Синхронный перевод его голоса звучал из динамиков. Маруся успевала переводить сразу нескольких французов на русский и русских на французский. Гвалт в кают-компании стоял неимоверный, но все набившиеся туда отлично друг друга понимали. Остальные, не поместившиеся, беседовали и приглашали друг друга в гости в коридоре. Там звучало своё 'звуковое сопровождение'.
Наконец, все визитные карточки и клочки бумаги с телефонами на Земле были розданы и гости потянулись в шлюзовую камеру к сваленным там в кучу 'прогулочным' скафандрам. Последним покинул коридор Морис. Уже облачившись в скафандр, он взял с 'Базиля' торжественное обещание непременно навестить его в Париже, где обещал разнообразные 'неземные' удовольствия. Или, напротив, выражал готовность прибыть к 'Мастеру' в любую точку Земли, по первому зову, вместе со всеми этими удовольствиями. Прощальный взмах руки и люк шлюза захлопнулся за улыбающимся французом.
— Капитан, поступил ответ от Иванченко. — информировала Маруся утирающего пот капитана.
В ожидании этого ответа он, уединившись в своей каюте, кормил сбежавшего от толкотни и многолюдья Маркиза. Тот не одобрял шумных тусовок и предпочитал скрыться от них в своём убежище…
— Давай, что там?
— Вывожу на дисплей.
В этом сообщении г. Иванченко благодарил экипаж 'Охотника' за отлично выполненную работу, передавал приветы и благодарности от руководителей ЕКА и РАК и просил задержаться на Немезиде на срок до двух суток. Поскольку 'Академик Макаров' готовится к немедленному отбытию, а 'Паганель', лишённый средств дальней связи, отправляется на всякий случай вместе с ним, то руководство фирмы просит (читай: приказывает) капитану 'Охотника-12' эвакуировать с поверхности кометы результаты проводившихся экспедицией исследований.
Буровые установки работают в автоматическом режиме, и каждая периодически выдаёт на поверхность добытые керны. Функцией экипажа 'Охотника' будет по истечении двух суток собрать вакуумные упаковки этих кернов и доставить на земную орбиту, где их заберут специалисты. Сами буровые можно оставить на Немезиде.
— Естественно! Куда я их погружу? — проворчал капитан, знакомясь с приказом.
— Ладно, Вася. Работа не сложная, — подбодрил озадаченного товарища Сергей, влетевший в капитанскую каюту и тоже прочитавший сообщение. — Деньги в исследования вложены, зачем их терять!
— Это понятно… всегда у нас так – кто везёт, на того и грузят!
В конце сообщения Иванченко приготовил 'пряник', посулил экипажу премии за спасение аварийного 'Паганеля' и благодарственные грамоты от ЕКА.
— Вот это другое дело! — повеселел капитан, — Хоть по сотне кредитов на брата дадут, и то – мясо!
— Думаю – больше! — оптимистично поддержал его Сергей.
— Маруся, дай мне связь с экипажем!
— Готово, Мастер!
— Ребята! — обратился к экипажу капитан, — руководство просит нас задержаться на этой ледышке на пару дней. Есть небольшая работа, честно говоря, 'не бей лежачего': прогуляться по поверхности и собрать кассеты с материалами. Кстати, за 'Паганеля' нам начислили премию. Вопросы?
Вопросов не было.
— Поскольку мы шли к Земле с ускорением, то теперь, чтобы не выбиться из графика постановка на ремонт, нам всё равно нужно или притормозить и лететь дольше или тут погулять. Вдобавок, за это тоже заплатят. Я предпочитаю второе. А как вы?
Одобрительный гул по трансляции был ему ответом.
— Вот и хорошо. Все устали, поэтому сейчас объявляю отдых с дремотой. Остальное всё завтра.
Прозвучал вызов с 'Академика Макарова', а следом за ним и с 'Паганеля'. Капитаны экспедиционных судов, уже информированные своим руководством, что 'Охотник' остаётся, чтобы 'прибраться за ними', и оттого немного смущённые, сообщили о своём отбытии и попрощались. Сначала снялся россиянин, а через несколько минут за ним последовал и француз.
