– Но они ведь все равно командиры, – не сдавался Джеффри.
– Да, это похоже на них, – кивнула Осень. – Феи из других графств приносят вести о пахарях и пастухах, которые, бросив плуг и стадо, идут в разбойники, о великанах и людоедах, которые держат в ужасе жителей вокруг, о колдунах, которые ищут способы захватить власть, о лордах, которые сражаются друг с другом, а не с бандитами. В каждом графстве есть что-нибудь подобное, и вдобавок – обязательно распоясается какое-нибудь поганое чудовище. Не дракон, так мантикора или василиск. Я уже не говорю о грифонах и прочей мелочи. Джеффри покраснел от злости.
– Командиры или нет, но ими отданы приказы, чтобы посеять в стране такой хаос всего за несколько дней!
– Это ужасно! – Корделия побледнела. – О! Бедные крестьяне, им приходится терпеть все, что вытворяют эти злыдни!
Грегори прижался к ней, с округлившимися от страха глазами.
– И мы не можем ничем помочь, – прошептал Магнус, – потому что это вне возможностей нашей четверки.
– Да-да, – согласился Пак. – Это работа для ваших родителей, когда они вернутся.
– Если вернутся, – очень тихо ответила Корделия.
– Конечно, вернутся, – Грегори с полной уверенностью посмотрел на нее. – Они непременно найдут дорогу домой. Никто не сможет удержать их от нас.
И почему-то никто даже не усомнился в его словах.
Лицо Магнуса стало жестким, он обратился к братьям и сестре:
– Но в нашем собственном округе мы не должны терпеть подобного разлада! В Раннимеде и в южной части графства Тюдор мы можем остановить анархию! Пусть не только своими руками, а с помощью Волшебного Народца и других добрых помощников, – он кивнул в сторону единорога, – мы будем бороться против этих... этих...
– Этих бяк! – возмущенно вскричал Грегори.
Магнус застыл, отчаянно пытаясь сохранить серьезную физиономию. Корделия захихикала, а Джеффри улыбнулся.
– Да, малыш, именно бяк! Мы уже призывали Пака, Келли и их народ объединиться против этих “бяк”, и мы объединимся еще и еще, пока не вырвем ядовитые зубы! Раннимед мы сможем удержать, и у короля будет мирное убежище, куда отступить!
– Ура! – крикнул Грегори. – Мы поймаем всех бяк и запрем их в клетку!
– И расспросим их кое о чем, – мрачно добавил Джеффри.
– Вперед! – воскликнула Корделия. – А с кого начнем?
Тут все снова замолчали, сердито поглядывая друг на друга.
– А кто самый большой бяка? – поинтересовался Грегори.
Глава четырнадцатая
– Хорошо спрошено, – заметил Магнус. – Так кто же их предводитель? Кто может быть главою тех, кто стремится смести всяких правителей?
Они шагали по лесной тропе, к большой дороге, пытаясь разрешить эту загадку.
– Нет, у них определенно имеется предводитель, – убежденно ответил Джеффри, – хоть анархисты и утверждают, что нет. Я слышал, как папа иногда говорит об этом. Всегда есть один человек, которого остальные слушаются.
Магнус недоуменно посмотрел на брата.
– Что-то я не припомню такого. Как его имя?
– Я не знаю имени, – признался Джеффри, – папа тоже не знал. Но он был уверен, что такой есть.
– Может быть, ты слышал об этом, Робин? – спросила Корделия.
– Только то, о чем говорит Джеффри, – ответил Пак, – и не больше. Твой отец упоминал о мудреце, создателе уродливых идей, чьим мыслям и чаяниям следуют эти враги всех правителей. И, видишь ли, он не отдает повелений, он лишь подсказывает, что делать.
– И папа не знал, кто это? – вмешался Грегори. – Он только догадывался?
– Ну, не только догадывался, – пожал плечами Пак. – Он был уверен, что такой мудрец существует. И думает, что остальные следуют его мыслям.
Джеффри наморщил лоб, потряс головой.
– Что-то я сомневаюсь. Отряд не может действовать без командира. Иначе их действия будут беспорядочными, и каждый будет действовать вразнобой.
Магнус медленно кивнул.
– И, кстати говоря, их действия говорят как раз об этом.
– Стойте! – насторожился Пак. – Вот несутся свежие новости!
Как из-под земли выскочили Осень и Лето, вытаращив глаза:
– Эльф принес нам весть, и мы тут же поспешили вас увидеть! Поверьте, Фиговый Листок говорит правду!
– А что за весть? – спросила Корделия.
– Отряд крестьян, – объяснила Осень. – Они идут по большой королевской дороге, размахивая косами и серпами – и ведет их мальчик!
– Ведет? – Корделия озадаченно наморщила лоб. – И как мать отпустила его одного?
– Да нет же, нет! – возразила Лето. – Он предводительствует!
Дети уставились на фей.
– Не может быть! – не поверил Джеффри. – Чтобы взрослые люди позволили вести себя какому-то мальчишке за собой?
– Может, – настаивала Осень, – потому что этот мальчишка объявил, что он – один из вас. Дети застыли, как громом пораженные. Наконец Магнус обрел дар речи.
– Не может быть! Неужто крестьяне такие простофили?
– Конечно, нет! – вскричал Джеффри. – Кто ему поверит? Чем он докажет, что он – один из Гэллоугласов?
– Он – вылитая копия тебя, – ответила Лето. – Для самозванца лучшего доказательства, чем внешнее сходство, не существует.
Джеффри замер. Кровь отхлынула от лица. Корделия, заметив это, невольно попятилась.
Мальчишка взорвался:
– Ах ты, вошь трусливая! Ах ты, гнусный червь смердящий! Да как же он посмел! Как этому паршивому плуту хватило потрохов и желчи, и наглости назваться мной! Немедля, где он, покажите мне! Я вырежу ему эпитафию на его же брюхе!
Но феи перепугано попятились.
– Ах так! – вскричал Джеффри. – Тогда я сам...
– Сдержи свой гнев! – оборвал Магнус. Джеффри разъяренно метнулся к нему, вот-вот готовый прыгнуть, но брат добавил, уже спокойнее:
– Что за воин вступает в бой с кипящей кровью? Джеффри замер. Он секунду смотрел на Магнуса, а потом ответил:
– Тот, кто проиграет бой, конечно. Магнус кивнул.
– Отец не раз повторял эти слова, и сами мы не раз видели, что в них заключена истина. И не забывай, брат, – тот плут, который взял твою личину, коварным должен быть в бою. Тебе потребуется все твое уменье, когда ты встретишься с ним.
– Он прав, – выдохнул Грегори.
Медленно, не сводя глаз с братьев, Джеффри выпрямился, расслабляясь – но в каждом его движении чувствовалась сдерживаемая ярость.
– Благодарю вас, братья. Я снова стал самим собой.
Потом поклонился Лето и Осени:
– Прошу у вас прощения, о милые феи, за столь неуместный гнев.
– Мы принимаем извиненье, – кивнула Осень, все еще со страхом поглядывая на Джеффри.
– Теперь вы покажете, где он? – спросил Джеффри.
