местом для маленьких девочек, подумал я, а затем увидел дракончика.
Дракончик был примерно двухметровый — если считать от носа до кончика хвоста, красного цвета, пухленький, с аккуратно сложенными на спинке крылышками и вполне человеческими большими голубыми глазами.
— Фыфык, — сказал он, выпустив при этом из ноздрей две струйки дыма и, сев на задние лапы, обвиняюше наставил на меня коготь правой передней. — Вы хотите украсть мамины сокровища, да?
— Вот еще! — Я постарался, чтобы мой голос звучал как можно возмущеннее. — Вовсе мы не хотим красть ничьи сокровища, ни мамины, ни твои!
— А у меня нет своей кучки, — с оттенком грусти сказал дракончик. — Мне мама еще не разрешает. Говорит, что придут злые и все у меня отберут. Вот. Фыфык, — дракончик выдохнул очередные струйки и с подозрением уставился на меня. — А зачем вы пришли? Я сейчас маму позову.
— Нет! — Голос Кайти звучал… ну, почти умоляюще. — Пожалуйста, не надо!
— Почему не надо? — требовательно осведомился дракончик и, прежде чем Кайти хотя бы попыталась ответить, распахнул пасть и пискнул: — Мама!
— Э-э… постой! — Я плохо представлял себе возможности данной разновидности драконов, но в одном был убежден совершенно точно — узкая пещера не являлась тем местом, где я бы хотел выступить в роли святого Георгия. — Может, с-сначала поговорим?
С черным магом, помнится, этот номер не прошел… но дракончик выглядел более разумным существом.
— О чем? — нетерпеливо спросил дракончик. — Фыфык. О чем мы с тобой можем говорить?!
— Н-ну, например, о т-том, чего т-тебе хочется.
— Ку-учку, — тоскливо вздохнул дракончик. — Но мама не разрешает. Ма-ама!
— А что тебе н-нужно для этой к-кучки?
— Сокровища! — уверенно отозвался малыш. — Фыфык.
— Э-э… а хочешь, я д-дам тебе… э-э м-маленькое сокровище?
— Дай! — требовательно пискнул дракончик, вытягивая вперед украшенную дюймовыми коготками лапку. — Фыфык.
Я поспешно выудил из кармана комба первый попавшийся камень — крупный благородный, он же черный опал — и протянул его… точнее, попытался протянуть его дракончику, потому что лапка метнулась вперед с такой скоростью, что, захоти я спасти камень, помочь мне в этом могла разве что максимальная компрессия. Напоследок опал тускло мигнул рядом с задними лапками, а потом дракончик, изогнувшись, придавил его брюшком, став при этом отдаленно похожим на плывушего лебедя.
— Мое! — громко объявил он, с подозрением косясь при этом на Кайти. — Фыфык. Сейчас маму позову. Ма-ама!
— Стой!
— Фыфык.
— Давай т-так, — предложил я. — Я д-даю тебе еще о-один камень, а ты не з-зовешь маму… пока мы отсюда не в-выйдем.
— А ты меня не обманешь? — недоверчиво спросил дракончик. — Фыфык.
— Фыфык-фыфык, — подтвердил я. — Т-точно дам.
—Дай!
На этот раз я был опытнее и подбросил камень в воздух, едва вытащив руку из кармана. Золотистый топаз описал короткую дугу… и исчез.
— Мое! — прокомментировал дракончик, ерзая брюшком. — Фыфык.
— Ну м-мы тогда п-потихонечку пойдем? — предложил я.
Дракончик чуть наклонил голову и внимательно посмотрел на меня.
— Ты — неправильный! — заявил он. — Все приходят, чтобы забрать сокровища, а ты их отдаешь. Я маму позову!
— Не надо, — просипел я, пытаясь справиться с внезапно подкатившим к горлу спазмом. — Я тебе еще к-камней дам!
— Дай!
Номером три и четыре в коллекции юного вымогателя стали соответственно алмаз каратов на сорок и чуть больший, прекрасного голубого цвета камень — кажется, аквамарин. На этом содержимое правого кармана закончилось.
— У т-тебя есть что-нибудь? — прошептал я Кайти.
— Только ожерелье…
— Дай! Фыфык.
Ожерелье заняло у дракончика в три раза больше времени, чем все остальные камни, вместе взятые, — то есть секунд пять, за которые он успел полюбоваться им, примерить к собственной шее и с довольным урчанием отправить к остальным свежеобретенным сокровищам.
За это время я успел ощупать три оставшихся кармана и произвести беглую инвентаризацию имеющихся запасов. Итого шестнадцать камней… и крохотный медальончик в форме ракушки, про который я уже успел позабыть.
— Н-на. — Я выбрал шесть наиболее-симпатичных мне камешков, а остальные передал Кайти. — Будешь скармливать ему, как только попытается разинуть пасть.
— Дай! Ма-ама!
— Д-давай сделаем так. — Я поднял медальончик повыше. — Мы даем тебе вот это… и еще к-камней, а взамен ты н-не будешь з-звать маму, пока м-мы будем брать из большой к-кучи один-единственный к-ка- мень.
— Можем, — добавила Кайти, — и тебе взять.
— Не… — дракончик вновь погрустнел. — Мама все свои камни хорошо знает. Фыфык.
Он ловко подцепил протянутый ему медальончик, взмахнул когтем — и из раскрытых створок ракушки заструился тихий мелодичный перезвон.
— Красивая, — задумчиво сказал дракончик, глядя на внутреннюю поверхность крышечки. — Фыфык.
— …динь-бом-бом, — отсчитали крохотные молоточки последние такты, и створки ракушки вновь сомкнулись. Дракончик вздохнул и посмотрел на Кайти.
— Ты тоже красивая, — сказал он. — Но ты — не она. А кто из них, — синие глаза требовательно уставились на меня, — твоя самая большая любовь?
Хороший вопрос!
— Хозяин, только не вздумай врать! — Голос бесенка звучал как-то непривычно… лишь миг спустя я понял, что на этот раз он возникает в наушнике, а не непосредственно в голове. — Драконы очень чувствительны к малейшей фальши… а если он решит, что ты пытаешься его обмануть…
— Фыфык?
— Моя самая большая любовь, — медленно произнес я. — Далеко отсюда. Очень далеко.
Надо же — ни разу не заикнулся!
— Она красивая?
— Да. Наверное.
Взгляд, который я заслужил за эту фразу от Кайти, был… странным.
— Я тоже буду красивым, — сообщил дракончик. — Когда вырасту. Фыфык.
— Н-не сомневаюсь.
— Ня. — Ответный жест со стороны малыша выглядел бы забавным — будь его коготки малость поменьше. — Пусть будет у тебя, — пояснил он. — Такие штучки не должны лежать в сокровищнице.
— Спасибо, — серьезно кивнул я, пряча медальончик обратно в карман.
— Дай!
Названия этого камня я не знал. Возможно, темный рубин или… черт, неудобно все-таки без фишки.
— Т-теперь можно?
— Я маму позову, — предупредил меня дракончик, забавно перебирая задними лапками. — Потом. Когда
