то самъ разв? лучше его?.
XX
Вечеромъ, посл? ужина, состоявшаго изъ однихъ пустыхъ и мутныхъ щей, идя изъ столовой въ спальню, я чувствовалъ какую-то страшную слабость во всемъ т?л? и боль въ боку… Появился кашель и ознобъ…
— Неужто воспаленіе? — съ ужасомъ думалъ я, — этого только еще не доставало… Что тогда д?лать?..
Придя въ спальню, я засталъ своего вчерашняго знакомаго уже лежащимъ на койк?.
— Ну что, — встр?тилъ онъ меня, — хорошо въ столовой?.. понравилось?..
— А вы не были?..
— Н?тъ… Я в?дь на правахъ больного… у меня отъ доктора записка, — что я могу проводить время зд?сь, въ спальн?, а не тамъ… Тамъ съ ума сойдешь безъ д?ла… Да что съ вами? вдругъ, какъ то перем?нивъ тонъ, спросилъ онъ, глядя на меня. — На васъ лица н?тъ!…
— Нездоровится.
— Чего нездоровится, да вы совс?мъ больны!… Ишь васъ колотитъ. Нервы еще эти проклятые! Я ужъ знаю… Хотите, — заварю чаю?
Я хот?лъ было поблагодарить его, но не могъ. Къ горлу вдругъ подкатился точно шаръ какой-то, и начали душить слезы…
— Ай, ай, ай! ай, ай, ай! — заволновался онъ, — вотъ это не хорошо!… Экъ в?дь, батенька, какъ мы пьянствомъ то себ? нервы коверкаемъ хуже бабъ д?лаемся… Полноте! бросьте! стыдно!… Я вотъ сейчасъ чаю заварю… Попьемъ, потолкуемъ и ладно… Ложитесь пока!… Стаскивайте съ себя эту хламиду-то чортову… а я сейчасъ… О, Боже, Боже!..
Онъ досталъ изъ-подъ изголовья палочку цикорія или, по зд?шнему, «цики», отломилъ кусочекъ, кинулъ въ чайникъ, сунулъ ноги въ чюни и торопливо пошелъ заваривать этотъ «чай» въ столовую…
Я ткнулся ничкомъ на койку, изо вс?хъ силъ стараясь сдержать проклятыя слезы и боясь, чтобы кто- нибудь не поднялъ меня на см?хъ…
Онъ скоро возвратился, и мы с?ли на подоконникъ пить «чай»…
— Вы вотъ что, — сказалъ онъ, — ступайте завтра въ девять часовъ утра въ больницу къ доктору… Докторъ зд?сь для нашего брата, рабочихъ, душа челов?къ… Онъ васъ положитъ въ больницу… Тамъ вы обмоетесь, отдохнете, въ себя придете, обдумаете свое положеніе, нервы улягутся… В?дь это все отъ пьянства, да отъ этой одуряющей обстановки д?лается… Зд?сь, батюшка, не такіе, какъ вы, а прямо съ виду богатыри, самъ я очевидецъ, плакали, какъ д?ти… Полежите тамъ нед?льку, другую, опомнитесь… Мой сов?тъ: письмо домой послать. Не бросятъ же васъ такъ, безъ вниманія. У?зжайте или уходите домой… Зд?сь вамъ оставаться н?тъ никакого смысла… Во-первыхъ, работъ мало, а во-вторыхъ — скоро ли вы по двугривенному то наколотите денегъ? В?дь это если работать м?сяцъ, каждый день, чего никогда не бываетъ, и тогда только — шесть рублей… Что вы на нихъ сд?лаете?.. Домой надо, домой, домой…
— Неловко очень домой-то… стыдно…
— Стыдно… Чего стыдно? Что вы обокрали кого-нибудь, убили?.. Ложный стыдъ!. Стыдно было д?лать такъ, а «повинную голову и мечъ не с?четъ»… Стыдно!. Чудакъ вы!… Да дай Богъ, чтобы побольше блудныхъ сыновъ возвращалось…
Сов?тъ этого добраго челов?ка ободрилъ меня. Больница, какъ это ни странно, стала казаться мн? какой-то об?тованной землей…
— Такъ и сд?лаю, — сказалъ я, — какъ вы сов?туете… пойду завтра… только боюсь, не воспаленіе ли?
