пой, ктубой, песнями и танцами, но меня не покидало ощу(
щение, что я - гость на этом торжестве. Ни моих родных, ни
близких, ни друзей - даже Соломон по болезни не смог прий(
ти. Все оплатил Розенблюм, в том числе и мой свадебный
костюм. Но что я мог сделать?… Если быть объективным, боль(
шое ему спасибо за это, хотя, безусловно, все это он сделал не
от большой любви ко мне. Как и чего моя любимая жена до(
билась у отца? Решение его как всегда было неожиданным: в
качестве приданного он покупает нам квартиру в Оксфорде
и открывает адвокатскую контору. До окончания мною кол(
леджа и получения звания адвоката все вопросы решают он
и назначенный им на месте руководитель; мы с Фаиной име(
ем право работать рядовыми клерками. Это было, поистине,
«Соломоново решение». Любил ли я своего тестя или нет, но
всегда преклонялся перед его умом и хваткой. Жизнь моя
изменилась кардинально: любимая жена, дом, работа, обес(
печивающая нашу маленькую семью, и, конечно, учеба - счас(
тливое время. Через два года родился наш первенец, Бен. Ста(
ло, несомненно, тяжелее, но радость от каждого дня не поки(
дала нашу семью. Через некоторое время, в торжественной
обстановке, я получил диплом и мантию адвоката. К этому
дню приехал господин Розенблюм; вместе с Фаиной и Бе(
ном он сидел в зале, и я видел на его лице радость. Конечно,
он приехал не только ради нашего торжественного дня; были
у него еще кое(какие дела, в том числе в адвокатской конторе.
Ознакомившись с клиентурой, нашими успехами и пораже(
ниями, он остался доволен. Затем состоялась беседа, точнее,
его монолог. Отдав должное моему упорству и тому, что меня
ждет хорошая карьера, он посоветовал повременить со вступ(
лением в обещанную должность руководителя конторы. «По(
слушай меня, Давид, сейчас для тебя самое важное - набрать(
ся опыта и заработать себе имя. Думаю, двух лет будет доста(
точно, после чего я полностью передам фирму в твои руки».
И хотя мне хотелось скорее получить самостоятельность, он
был прав. За два года мне удалось выиграть несколько про(
цессов, мое имя неоднократно появлялось на страницах прес(
сы, и я уже мог позволить себе такую роскошь, как выбор к
производству наиболее перспективных и интересных дел.
Фаина родила второго мальчика - Джозефа - и оставила ра(
боту. Мы уже могли себе это позволить, тем более, что она
мечтала вернуться к своему любимому занятию - живописи.
Не помню, говорил тебе или нет, что еще в Аргентине, когда я
учился на первых курсах, она брала уроки в мастерской изве(
стного художника и делала неплохие успехи?… Розенблюм
сдержал свое слово: через некоторое время я возглавил фир(
му; работы было очень много, зачастую я возвращался домой
поздно вечером, но знал, что Фаина ждет меня. Все было очень
хорошо. Слишком хорошо, чтобы продолжаться вечно. Те(
перь мне предстоит перейти к самому печальному периоду в
жизни, но сейчас я не в силах это сделать - нужен перерыв.
Если ты не против, мы могли бы через полчаса сыграть партию
в шахматы.
… Давид играл неплохо: быстро оценивал ситуацию, четко
просчитывал варианты, но его дебютная подготовка ожида(
ла желать лучшего. События на доске развивались нетороп(
ливо, и у Наума было время еще раз оценить мастерство ав(
тора шахмат - тонко передан характер и назначение каждой
фигуры, искусная резьба, устойчивость и удобство передви(
60
жения. Чувствовалось, что он не просто отличный художник
по дереву, но понимает суть и тонкости древней игры.
– Сынок, я вижу, ты оценил их достоинства. В фигурах,
несомненно, присутствует магическая сила. Они - мои дру(
зья и советники, в трудную минуту подсказывающие пра(
вильное решение.
Затем, немного подумав, добавил:
– Знаешь что? Я хочу, чтобы у тебя тоже были такие шах(
маты. Я закажу дубликат, но не уверен, что к твоему отъезду
они будут готовы. На днях должен приехать мой друг, он же
нотариус, и мы решим эту проблему.
– Спасибо, это просто королевский подарок.
В этот день Давид почувствовал себя достаточно хорошо,
чтобы присутствовать за общим обеденным столом. Разго(
вор зашел о народном творчестве, и Мерин интересовалась
мастерами палеха и хохломы. Постепенно беседа перешла на
другие художественные изделия, и Наум высказал свое мне(
ние о шахматах Давида.
– Я видела этого человека, - вмешалась Мерин. - В его
внешности действительно есть что(то от прародителей игры:
узкое продолговатое лицо, кожа смуглая, волосы цвета во(
роньего крыла, слегка вьющиеся. Но самое впечатляющее -
глаза. В первые минуты они кажутся очень выразительны(
ми, но затем понимаешь, точнее чувствуешь, что они - толь(
ко ширма, скрывающая путь к душе и чувствам.
– Я где(то читал об этом, - поддержал ее Наум. - По впе(
чатлениям современников, глаза многих великих мастеров
закрыты для откровений и, более того, обращены как бы
внутрь себя. Кстати, Мерин, я не большой знаток раритета,
но такое впечатление, что ваше кольцо с опалом имеет свою
историю.
– Да, вы угадали. Это - фамильная реликвия, передавае(
мая в семье папы из поколения в поколение. Я даже затруд(
