Когда она проснулась, в квартире стояла могильная тишина. Она полежала еще немного, изучая луч света, проскальзывающий через щель в занавесках на ее пол.
Утро, подумала она. Позднее утро. Она не помнила, как провалилась в сон. Нет, даже лучше, гораздо лучше - она не помнила, чтобы металась или ворочалась во сне.
Она медленно просунула руку под подушку, чтобы нащупать камень. Нахмурившись, пошарила рукой, потом села и подняла подушку. Камня не было. Она поискала за подлокотником, на полу, под диваном, потом в замешательстве села на место.
Камни просто так не исчезают.
Или исчезают. Когда выполнят свою задачу. Она спала, и спала хорошо, не так ли? Как и было обещано. Действительно, она великолепно себя чувствовала. Как после приятных, расслабляющих выходных.
- Ну хорошо, Ровена. Спасибо.
Глава 18
Она потянулась, глубоко втянула воздух. И почувствовала ни с чем не сравнимый аромат свежесваренного кофе.
Если подарок не включал в себя утренний кофе, значит, кто-то еще успел встать.
Она прошла на кухню и обнаружила приятный сюрприз.
Зоин кофейный кекс был на столе, выложенный на очаровательную тарелочку и находящийся под надежной защитой кухонного колпака. Теплый кофейник был на три четверти полон, а утренняя газета аккуратно сложена рядом.
Мэлори взяла записку, подоткнутую под тарелку с кексом, и пробежала глазами по своего рода экзотической смеси письменных и печатных букв:
«
Десять, подумала Мэлори, бросив отсутствующий взгляд на кухонные часы. Ее нижняя челюсть бессильно отпала, когда она осознала, что уже почти одиннадцать.
- Не может быть. Или может?
«
- Какая уж там мышка, скорее призрак, - пробормотала Мэлори.
«
- Похоже, сегодня день подарков. - Улыбнувшись, Мэлори положила записку на стол, где Дана тоже смогла бы ее найти. В надежде сохранить свое хорошее настроение, она отрезала кусочек кекса и налила кофе. Она поставила все это на поднос, добавила газету и маленький стакан сока и вышла с подносом на задний дворик.
Осень уже ощущалась в воздухе. Ей всегда нравился слабый, туманный аромат, который приносила с собой осень, когда листья начинали дрожать на ветру, меняя свои оттенки.
Нужно будет добавить несколько горшков с хризантемами, отметила Мэлори, отламывая кусочек кекса. Она мысленно выделила на это время в своем расписании. И пару тыкв для забавы. А еще надо собрать немного кленовых листьев, когда они станут ярко красными.
Она могла бы найти что-нибудь необычное и забавное для переднего крыльца Флинна.
Потягивая кофе, Мэлори скользнула взглядом по первой странице газеты. Чтение утренней газеты вошло у нее в привычку с тех пор, как она встретила Флинна. Она с неким благоговением замечала, как уверенно он передает свежие новости, и как мастерски он тасует все это - истории, объявления, иллюстрации, тона и печать - и делает из всего этого связное целое.
Она откусывала кусочек за кусочком, запивала его кофе и продолжала неторопливо просматривать газету, но когда она дошла до его авторской колонки, ее сердце подпрыгнуло.
Странно, но она никогда не чувствовала подобного, просматривая его колонку раньше. Неделя за неделей. О чем она тогда думала? - удивилась она. Привлекательный парень, красивые глаза, или еще что- то ничего не значащее в этом роде. Она читала его колонку, иногда соглашалась, иногда нет. Но никогда не задумывалась, сколько труда и усилий вложено в эти строки, что побудило его обратиться к той или иной теме.
Теперь все изменилось, теперь она знала его, она могла слышать его голос, произносящий слова, напечатанные на бумаге. Она могла представить себе его лицо, его выражение. Могла увидеть суть за внешним оформлением.
«Что отличает художника?» - прочитала она.
К тому времени, как она закончила чтение статьи и собралась перечитать с начала, она заново влюбилась в него.
Сидя на углу письменного стола, Флинн слушал, как один из его репортеров обрисовывал ему идею статьи об одном местном жителе, коллекционирующем клоунов.
Набивные куклы, статуэтки, картинки с изображением клоунов. Фарфоровые, пластиковые, клоуны с собачками. Поющие, танцующие, сидящие за рулем маленьких клоунских автомобильчиков.
- У него больше пяти тысяч клоунов, и это не считая всяких клоунских атрибутов.
Флинн на мгновение отвлекся. Мысль о пяти тысячах клоунов в одном месте в одно время его слегка ужаснула. Он вообразил, как они собираются вместе в клоунскую армию и двигаются войной на резиновых пупсов.
Все эти большие красные носы, маниакальный смех. Все эти огромные, пугающие улыбки.
- Почему? - спросил Флинн.
- Почему?
- Почему он собирает всех этих клоунов?
- A, это. - Тим, молодой репортер, имевший обыкновением носить подтяжки и слишком много геля для волос, со скрипом откинулся в своем кресле. - Ну, его отец начал коллекцию еще в двадцатых или около того. Это своего рода наследие. Он начал сам пополнять ее, ну, знаете, годах в пятидесятых, а со смертью отца ему типа как досталась целая куча клоунов. Некоторые предметы из коллекции имеют историческую ценность. Эти штуки можно неплохо продать на интернет-аукционе.
- Окей, работай над этим. Возьми фотографа. Мне нужна фотография парня на фоне всей коллекции. И еще его с парой самых интересных экспонатов. Пусть он расскажет тебе их историю и объяснит, что они значат лично для него. Раскрути тему коллекции из поколения в поколение, но начни все-таки с общего числа и с пары экспонатов, самый старый и самый новый, и их стоимости. Это можно поместить в раздел досуга. И Тим, постарайся опустить все эти «ну, знаете» и «типа как» во время интервью.
- Заметано.
Флинн оглянулся и увидел Мэлори. Она стояла между столами с громадным горшком хризантем цвета ржавчины. Особенные искорки в ее глазах заставляли остальную комнату поблекнуть на ее ярком фоне.
- Привет. Занимаешься садоводством?
- Может быть. Я не вовремя?
- Нет. Проходи. Как ты относишься к клоунам?
- Ужасно, когда они нарисованы на черном бархате.
- Интересная мысль. Тим? - позвал он. - Напиши пару строк про клоунов, нарисованных на черном