— Да будетъ вамъ! какое къ чорту воспаленіе! просто отъ пьянства почки болятъ… У меня это же самое было… Закатятъ вамъ тамъ мушку во всю спину, и какъ рукой сниметъ! Тамъ изъ ста челов?къ девяносто съ мушками. Зд?сь исключительно только мушками и л?чатъ. Серьезныхъ больныхъ н?тъ: серьезныхъ отправляютъ во вторую городскую… Зд?сь лежатъ здоровые больные… Что только д?лается тамъ, вотъ увидите! И время проведете отлично… почитать есть что… ну и сравнительно, чисто… выспитесь до сыта. Я васъ, пожалуй, нав?щу какъ-нибудь… У васъ в?дь денегъ н?тъ?
— Н?тъ, конечно.
— Ну, я вамъ табачку дамъ: тамъ табакъ дороже хл?ба. И бумаги, и конвертъ принесу… Письмо домой настрочите… Ну, на марку не могу дать, у самого мало… да это не важно: дойдетъ и безъ марки, еще в?рн?е… Вамъ ли унывать?.. свой домикъ, жена, д?ти… Эхъ, я вамъ скажу, есть зд?сь личности, насмотр?лся я, вотъ т?мъ унывать не гр?хъ… ни кола, ни двора, ни родныхъ, ни знакомыхъ… одна Хива… Тутъ и мать, и жена, и сестра, и родина… О!… Есть зд?сь мальчикъ, онъ теперь въ больниц?, вы можетъ, его увидите… Отецъ у него тутъ въ Москв?, гд?-то на Хив? путается, пьяница горькій, матери н?тъ, замерзла пьяная гд?-то на Грачевк?, подъ воротами… Сынишку отдалъ этотъ отецъ куда-то въ коробочники. Били его жестоко, онъ уб?жалъ — на Хиву… къ отцу… А отецъ взялъ да и продалъ тамъ его какому-то негодяю за бутылку водки да за фунтъ колбасы вареной…
— Зач?мъ же онъ покупателю?
— Зач?мъ?.. Да вы на Хив?-то разв? не жили?
— Н?тъ.
— Э, ну такъ вы еще. значитъ, жизни не видали… Да тамъ это самое обыкновенное д?ло… За чай да за калачъ такія штуки прод?лываютъ…
И онъ разъяснилъ мн? отвратительныя ц?ли покупки.
— Да что-жъ на это никто не обратитъ вниманія?
— Кому нужно?.. кто станетъ въ это входить? Э батенька, правда-то знаете гд??.. Да что! Я какъ-то читалъ, въ какой-то газетк? зд?шней московской, вотъ про это наше отд?леніе работнаго дома… такъ в?рите — умилился до слезъ — такъ хорошо написано!… И чистота-то, и воздуху-то масса, и каждому-то отд?льная кровать, и столъ отличный, чуть ли не по фунту мяса на каждаго, и залъ-то концертный скоро отд?лаютъ, картины туманныя станутъ показывать!. Концертный залъ!. Ха-ха-ха! туманныя картинки!… Ну, скажите, ради Господа, пошли бы вы вотъ сейчасъ смотр?ть ихъ?.. До того ли намъ? Хоть бы обращались-то по-челов?чески, не какъ съ собаками… Что, былъ сегодня управляющій въ столовой?
— Н?тъ.
— Жаль, а то-бы посмотр?ли картину. Войдетъ, понимаете, не одинъ, а со свитой, — какіе-то прихлебатели позади… войдетъ и заоретъ: «Встать!..» Ну, конечно, вс? вскочатъ, молчаніе мертвое… А какъ обращается съ рабочими?.. «Ты», «мерзавецъ», «подлецъ», негодяй, только и слышишь! Подлость!
Онъ закашлялся и замахалъ рукой, какъ бы отгоняя что-то…
— Будетъ, — съ трудомъ выговорилъ онъ, — ну, ихъ къ чорту… Не нами заведено, не нами и кончится… Ложитесь. да давайте потолкуемъ про деревню… Скоро весна в?дь: сн?гъ стаетъ, тетерева по утрамъ затокуютъ, вальдшнепы прилетятъ… О!… вы не охотникъ?..
Мы легли… Онъ началъ говорить про свою жизнь дома, про охоту, про рыбную ловлю, про пчелъ… Разсказы эти дышали любовью и какой-то особенной, задушевной прелестью…
Я долго слушалъ его, совс?мъ позабывъ, что нахожусь въ спальн? работнаго дома…
XXI
На другой день утромъ я отправился въ больницу… Доктора еще не было… Въ пріемной дожидалось челов?къ пятнадцать… Молоденькая, симпатичная фельдшерица записала наши фамиліи. Мы ус?лись въ прихожей на узкой и длинной скамь? и стали ждать. Рядомъ со мной пом?стился какой-то молодой челов?къ съ длинными курчавыми волосами.
Ему не сид?лось спокойно… Онъ какъ-то ерзалъ по скамь?, пожималъ плечами и безпрестанно
