— Вы ей понравились, — улыбнулась Челсия.
Один из котят, покачиваясь на слабеньких лапках, попытался вскарабкаться на своего братишку, но, тут же свалился, перекувырнувшись через голову. Дети так и покатились со смеху. Ник и Челсия встали поодаль.
— Это сыновья Ларри? — спросил Ник.
— Да. Мэтью и Питер. Надеюсь, Кэти не слишком переутомилась. Они играли в прятки и довольно много бегали.
Она прикусила губу. Ему показалось, что ее беспокоит, как к этому отнесется Грейс.
— Уверен, она прекрасно себя чувствует. — Он повернулся, неторопливо оглядывая комнату, потолком которой служила остроконечная крыша. — Чем вы здесь, наверху, обычно занимаетесь?
— В основном ремонтом, починкой. Например, в этом ящике воздушный шар, у которого несколько слабых частей. Это довольно утомительная работа, требуется простегать все куски по отдельности, но таким образом я экономлю деньги. И ремонт должен быть вот-вот закончен — скоро приезжает инспекционная комиссия по оборудованию.
— Вот как? Это что, обычная процедура?
— Конечно. Меня, как и всех других, проверяют. Ежегодно. В том числе и мою квалификацию. — Она самодовольно улыбнулась, будто хвастаясь этим. Однако Ник не собирался извиняться за свою недоверчивость. Призы означают только то, что иногда она действует умело, а иногда так, что хуже не придумаешь. Он видел ее полет. И заметил радостное возбуждение на ее лице. Ей нравится ходить по краю. Это ощущение захватывает ее.
— Кэти, жаль расстраивать ваше веселье, но нам пора идти.
Кэти с неохотой оторвалась от коробки, держа в руках маленький пушистый комочек.
— Можно мне взять одного, папочка? Челсия говорит, что собирается их раздать. Бесплатно.
— Огромное спасибо, — тихо сказал он на ухо Челсии. — Нет, Кэти, не сейчас. Может быть, когда мы переедем в наш собственный дом.
Он почувствовал, как насторожилась Челсия. Он посмотрел на нее, она отвернулась.
— Вы хотите что-то сказать? Она пожала плечами.
— Просто мне показалось странным, что вы не остаетесь у Локвудов.
Он медленно двинулся к лестнице.
— С какой стати мне там оставаться? Он заметил, как она смешалась.
— Ну, ведь не секрет, что вас с Грейс связывают определенные отношения.
Он кивнул, теперь сам, ощущая неловкость.
— И намерения у вас самые серьезные.
— Откуда вам это известно?
— От Грейс.
Он почувствовал, как в нем закипает гнев. Грейс слишком много себе позволяет, предъявляя на него какие-то права.
Но в глубине души он понимал, что вряд ли имеет основание сердиться. Вот уже больше четырех месяцев он повсюду приглашает ее с собой. Время от времени они обсуждают планы на будущее, и, хотя он еще не заводил речи о браке, мысль о женитьбе не раз приходила ему в голову. Так почему же сейчас она вызывает у него такое отвращение?
— Простите. — Щеки Челсии окрасились румянцем. — Я не хотела вмешиваться в ваши дела. Я просто подумала, что, если вы собираетесь п-по-жениться, вам незачем переезжать.
Незачем переезжать. Раньше он об этом как-то не задумывался, но, скорее всего, Грейс действительно захочет остаться в своем доме.
Он покачал головой. Размышлять об этом сейчас ему совсем не хотелось.
— Пойдем, пичужка. Положи котенка назад.
— А можно, я приду сюда завтра? Челсия тронула Ника за руку.
— Кэти может приходить в любое время, когда захочет. Здесь ей всегда рады.
Все внимание Ника сосредоточилось на этом мягком касании. Он заглянул ей в глаза, в их манящую глубину, подернутую серой дымкой.
— Это было бы… — Нет. Нечего и думать об этом! — Надеюсь, вы не поймете меня превратно, но я предпочел бы, чтобы она сюда не ходила.
Свет ее глаз померк. Ей стало больно, хотя она храбро пыталась скрыть свою боль улыбкой.
Ник запустил пальцы в волосы и тяжело вздохнул.
— Лично к вам это не имеет никакого отношения. Я просто хочу, чтобы Кэти была подальше от воздушного шара.
Челсия кивнула.
— Я понимаю.
Хотелось бы знать, почему она выглядит такой огорченной. Неужели чужой ребенок так много для нее значит? Он почувствовал внутри какое-то напряжение, ставшее уже привычным.
— Идем, Кэти.
Когда они снова вошли в кухню, там витал аромат подливки и еще чего-то вкусного. Оба мальчугана бочком подобрались к кухонному столу и запустили руку в хлебницу. По их перемазанным в шоколадном креме рожицам Ник догадался, что они добрались до пирожных. Он усмехнулся. Как было бы чудесно иметь вот таких братишек для Кэти.
— Ник?
Он обернулся. Челсия с каким-то странным любопытством смотрела на него.
— Вы не хотите остаться с нами пообедать? Мы были бы очень рады.
— Спасибо, но нам действительно надо идти.
— Вы уверены?
Кэти потянула его за ремень.
— Соглашайся, папа.
— Ты же знаешь, Грейс, наверное, ждет нас к обеду.
Кэти только усилила его замешательство, когда, в качестве убеждающего довода, произнесла, с неудовольствием наморщив нос:
— У нее сегодня на обед печенка.
Все рассмеялись, что привело его в еще большее смущение.
Они, казалось, были очень милые люди и, разумеется, с огромным вниманием относились к желаниям Челсии. Ник поднял глаза и оглядел окружающие его лица. Он понятия не имел, почему так круто изменилось их мнение о нем, но сомневаться в этом не приходилось. Ему не захотелось уходить отсюда, оставив о себе неблагоприятное впечатление, как о человеке, пренебрегшем гостеприимством Челсии.
— Так ты говоришь — печенка? Тогда я и сам не прочь остаться.
Обстановка, царящая за столом, была сдержанной, но Ник не оставлял попыток ее оживить. Он обсуждал с Мими новейшие достижения в области физиотерапии и привел в изумление Роба, активного борца с загрязнением окружающей среды, своим знанием предмета. Ему даже удалось заинтересовать этим Ларри, который поначалу с большой неохотой поддерживал разговор. Минута проходила за минутой, и Ник, наконец, почувствовал, что его усилия не пропали даром.
Когда обед подходил к концу, он был уже уверен, что сможет затронуть такой чувствительный вопрос, как реорганизация «Сосновой горы». Ему подумалось, что всем им, живущим в этом районе, небезынтересно будет узнать о намечаемом переустройстве, и он не ошибся. Конечно, он ощутил определенную перемену к лучшему в их отношениях, и когда они с Джуди дружно потянулись за последним оставшимся куском пирога и затеяли по этому поводу нечто вроде дружеской, чуть ли не родственной потасовки, у него потеплело в груди.
Время от времени Ник поглядывал на Челсию, сидевшую за столом напротив, и встречал недоверчивый взгляд ее широко раскрытых глаз. Она старалась держаться в тени, а он подозревал, что такое поведение ей обычно не свойственно. Он только надеялся, что не выглядит в ее глазах болваном и не стесняет ее. И он делал все, чтобы развеселить детей разговорами и игрой, хотя они в этом вряд ли нуждались.
