рационально, чем новорожденный ребенок. Но если предположить, что это было бы
иначе, что это меняет? Вы спрашиваете, могут ли они рассуждать? И при этом, разве
они не могут говорить? И не могут страдать?»
В этом пассаже Бентам указывает на способность страдать как жизненную
характеристику, которая дает существам право считаться равными. Способность
страдать, или переживать счастье или горе — не совсем точная характеристика для
языка или для математики. Бентам не говорит, что те, кто придерживается такого
понимания существ, должны считаться находящимся в заблуждении. Поэтому мы
должны учитывать интересы всех существ, способных к страданию или удовольствию.
Способность к страданию и удовольствию — предпосылка для наличия интересов
вообще, условие, которое должно учитываться прежде. Было бы ерундой говорить, что
не в интересах камня, когда школьник бросает его на дорогу. Камень не имеет
интересов, потому что он не может страдать. Ничто, что мы можем делать с ним, не
может нарушить его благосостояния. Мышь, с другой стороны, заинтересована в том,
чтобы ее не кидали на дорогу, потому что она будет страдать из-за этого.
Если существо страдает, то не может быть никакого морального оправдания отказу
считаться с этими страданиями. Независимо от природы существа, принцип равенства
требует, чтобы его страдание считалось равным страданию другого, способного
страдать существа. Если существо неспособно к страданию, или переживанию
удовольствия или счастья, нет ничего, чтобы надо было принять во внимание. Так,
предел чувствительности (термин для определения способности переживать боль или
удовольствие) — единственный критерий беспокойства об интересах других. Отмечать
этот критерий наравне с интеллектом или рациональностью необходимо произвольным
способом. Почему бы не выбрать другую характеристику, как например, цвет кожи?
Расист нарушает принцип равенства, придавая большее значение интересам членов его
собственной расы, когда имеется столкновение между их интересами и интересами
другой расы. Женофоб нарушает принцип равенства, поддерживая интересы своего
собственного пола. Подобно спесиецист позволяет интересам своей собственной
разновидности действовать вопреки больших интересов членов другой разновидности.
Большинство людей — спесиецисты. Следующие главы покажут, что подавляющее
большинство людей принимают активное участие, соглашаются и позволяют
реализации методов, которые требуют ущемления самых важных интересов членов
другой разновидности, чтобы поддержать самые тривиальные интересы своей
собственной разновидности.
Имеются, однако, методы противостояния этому, которые будут описаны в следующих
двух главах, к которым мы обратимся немного позже. Обычно пренебрежение
интересами животных оправдывается тем, что они не имеют никаких интересов.
Животные не имеют никаких интересов согласно этому представлению, потому что они
не способны к страданию. Это проистекает из понимания, что они не способны к
страданию так, как люди; например, что теленок не способен страдать оттого, что он
знает, что его убьют на протяжении шести месяцев. Это понимание, без сомнения,
истинно, но оно не очищает людей от заразы спесиецизма, так как не признает того, что
животные могут страдать другими способами — например от электрошока, или от
пребывания в маленьком тесном стойле.
Представление, что животные — автоматы, было предложено в семнадцатом веке
французским философом Рене Декартом, но большинству людей, тогда и теперь
очевидно, что если мы вонзим нож в живот неанестезированной собаки, она
почувствует боль. Поэтому законы в наиболее цивилизованных странах запрещают
жестокость к животным.
