потом силой отволок строптивую красотку на курсы моделей. Установил жесткий контроль за посещением данных курсов и ограничил Ларин кредит.
Лариса попробовала закатить истерику, но Герман Тельский в момент поставил ее на место, указав на дверь. Покинуть обеспеченного столичного любовника Лара еще не была готова. Она успела познакомиться с такими же как она содержанками, и сравнить «папиков». Герман был и молод, и хорош собой, и обеспечен – просто лучше не надо. Она попритихла и покорилась «жестокости тирана», как она выразилась.
В последнее время истерики возобновились. Тельский из надежных источников знал, что Лара обхаживает Олтунова (для корифанов – Алтын), совладельца сети продмагов, с резвостью тараканов расползающихся по московским спальным районам.
Алтын открыл в Имбанке многонулевый счет, и тем самым внес свою персону в список, приглашаемых на различные мероприятия, ВИП-клиентов. Славился Олтунов богатырской статью и не менее богатырским ростом, что немедленно привлекло к нему Лару, падкую на все яркое и броское.
Герман мог бы просветить Лару по вопросам Алтынова прошлого и тех статей, по которым он трижды ходил в зону, но во-первых не хотел демонстрировать свою информированность и во-вторых боялся спугнуть «зарождающуюся страсть». А то что страсть зарождалась говорило и то, что девица по собственной инициативе записалась на курсы английского (на которые, конечно, не ходила). Вместо курсов они с Алтыном, трогательно держась за руки, топтали дорожки парков Москвы и ближайшего Подмосковья. Лара держала глазки долу, а Олтунов кормил ее мороженым. Герман, просматривая снимки их променадов, только головой крутил от изумления. Когда-то он сам однажды предложил Ларе «Сливочную трубочку», но она тогда так глянула на него, будто он выудил несчастное мороженое из урны, а не купил у милой девушки-продавщицы.
До фактической измены дело не дошло, ни Лара, ни Алтын рисковать и гневить Тельского не хотели, но почва для разрыва, естественно по инициативе «деспота и тирана», активно готовилась. Герман, со своей стороны, наблюдал за развитием событий с неослабевающим интересом. Глупая и жадная «любимая» женщина давно ему надоела, но «ответственность за того, кого мы приручили» сдерживала порыв отправить ее на все четыре стороны ударом колена под мягкое место. И тут в перспективе обозначились «надежные руки» Алтына. Грех не воспользоваться случаем.
*****
- Ну? Останемся или поеде-ем? – спросил Герман, когда Электра, чуть не поперхнувшись, одним глотком залила в себя чашку чая.
- Поедем, - девушка прятала от него глаза.
Они вышли на улицу. Кирилл, в волнении вертевшийся возле джипа, уставился на них, словно ища в их внешнем виде подтверждения свершившегося грехопадения. Явных признаков не было.
- Нашли чего? – спросил он, маясь и томясь от предчувствий.
- За-апах, - ответил Герман.
- Ну-у! – протянул Киря. – Запах там действительно… И все?
- И все… Все ведь? – Герман заглянул «таби» в лицо.
- Да, - передернула та плечами. – Странный белый запах.
- Белый? – не понял Киря.
Герман тоже не понял. Он открыл дверцу автомобиля и вдруг обернулся на дом.
- Любопытно… Бе-елый запах…А ну-ка!
Он вернулся в калитку и пошел в обход строения. Сзади у дома обнаружилась пристройка – сарайчик с крышей, на которой и выстроились в шеренгу горшки с почившими цветами. Киря подал к месту захваченный ломик. В секунду замок отлетел в кусты. Тельский потянул на себя дощатую дверь и вошел.
Сарайчик походил на обычную, сильно захламленную столярку. По стенам, на гвоздиках развешены инструменты, стоит верстак с тисками, в углу старенький сломанный холодильник ЗИЛ.
- Итак, белый за-апах…
Герман шагнул к холодильнику, открыл чуть скривившуюся дверцу и временно перевоплотился в памятник имени себя.
- Ни х…себе! – более конкретно выразился Киря, тоже заглянувший холодильнику во внутрь.
- В чем дело?
- Кока! – объяснил Кирилл. – Килограммов пять! Точняк! Хотел бы я поглядеть на хозяев этого домика.
- Именно так мы и поступим, - ожил памятник Герману Тельскому. – Оста-анешься. Напарника я тебе сейчас вызвоню, а завтра пришлю сме-ену.
- Зачем? – оторопел Киря.
-
- А если они не приедут? – уперся парень, которому до смерти не хотелось торчать неизвестно где и неизвестно сколько, вместо того, что бы попробовать утащить Элю в теплое, темное местечко, декорированное скатертью, свечами и бокалами с красным вином.
Герман только бровью повел и вытеснил Кирю с Элей из столярки. Кокаин остался лежать, как лежал.
- А по документам пробить хозяев нельзя разве?
Тельский остановился и уважительно поглядел на Кирю.
- Ка-аких людей воспитываем, - пробормотал он. – Первым делом, первым делом. Пробьем и попробуем на-айти, но здесь тоже нужны люди…
- А…
- Все-е, Кирилл, дискуссия окончена!
- У Вас прав нету! – предпринял последнюю попытку Киря. – Вас остановят и машину отберут… Давайте я вас отвезу и вернусь!
- У меня есть отличные права. Зелененькие, с президентом Фра-анклином на обложке, - успокоил его Герман. – Действительны на всей территории России…
И просигналив на прощание, машина сорвалась с места, скрывшись за поворотом. Киря от души и некорректно высказал наболевшее в адрес начальства и понуро побрел в дом.
Глава 11.
«Как все неудачно получилось» - подумал Хрусталиков и поморщился. Острый край наручников врезался ему в запястье. За последний час у них будто выросли зубы и они этими зубами вгрызались все глубже и глубже в тело. Самое интересное, что руки он не чувствовал, отнялись, а вот боль в запястьях становилась яростней и невыносимей.
И искать его начнут не раньше завтрашнего вечера. А до завтрашнего вечера можно и не дожить. Михаил вздохнул и переступил с ноги на ногу.
Он совершенно не представлял – зачем его привезли сюда и сковали. Почему? Что им нужно и сможет ли он это им дать?
Имжанов еще у дома, где нашли Аслана, с ним – Хрусталиковым – распрощался. Спешил увезти и накормить сына.
- Завтра, к пяти, пришлю машину, Михал Михайлович, - сказал он. – Рассчитаемся, как и обещал. Вам двести, и Электре – двести.
Имжановские орлы домчали магистра до его подъезда. Михаил поднялся, вошел в квартиру и помахал им из окна. Получив отмашку, сопровождавший его мальчик кивнул и дал газ. А Хрусталиков тут же получил по голове. В родной квартире, защищенной массивной бронированной дверью с модным хитрым замком. Правду говорят – замки, они от честных людей.
«Как все неудачно». И Элька не сможет ему помочь. Она не видит прошлое, лишь только что должно произойти. И не увидит – кто его увез. Она вообще не увидит, что его похитили.
А он не видит будущего, и не может предугадать – что от него захотят.
«Как все неудачно складывается!» - думал Иченко, раскачиваясь на стуле. - «Чертов Колька! Зря я
