легко спрятаться.
– Он был так возбужден предстоящим сегодня праздником, что не мог говорить ни о чем другом, только о намеченной игре в Войну за независимость с Алексом и Дженни. Он…собирался изображать Дэниела Буна.
– Мы найдем его, – твердо пообещал Натаниэль.
– Конечно, найдем.
Коко начала ненавязчиво подталкивать Меган вперед.
– Организуем поисковую партию. Вот озорник удивится, когда мы его разыщем.
Час спустя домочадцы разбрелись по всему особняку, заглядывая в каждый угол и каждую нишу, снова и снова обыскивая закутки. Мег отчаянно держала себя в руках, цепляясь за остатки самообладания, обшарила все, начиная с башни и кончая подвалом.
Кевин должен быть здесь, твердила себе Меган. Наверняка появится с минуты на минуту. Никаких вариантов.
Истерика пузырилась в горле, Меган изо всех сил отгоняла панику.
Сын просто затеял какую-то игру. Увлекся расследованием. Он так полюбил этот дом. Нарисовал целую кучу картинок, намереваясь послать их в Оклахому, чтобы все увидели, что счастливчик живет в настоящем замке.
За следующей дверью она его точно обнаружит.
Мег повторяла эти слова как заклинание, обходя комнату за комнатой.
В одном из извилистых коридоров столкнулась с Сюзанной. Мег чувствовала себя замерзшей, просто оледеневшей, хотя солнце било в окна.
– Он не отвечает, – слабо пролепетала Мег. – Зову его, зову, а он не отвечает.
– Дом такой огромный.
Сюзанна крепко сжала руки Меган.
– Однажды в детстве мы играли в прятки и три часа не могли найти Лилу. Оказалось, она спряталась в кабинете на третьем этаже и просто заснула.
– Сюзанна…
Мег стиснула зубы. Придется взглянуть правде в глаза и немедленно.
– Отсутствуют две любимые рубашки и две пары кроссовок. Бейсболка. Деньги из копилки. Кевина нет в доме. Он сбежал.
– Присядь.
– Нет, я… надо что-то делать. Позвонить в полицию. О Боже…
Сломавшись, Меган прижала ладони к лицу.
– Возможно, с ним что-то случилось. Он всего лишь маленький мальчик. Я даже не знаю, как давно он ушел. Даже этого не знаю.
Охваченные паническим страхом глаза устремились на Сюзанну.
– Ты спрашивала Алекса? А Дженни? Может, он что-то сказал им. Может…
– Конечно, спрашивала, Меган, – тихо подтвердила Сюзанна. – Кевин даже не упоминал об отъезде.
– Куда он мог поехать? Зачем? Назад в Оклахому, – осенила дикая, но обнадеживающая мысль. – Вероятно, направился в Оклахому. Возможно, он был несчастен и только притворялся, что ему здесь нравится.
– Он был счастлив. Но мы проверим и этот вариант. Пошли вниз.
– Прошерстили каждый чертов дюйм в этом крыле, – доложил Голландец Натаниэлю. – Кладовые, складские помещения, даже ледник для мяса. Трент со Слоаном прочесывают ремонтируемые помещения, а Макс с Холтом обыскивают каждый куст в окрестностях.
В мрачном взгляде горело беспокойство, но Нилс твердой рукой налил свежий кофе.
– Мне кажется, если бы постреленок просто заигрался, то, услышав все эти вопли и призывы, высунулся бы взглянуть, из-за чего такой переполох.
– Мы дважды обошли здание.
Найт угрюмо смотрел в окно.
– Аманда с Лилой облазили все помещения в «Пристанище». Его здесь нет.
– Не морочь мне голову. Мальчишка был счастлив как дельфин. Каждый божий день путался у меня под ногами, канюча морские байки.
– Но ведь что-то заставило его сбежать.
Фери рассеянно потер покалывающий затылок и взглянул на утесы.
– Почему ребенок убегает из дома? Потому что напуган, или его бьют, или он несчастен.
– Однако к этому пацану ничего из списка не подходит, – резонно заметил Голландец.
– Не уверен.
Натаниэль в таком же возрасте перенес все три испытания и полагал, что распознал бы признаки. Временами он тоже мечтал сбежать. Но ему было некуда идти.
Покалывание в затылке усилилось. Найт снова пристально вгляделся в утесы.
– У меня предчувствие, – пробормотал он себе под нос.
– Какое?
– Просто предчувствие.
Теперь покалывало везде.
– Пойду проверю.
Казалось, утесы так и манили. Натаниэль не сопротивлялся порыву, хотя каменистая дорога болью отдавалась в каждом ребре, а крутой подъем подсекал дыхание. Прижав одну руку к ноющему боку, продолжал карабкаться вверх, внимательно осматривая камни и высокую дикую траву.
Фери понимал, что это место вполне могло привлечь ребенка. В детстве Найта неодолимо влекло сюда. Да и в бытность мужчиной тоже.
Солнце пылало, море сапфирового цвета то пенилось барашками волн, то хлестало и бурлило между скал. Красивых и смертельно опасных. Найт представил, как маленький парнишка бредет по тропинке, спотыкается, соскальзывает… Тошнотворное чувство накрыло так яростно, что пришлось остановиться и задушить неприятную воображаемую картину.
С Кевином ничего не стряслось, заверил себя Натаниэль. Он ничему не позволит с ним случиться.
Фери повернулся, начал подниматься выше, выкрикивая имя ребенка, не прекращая поисков.
На глаза попалась птица – белоснежная чайка, грациозная, как балерина, парила над скалами и травой, кружила над головой, издавая мелодичные крики почти человеческим голосом, до жути похожим на женский. Найт замер, уставившись на птицу. На какой-то ослепляющий солнцем миг Натаниэль мог бы поклясться, что глаза чайки отливали зеленым… зеленым, как изумруды. Птаха скользнула вниз, взгромоздилась на выступ чуть ниже и замерла, словно ожидая человека.
Натаниэль спускался, игнорируя толчки, болью отдававшиеся во всем теле. Казалось, в висках бьет прибой. Почудился аромат женщины – сладкий, нежный, умиротворяющий, но он решил, что это просто запах моря.
Птица сорвалась с места и взвилась ввысь, чтобы встретить пару… еще одну чайку, тоже ослепительно белую. Мгновение пернатые парили рядом, будто делясь радостью друг с другом. Потом улетели к морю.
Дыхание со свистом вырывалось из груди, когда Натаниэль ухватился за тот самый выступ и увидел в скале небольшую расщелину, в которой прятался мальчик.
Первым порывом было вытащить ребенка и обнять. Однако Найт сдержался. Потому что не до конца уверился, что не он сам послужил причиной бегства Кевина.
Вместо этого Фери присел на камни и спокойно произнес:
– Отсюда прекрасный вид.
Кевин не поднимал головы с колен:
