно согласовывать интересы внутри полиса, так как издержки диктата народа над законом смягчались общественным мнением, ибо все, в общем-то, знали один другого. Демократия способствовала раскрепощению личности, её предприимчивости, что мы и наблюдаем в истории древних Афин, давших изумительное число великих людей во всех основных проявлениях человеческой деятельности. Но крупным городом и большим государством таким образом управлять невозможно, немыслимо. Только безусловная власть принятого в столице закона, только республиканская форма правления способна образовывать крупные немонархические империи. В противном случае провинции, которые лишены возможности сами участвовать в дрязгах и интригах столичных политических группировок, не признающих над собой закона, но пробивающих и утверждающих законы под свои групповые цели и интересы, окажутся просто неконтролируемы общественно-политическими центральными институтами и неизбежно станут сами стремиться создать собственные институты власти и утвердить их верховенство над имперскими, разрушая таким образом исполни­тельную власть империи или вообще крупного государства.

 Республиканская форма правления в истории России никогда не имела места. Тогда как опыт собственно демократии был достаточно большим. Городское самоуправление Древней Руси, вроде Новгородского веча, было реальной демократией. Все казачьи общественно-политические образования были народными военными демократиями. Византийское православие, ставшее государственной религией Руси, тоже возникало не на пустом месте, а отразило опыт Древней Греции по политическому самоуправлению и впитало дух демократии, в том числе в церковной организации. (В этом основная причина раскола христианства на римское и византийское течения.) А русская церковь распространила византийский дух древнегреческой демократии в русском народном духе. Пресловутая “соборность” органично впитала эту демократическую традицию Руси, усиленную демократическим духом Православия, и