возможности уйти… Сердце мучительно ныло, когда я мысленно переносился домой, въ кругъ своихъ близкихъ, родныхъ…
Голосъ сл?ва, раздавшійся такъ р?зко, что я вздрогнулъ, надъ самымъ моимъ ухомъ, вывелъ меня изъ задумчивости.
— Землячекъ, а, землячекъ, ты чего это носъ-то пов?силъ?..
Я обернулся и увидалъ какое-то квадратное, обросшее рыжими волосами, улыбающееся лицо стараго мужика. Глаза у него какъ-то странно, точно онъ игралъ ими, то закатывались кверху подъ лобъ, оставляя одни только б?лки, то сурово спускались внизъ, при чемъ рыжія, необыкновенно густыя брови свир?по хмурились… Толстыя красныя губы улыбались и какъ-то см?шно оттопыривались подъ самый носъ — маленькій и сизый, похожій на грецкій ор?хъ…
Онъ повторилъ свой вопросъ и, видя, что я не отв?чаю, заговорилъ снова.
— Тебя какъ звать-то?.. Брось думать-то! Э, милый, вс? мы люди и вс? челов?ки: съ к?мъ гр?хъ да б?да не бываетъ… Пройдетъ все… опять на д?ло поступишь: ты челов?къ, вижу я, не глупый… Не в?шай головы, не печаль гостей!… Пропился, знать, ась?
И, видя, что я опять не отв?чаю, онъ продолжалъ:
— Вс? мы такъ-то… не одинъ ты… Эва народу што, а спроси у любого, какъ, молъ, сюда попалъ? — по пьяному д?лу!… Вс? мы по пьяному д?лу… Просты мы ужъ очень… слабы… къ вину предвержены… Женатъ?..
— Женатъ.
— А зять есть?
— Н?тъ, зятя н?ту.
— Н?ту?.. говори слава Богу…
— Что-жъ такъ?
— А такъ… зять, я теб? прямо, милый, атлепартую: ядовитая штука… особливо богатый… заноза!… Я, можетъ, черезъ зятя-то и пропадаю…
— Какъ такъ?
— А такъ… ты слушай… Ты мн? вотъ челов?къ чужой, впервой тебя вижу, а душа у меня къ теб? лежитъ… родные-то нонче хуже чужихъ… Опять и такъ сказать: понятія у нихъ н?тъ, т. е. насчетъ хоть бы вотъ нашего брата… По ихнему пропился — и больше ничего, никакой къ челов?ку жалости н?тъ… Хоть издохни!… «Такъ и надо, скажутъ, за д?ло»… Видно, кто въ этой шкур? не бывалъ, на мороз? не дрогъ, тотъ нашего брата постигнуть и понять не можетъ… потому — душа зачерств?ла… Говорится пословица: окр?пнетъ челов?къ — кр?пше камня, ослабнетъ — слабже воды… По Христову ученью какъ? знаешь?.. прощай челов?ка во всемъ, несчетное число разъ прощай, а они разу не простятъ… зачерств?ли!..
Онъ помолчалъ, досталъ тавлинку, понюхалъ, заморгалъ глазами часто-часто, крякнулъ и опять началъ, не торопясь, съ разстановками, степенно и внушительно, точно попъ съ амвона:
— ІІІуринъ у меня есть… Епаломъ звать… допрежь его Епалкой звали. а теперича Епаломъ Митричемъ величаютъ… живетъ зд?сь, въ Москв? на хорошей линіи, управляющимъ домовымъ на Петровк?… Сестра моя Грушаха за ёмъ… Ну, только жисть ея хвалить погодить… прямо надо сказать — желтенькая жисть!… Спуталась она съ нимъ въ д?вкахъ… дура баба, изв?стно… Ну того… затижал?ла… Онъ, не будь дуракъ, хот?лъ было того — улизнуть;… отверт?ться, бросить ее. Да н?тъ, стой, — шалишь!. Не на такую нарвался… сичасъ она, другъ милый, того… куда сл?дуетъ жалобу… Такъ и такъ, говоритъ, у меня документъ есть, собственноручный его, что жениться хот?лъ… Опять, говоритъ, на Царицу Небесную Матушку Казанскую клялся… Портниха она, Грушаха-то, съ измал?тства въ Москв?, порядки знаетъ… Ну, отлично… Туды, сюды… анъ, врешь — женись! Такъ и женился… ничего не попишешь… Я въ т? поры жилъ ничего, хорошо, исправно. Мастеровой я… по конапатному д?лу, конапатчикъ… Деньжонки у меня о ту пору, прямо теб? скажу, были… Виннымъ д?ломъ я мало зашибался, — гроза надо мной была: баба, жена — покойница, царство небесное… Отлично. Свадьбу надо играть, а у него, у шурина-то, волкъ его съ?шь, денегъ н?тъ… Вретъ ли, въ заправду ли, а только говоритъ: н?тъ и н?тъ… Д?ло-то опосля узналось — совралъ онъ… т?нь, тоись, одну наводилъ… Ну что жъ, думаю, надо челов?ка выручить по родственному… Далъ ему.
Онъ опять помолчалъ и опять понюхалъ табачку.
