Бросив франк в прорезь, я жду, снова взглянув на часы. Раздается электронный сигнал, из небольшой прорези вылезает бумажка, и в это же время мне на плечо ложится рука.
— Энни?
Мое сердце замирает, но я не поворачиваюсь. Осторожно, чтобы бумага не порвалась на этот раз, я вытаскиваю ее из прорези.
— Что ты тут делаешь?
Бумажка у меня в руке, в целости и сохранности. Я спрыгиваю с платформы весов, чувствуя некоторую неловкость.
— Взвешиваюсь, — холодно отвечаю я.
Я не хочу смотреть на нее, но все равно смотрю. Бетти растирает руки, стараясь согреть озябшие пальцы. Она чуть наклонила голову и слегка улыбается. Очевидно, Бетти не ожидала застать меня здесь, да еще за подобным занятием.
— Ты проделала долгий путь для этого.
— Ты права. — Я снова бросаю взгляд на часы. Со стороны это, наверное, выглядело как нервный тик. — Мне пора.
Но как только я повернулась, чтобы уйти, Бетти схватила меня за руку.
— Не уходи, — произнесла она мягко. — Нам надо поговорить.
— Мне не надо!
— А мне надо. — Она еще крепче сжала мою руку.
Но я действительно не хочу смотреть на нее, я не хочу видеть ее лицо. Я не хочу видеть свою старую подругу, особенно сейчас, когда ее глаза буквально впиваются в меня. И еще я не хочу разговаривать, потому что холодно. Я отдергиваю руку и поворачиваюсь, чтобы уйти.
— Энни, пожалуйста, это не то, что ты думаешь!
Я резко поворачиваюсь к ней. Ярость кипит во мне, щеки пылают на холодном воздухе. Снова она, эта знакомая фраза, эта общая фраза, за которой скрывались все они — мой отец, Марк, а теперь и Бетти!
Дрожь сотрясает все мое тело, когда я смотрю прямо Бетти в глаза.
— Тогда скажи мне, Бетти, что же мне надо думать?
Она совершенно спокойна и взирает на меня так, будто именно я в чем-то виновата.
— Ты не понимаешь…
— А что здесь понимать, Бетти? — Я вскидываю руки. — Ты спала с ним. Все яснее ясного.
— Да, ты права, я спала с ним, — кивает она, и ее огненные волосы колышутся, горя еще ярче на фоне белого красивого лица. Она похожа на ангела. — Но я спала с ним с самого начала.
Я замираю. Меня просто шокирует такое откровенное признание. Знала ли я вообще эту девушку?
— Что? И от этого, ты полагаешь, мне должно стать легче?
— Ты меня не слушаешь, Энни. — Она сделала несколько шагов в мою сторону, не отрывая от меня взгляда. — Он выходил из класса после вашего первого урока с ним. Мы столкнулись с ним в коридоре. Он пригласил меня поужинать…
Этого нельзя было предвидеть, как нельзя предвидеть удар в живот, когда ждешь пощечину. Я невольно делаю шаг назад, вспомнив, как мы познакомились с ней, когда Бетти несла целую стопку книг. И я представляю, как они с Карло сидят на корточках, собирая разбросанные книги; его руки невольно касаются рук Бетти, когда они тянутся за одной книгой, глядя друг другу в глаза. «Ах!» — восклицает он, очарованный ее красотой. А она крепко пожимает протянутую ладонь: «Меня зовут Бетти».
— Прости, Энни, я… — Ее голос срывается, когда она подходит ближе и берет меня за руку. — Прости, пожалуйста.
Все еще не остыв, я отступаю.
— Разве ты не могла сказать мне, Бетти? Мы же были подругами, помнишь?
Тут я замечаю, как меняется ее лицо. Бетти опускает глаза, уставившись в землю. Я поражена. За все годы, что я знала ее, никогда я не видела, чтобы Бетти так вела себя. Она плачет, и слезы текут по ее щекам.
— Когда я начала с ним встречаться, я не могла сказать тебе. Я не хотела, чтобы вообще кто-то знал об этом. Потому что мне было известно, что Карло женат. Боже, Энни, если бы моя семья узнала, мой отец меня просто бы убил! Их дочь встречается с женатым мужчиной! Но я не могла не видеться с ним. Ты же знаешь, как это, Энни. Ты же понимаешь, как это — быть с ним!
Слыша слова Бетти, я вдруг понимаю, как она молода. Она просто девушка, всего лишь молодая глупая девочка. Такая же, какой была я. Да, я знаю, думаю я. Я знаю, как это — быть с Карло. Но я думаю сейчас совсем не о Карло. Я думаю о Марке.
— Я все время думала, что я скажу ему, что все кончено, но когда он звонил, когда мы виделись… Я не могла, Энни! Я просто не могла. А когда с ним стала встречаться ты, я вообще впала в отчаяние. Я была так несчастна! Я только молила, чтобы ты поняла, чтобы ты осознала…
— Осознала что, Бетти?
— Что он недостаточно хорош для тебя, Энни! Что он женат! Что…
— Ох, Бетти, — вздыхаю я. — Забавно слышать это от тебя!
Но когда она снова поднимает на меня глаза, я вижу, что ее разум, ее сердце во власти безумия, имя которому — страсть. Сейчас я больше ничего не могу ей сказать. Она полностью во власти этого чувства. Я отворачиваюсь и быстрой походкой направляюсь обратно к станции.
— Энни!
Но я не оглядываюсь. Потому что меня занимают совсем другие мысли, гораздо более важные, чем все это. И потому что я хочу закричать на нее: «Так, значит, такие же чувства ты испытывала и к Марку? Таково твое оправдание?»
Но на этот вопрос она не сможет мне ответить.
ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ
Самое первое, что я заметила, когда достала из кармана ту бумажку, — это то, что я поправилась. «53.2 килограмма», — прочла я.
Что ж, я бы многое отдала, чтобы весить столько в свои тридцать девять. И потом, я же беременна.
Покачиваясь в переполненном вагоне метро, я направляюсь на работу, в «Моратель». Жар тел и запах пота от людей, набившихся в вагон, словно сардины в банку, буквально выжигает кислород вокруг меня. Мне нечем дышать. Сейчас час пик. Когда мы подъезжаем к станциям, я молюсь, чтобы вся эта масса тел, эти люди, что давят на меня со всех сторон, вышли именно здесь. Но они не выходят. Двери открываются, и вагон наполняется новыми пассажирами, которые толкаются, пихаются и отчаянно работают локтями, чтобы пролезть внутрь. Парижане довольно крепкие люди.
Поэтому я и не заметила сначала то, что написано ниже.
Tu prendras le chemin du haut
Moi, je prendrai celui du bas.
Mais attention,
Ce chemin ne te ramиnera pas chez toi.
Change de route.
Эти слова совсем другие. А где же та часть, про мою мать?
Я переворачиваю листок в надежде отыскать продолжение, но на обратной стороне лист пуст. В моих действиях нет логики, когда я лезу в карман, пытаясь найти там другой листок, тот самый, потрепанный по углам, пахнущий кожей, с обрывком странной фразы. Может быть, я случайно взяла не ту бумажку? Локтем я задеваю мужчину слева от меня. Он бросает на меня испепеляющий взгляд. «Pardon, Monsieur». Но он презрительно отворачивается. Сейчас я больше, чем когда-либо, хочу увидеть этот лист с предсказанием!
