Моцарта традиции постепенно стали исчезать. Но Моцарт, на которого суровое пение монахов в церкви произвело большое впечатление, через всю свою жизнь пронёс несколько особо потрясших его хоральных мелодий из далёкого прошлого. В том числе мелодию из четырёх звуков в первой и последней симфониях.
КОДА. Обещанные несколько слов в заключение.
Секрет прокофьевского марша.
Особенность марша Прокофьева и его отличие от всех маршей заключается в том, что под него никак невозможно маршировать. Попробуйте, начиная с левой ноги, и всё поймёте сами.
Однажды, будучи в армии, я очень опасно подшутил над нашим взводным, предложив прошагать на строевом плацу под новый, а не надоевшие вcем марши. После бесчисленных попыток пройти под этот марш, когда солдаты больше походили на уток, переваливающихся с ноги на ногу, чем на бравых воинов, я вынужден был раскрыть тайну этого марша.
Взводный понял, что солдаты тут ни при чём. Но, к счастью, у него хватило чувства юмора, чтобы не посадить меня на гауптвахту. Тем более, я невинно утверждал, что и САМ ТОЛЬКО ТЕПЕРЬ ПОНЯЛ ТАЙНУ ЭТОГО МАРША.
Я писал эту книгу с огромной скоростью. Мне почему-то всегда страшно опоздать.
На протяжении многих лет я выступал перед сотнями тысяч слушателей.
Однажды я получил письмо от немолодой женщины из Краснодара. Письмо было полно такой энергии и любви, что оно воспринималось как ток высокого напряжения. Я встречал её на своих концертах в Краснодаре в течение многих лет. Каждый раз я получал от неё подарки. Подарки изысканные, не купленные в магазине.
Последний подарок - записная книжка, где вместо обложки - гобелен, сделанный ею с высочайшим вкусом. Всё, что она дарила, создавала она сама. Но вершиной всего было письмо.
Вот фрагмент из него:
«Если каждый человек, который встретил и полюбил вас, передаст вам часть своей энергии и любви, то у вас хватит энергии на несколько поколений. Если вам будет трудно - представьте себе огромное пространство, где собрались все те люди, которым вы открыли великий мир искусства. И каждый из них улыбается вам, отправляя вам частичку себя. Вы себе даже не представляете как нас много».
Но была в письме и просьба:
«Только, пожалуйста, запишите всё, о чём вы много лет рассказываете. Это очень важно для тех, кому не доведётся встретиться с вами в этой жизни. Передать Ваши мысли никто, кроме вас, ТАК не сможет».
Я ответил этой женщине большим письмом-благодарностью. И твёрдым обещанием написать книги, о которых она говорила.
...Никогда не прощу себе, что я не ответил в тот же день. Я отправил письмо через неделю. Я опоздал. Оказывается, эта замечательная старушка знала, что жить ей осталось несколько дней. Это было письмо-прощание. Как знать, быть может, она рассчитывала успеть получить ответ. Но я опоздал ровно на неделю.
Такие вещи остаются в памяти навсегда.
Я в долгу перед ней. Я в долгу перед тысячами людей, на чьи письма не ответил. Не потому, что не хотел. Я чисто физически не смог бы этого сделать. Я отвечал только на те письма, на которые невозможно было не ответить.
Но я никогда не смогу оправдаться перед остальными. Разве что - частично, написав мои книги.
Но когда я приезжаю в свои любимые города, где выступал много лет назад,
Раньше в России существовала некая идеальность мышления. Люди знали, что ни у одного обыкновенного человека нет никаких шансов разбогатеть материально (разве что преступив закон). Да и нечего было купить (не преступив закона). И сформировались целые поколения людей, для которых материальные ценности отступили на самый дальний план.
Но на их месте существовали ценности духовные. Для таких людей добыть книгу стихов Пастернака было равносильно тому, что для преступивших закон купить машину. А как было возможно учителю или врачу купить автомобиль, если цена его составляла десятилетний доход учителя или врача (правда, если 10 лет не питаться!)
Праздником был поход в филармонию, в театр, общение с друзьями.
За эти годы произошли изменения такого масштаба, что их трудно даже описать. Мне больно сознавать, что эти изменения стали причиной разрушения Духовности.
В Швеции я много говорю о русской культуре, о русской интеллигенции. Но когда в гости ко мне приходят шведы и просят показать немного из русского телевидения, то я вынужден лгать. Я говорю, что у меня «сгорел» спутник. Ибо знаю, что если я включу русские программы, то по одной из них будет нечеловечески бездарная попса, по другой - юмор ниже пояса. Или, наоборот: там где была попса, появится юмор ниже пояса, его же сменит нечеловечески бездарная попса. Если же нет, то попадётся какая-нибудь из рулеток. Вероятность нарваться на подлинную передачу, хоть как-то напоминающую о духовности, очень невелика.
Я никогда не забуду, как перебирал программы. По русской - попса, по Первому шведскому каналу - передача о Чайковском. По другой русской - рулетка, по Второй общегосударственной шведской - интервью с Бергманом. По третьей русской - очередная «мыльная опера». По французской - передача об импрессионизме. По польской - трансляция с конкурса Шопена. По четвёртой русской - грязные «Окна», где рассказывают о мужике, который пьёт мочу и закусывает...(сами понимаете чем).
Но окончательно добило меня то, что по главному немецкому каналу шла роскошная передача о Достоевском. Представляете себе контраст между нецензурными речами «Окон» и немецким восторгом перед заветом гениального русского писателя!
Вы скажете: есть в России канал «Культура» и те, кто испытывает потребность в альтернативном телевидении, может смотреть только его. Согласен. Но вы, наверное, заметили, что я сравнивал общегосударственные каналы России с общегосударственными каналами Польши, Швеции, Германии и Франции.
Там нет попсы. Там нет рулеток. Это значит, что главные каналы этих стран связаны с главными ценностями этих стран.
Канал же «Культура» беден как церковная мышь. Это чувствуется сразу. К тому же у канала должна быть статистика. И если спросить у них о подлинном проценте их постоянных зрителей, то после того, как они назовут этот процент, мне кажется, их закроют.
Почему меня так волнует вопрос о количестве рулеток и попсы? Да потому, что КУЛЬТУРА и ДУХОВНОСТЬ - единственное, что отличало когда-то Россию от других стран. Мы неслучайно смешим весь цивилизованный мир своими автомобилями и телевизорами, компьютерами и стереосистемами.
Наш народ был рождён для другого. Для Духовного творчества.
Неслучайно именно Духовность экспортировали мы на весь мир в течение всего XIX столетия.
Единственное, что мы сегодня в состоянии экспортировать - это «Тату». Здесь мы на некоторое время утёрли нос всей мировой попсе. Правда, ненадолго. Порадовавшись некоторое время русской «открытости», Запад забыл о них - надо продолжить совершенствовать производство нормальных автомобилей,
