няюсь сказать, сколько ему лет. По(хорошему, его следовало
бы отдать в руки хорошего ювелира, чтобы привести в поря(
док камень и оправу.
– Разрешите посмотреть эту реликвию.
Кольцо, несомненно, излучало веяние древности: восточ(
ная мелодия ажурного рисунка золотой оправы, камень, под(
держиваемый семью тонкими ножками(усиками, как будто
парящий в воздухе. Опал крупный, бледно(розового цвета, с
перламутровым оттенком, но не излучающий теплоту - на(
оборот, кажется, что за много веков существования среди
людей он успел передать им свою энергию и остыть…
«Мерин права: к семейной реликвии нужно приложить
талант и душу мастера. Время не пожалело камня, нуждается
в реставрации и оправа».
– Каково ваше мнение, Наум, вы почувствовали его при(
тяжение? - то ли в шутку, то ли всерьез спросила Мерин.
– Оно впечатляет, но не берусь оценить его антикварную
ценность. Мое восприятие относиться, скорее, к области ощу(
щений: кольцо не греет вас, не доставляет удовольствия, а но(
сите его либо по привычке, либо из чувства долга перед ва(
шими далекими и близкими предками. Кстати, если я не оши(
баюсь, опал - священный камень для евреев.
– Скорее всего, это исходит из Талмуда, - вмешался мол(
чавший до сих пор Давид. - В книге «Шмот» описывается
изготовление священных одежд, в которые, вместе с руби(
ном, изумрудом и другими камнями, вплетается опал.
Наум слушал и смотрел на Мерин, задумчиво крутившую
кольцо на пальце: «Ей очень подходит этот камень - оба со(
вершенно холодные. Что это в ней - традиционная английс(
кая чопорность, скрывающая эмоции, бедность чувств, или
потухший костер?…»
ГЛАВА 11
– Все, что я расскажу сейчас - мой крест, мои кошмары во
сне и наяву, в которых снова и снова возвращается моя боль,
моя потеря. Летом одна тысяча девятьсот тридцать шестого
года Фаина отплыла в Аргентину повидать родителей, и от(
туда я получил письмо, что она хочет, по пути в Англию, оста(
новиться на пару недель в Испании - я говорил тебе о ее ув(
лечению живописью. И, как было в том письме, она мечтает
посмотреть творения Антонио Гауди, посетить музей Прадо
и несколько других мест. В Европе было неспокойно - на(
ступал фашизм, да и в Испании шла политическая борьба за
власть, но прогнозировать такое быстрое развитие фаталь(
ных событий было невозможно. В середине июля начался
мятеж правых сил, поддержанный армией, и началась крово(
пролитная гражданская война. Связь с Англией практичес(
ки прекратилась, и, не имея никаких сообщений от Фаины и
почувствовав опасность, я решил немедленно ехать туда, и
пробираться в Барселону через Францию, Пиренеи и Андор(
ру. Когда же я смог добраться до цели, передо мной предстало
печальное зрелище: повсюду виднелись следы недавних боев
– неразобранные баррикады, осколки стекла, гильзы. Кругом
стреляли, трудно было понять кто и в кого; по улицам не(
слись грузовики, обшитые листами железа, а рядом гарцева(
ли анархисты в черно(красных рубашках и с охотничьими
ружьями. Город был в руках Республиканской армии, но бои
шли практически без перерывов, и на местах, где погибли ге(
рои, отстоявшие город от фашистских мятежников, лежали
алые розы. Что было делать, где искать Фаину? Я метался по
городу, расспрашивал людей, искал в больницах и моргах -
все без результата. Однажды, казалось, мне повезло: в запы(
ленной, никому не нужной книге приезжих гостиницы «Ко(
лумб» нашел запись о том, что Фаина останавливалась здесь
за несколько дней до начала мятежа. Но что представлял из
себя этот, некогда престижный отель, который в июле обстре(
ливали с наземных орудий и кораблей! Выбитые окна и две(
ри, проломы в стенах, среди пыльных плюшевых пуфов ва(
лялись винтовки, и бойцы спали на пышных кроватях, напо(
минающих катафалки.
Еще какое(то время я ходил по городу, но ничего не смог
узнать среди этого хаоса разбитых домов и мостовых, сре(
занных снарядами верхушек деревьев, ликующих анархис(
тов, уезжающих на фронт с ящиками ручных гранат, гитара(
ми и боевыми подругами. Оставалась еще надежда, что Фаи(
на прячется где(нибудь в окрестных селениях; в поисках взял(
ся помочь один каталонец, имеющий машину. Мы ехали по
каменистой рыже - розовой пустыне; стоял нестерпимый
зной. Мой водитель называл встречным крестьянам приме(
63
ты Фаины и спрашивал, можно ли проехать дальше. Одни
говорили, что фашисты в соседней деревне, другие уверяли,
будто их прогнали за много километров, но о моей жене ник(
то ничего не слышал. Южная ночь упала на мир внезапно; по
небу текли зарницы, вдалеке громыхали орудия. Вдруг ма(
шина остановилась, поскольку мы уперлись в баррикаду. «Па(