Очень скоро суда превратились на дисплее в маленькие узкие серпики, затем в две звёздочки, почти неразличимые на фоне привычного космоса, а потом и вовсе исчезли. Только великолепная, блистающая Земля, со своей не столь шикарной на таком расстоянии Луной выделялись бриллиантами чистой воды на чёрном бархате неба, усыпанном алмазной крошкой звёзд. Конечно в стороне от точки, в которой пропали из видимости суда пострадавшей экспедиции. Но согласно законам небесной механики, которые человек постиг и сразу же поставил себе на службу, им естественно, было суждено встретиться.
В настоящий момент Немезида приближалась к расплывчатым границам пояса астероидов, а иначе малых планет, которые некоторые романтики и писатели-фантасты почитают останками существовавшей некогда планеты Фаэтон. И даже населяют в своём воображении эту планету разумными существами, по небрежности разрушившими свой дом. Однако общая масса астероидов не может составить никакой планеты, могущей удержать атмосферу, а значит и предположения о былом существовании фаэтонцев лишены всякого основания. Астероиды же являются строительным материалом для так и не сформировавшейся планеты. Доминирующий в этой области Солнечной системы Юпитер своим тяготением расшвыривал и продолжает расшвыривать этот строительный мусор, так и не дав ему слипнуться и сформировать единую планету, хотя бы и маленькую.
Читатель же научно-фантастических и просто космических рассказов, попадая в пояс астероидов, начинает жадно вглядываться в окружающий космос. Он ожидает увидеть тысячи каменных и металлических глыб, летящих вплотную друг к другу, вращающихся и испытывающих ежеминутные катастрофические столкновения. И очень разочаровывается, узнав, что он уже давно в границах Пояса, но до ближайшего картографированного астероида тысячи, а то и десятки тысяч километров, и увидеть его нельзя, иначе как в виде метки на экране локатора. А все неприятности связанные с прохождением Пояса сводятся к немного повышенной концентрации частиц космической пыли в этой области.
Время располагало, и друзья пристегнулись к своим кушеткам, чтобы тоже подремать. Маркиз, насытившись, примостился между рукой и телом капитана и тоже задремал, не прерывая своего довольного мурчания. Василий погрузился в сон, но приснилось ему что-то совсем уж необычное и волнующее, и от удивления капитан проснулся. Оказалось, проспал он не более полутора часов, но был свеж и бодр. Некоторое время он пытался вспомнить свой сон, но в голове витали только какие-то обрывки и неясные образы.
— Серёжа! Спишь? Не хочешь со мной прогуляться по 'свежему воздуху'? — вдруг спросил своего друга капитан, приняв некое решение.
Это означало 'выйти наружу' на жаргоне звездолётчиков, хотя конечно, никакого свежего, да и просто воздуха за бортом не наблюдалось.
— А в чём дело? Просто погулять захотелось? — удивился тут же проснувшийся Сергей.
— Не просто, Серёжа, не просто… Понимаешь, когда 'Паганель' поднялся из этой ямы, я что-то разглядел на дне перед тем, как её снова засыпало льдом.
— Верно, капитан! — вмешалась в разговор вездесущая Маруся. — Там на дне была какая-то продолговатая, инородная масса. Вот изображение, смоделированное из локаторных отражений. Вообще, я думаю, это просто вмёрзший в лёд метеорит.
На экране появилось мутноватое изображение чего-то, понятно было только, что это нечто, действительно продолговато.
— Вот мы сходим и посмотрим. Образцы возьмём, а то засиделись уже в тёплых креслах. Пойдёшь, Серёжа?
— Конечно!
— И я с вами, Мастер! — вставила Маруся.
— Нет проблем! Бери на себя сигнал с камер и канал связи. Второму, там же, Второй в рубке вахтует…?
— Да, капитан, второй помощник Лукашин!
— …сообщи, что мы отправились погулять, пусть не беспокоится. Скажи, что радиоконтакт у