— Сто бумажекъ ему, не за столомъ сказано, чорту, собственноручно всучилъ… Отлично!… Сыграли свадьбу. — Онъ меня такъ на рукахъ и носитъ… такой, сякой, немазаный, шуренокъ, родной! — Ладно, молъ, хорошо!… Ну стали они жить: жена на машинк? трыкъ, трыкъ… Онъ на линію попалъ… зафортунило ему… Знаешь, какъ пойдетъ линія, играетъ и глиняна… Одначе денегъ мн? не отдаетъ… Не отдаетъ да и все!… н?ту и н?тъ… «Погоди, говоритъ, отдамъ, ужли зажилю»… Ну, водочки мн? поставитъ, закусить, то, се, умаслитъ: министръ, а не мужикъ… Тянулъ, тянулъ. Старуха покойница по?домъ ?стъ меня: «завыли наши денежки»!… Захворала инда отъ этого. А можетъ и отъ чего другого, только похворала, похворала да и съ копыльевъ долой… отдала Богу душу… Загоревалъ я… закургузилъ… нынче выпить, завтра съ похмелья… Денежки таютъ… Думаю себ?: ладно, у шурина есть… Пить да пить, милый, пить да пить… втянулся!… На Хиву попалъ, потерялъ ликъ челов?чій… въ люди ужъ сов?стно идти, — нагъ, босъ, трясеніе во вс?хъ суставахъ… Но, однако, разъ собрался, отрезв?лъ, ужаснулся самъ на себя… Пойду, думаю, къ шурину, возьму свои деньги, поступлю въ монастырь къ преподобному Мефодію на П?сношу… Тамъ, знаю, возьмутъ меня… Тамъ и косточки похороню, думаю… Пошелъ вечеромъ къ нему… днемъ то не ловко: ужъ очень я того, оборвался… Прихожу. Ну, здорово живете! Посмотр?лъ онъ на меня: «ты кто, говоритъ, такой?..» Какъ кто?.. возьми глаза въ зубы… шуринъ твой Никифоръ!… «Буде, говорить, врать то»… Да что ты, говорю, Епалъ, аль б?лены объ?лся?. За деньгами я къ теб? пришелъ… «За какими деньгами»? За своими. За долгомъ. «Что ты, говоритъ, золотая рота, какой долгъ?.. Ничего я теб? не долженъ»! Побойся, говорю, Бога, сестра вотъ свид?тельница… Сестра молчитъ, ни чукнетъ… голову наклонила: покрасн?ло у ней все рыло, какъ зарево… «Уходи, онъ говорилъ опять, пока ц?лъ»… Заплакалъ я… На кол?нки передъ нимъ всталъ, на старости л?тъ, передъ жуликомъ… прошу, плачу… Да гд? же! н?што проймешь душу челов?чью, коли она зачерств?ла… Не далъ… отперся… кликнулъ пошелъ дворниковъ… «Выведите, говоритъ, его за ворота, да дайте ему хорошаго раза»… Ну дворники, изв?стно, рады… имъ пот?ха… вытащили меня за калитку да и давай вваливать… Отв?сили разовъ пятокъ, пустили… Эхъ, обозлился я о ту пору… Да… а, что станешь д?лать?.. Ну, думаю, пропадай! Взялъ, понимаешь, впервой отъ роду, всталъ на углу Стол?шникова переулка, у церкви то… знаешь?.. началъ просить Христовымъ именемъ… И задалось мн? на диво… какой- то баринъ ц?лковый далъ сразу… Рупь семь гривенъ, живымъ манеромъ подстр?лилъ я о ту пору… Ну, изв?стное д?ло, куда идти?. Одна нашему брату дорога не заказана — въ трактиръ… Думаю себ?, выпью водочки для храбрости, куплю ножикъ, зар?жу пойду его анафему… Пришелъ въ трактиръ выпилъ сотку, мало показалось, еще выпилъ… а тамъ еще… до сыта налакался… вс? деньги ухнулъ… По утру въ части проснулся… Вотъ в?дь какое д?ло!..
— Видаешь его когда?
— Н?тъ… Господь съ нимъ… На што онъ мн??.. А что, другъ, — добавилъ онъ, помолчавъ, — не подремать-ли намъ пока, а?.. До ужина то далеко…
И, говоря это, онъ положилъ «кренделемъ» на столъ руки, ткнулся въ нихъ головой и вскор? захрап?лъ…
XIX
Я хот?лъ было посл?довать его прим?ру, но не могъ и вышелъ изъ столовой на крыльцо…
Постоявъ зд?сь съ полчаса, я думалъ было идти обратно, потому что озябъ и что-то стало у меня покалывать въ боку, какъ вдругъ увидалъ идущую подъ горку къ крыльцу, гд? я стоялъ, высокую женщину, закутанную въ с?рую шаль… На рукахъ она несла грудного ребенка и вела за ручку д?вочку, худенькую и крайне б?дно од?тую… Подойдя къ крыльцу, она остановилась и спросила у меня, съ трудомъ выговаривая слова отъ усталости и тяжело дыша, какъ загнанная лошадь:
— Батюшка, зд?ся столова, ай н?тъ?..
— Зд?сь.
