— Свомстер, — скомандовал я, — освободи н-наш мешок.
При виде сверкающих граней гном испустил еще один вопль, да так, что я в замешательстве оглянулся на дверь — не собирается ли она рушиться под секирами переполошенной охраны.
— Какой камень!
— Все ссыпать? — деловито осведомился Свомстер.
— Дай один, — попросил я и тут же охнул, едва не выронив пойманный мешочек на пол. Развязал и осторожно вытряхнул на ладонь пару небольших монеток из сероватого металла.
Монетка была чуть больше полудюйма. Странного вида иероглиф насколько я понял, какой-то алхимический знак на аверсе и два бородатых крючконосых профиля на реверсе. Плюс виньетки, узор и все такое. Но меня куда больше интересовал сам металл.
Осмий. Точнее, его изотоп осмий-187.
День назад, когда Золушка увидела это на экранчике своего анализатора, она минут пять носилась по комнате. Такого не бывает, твердила она, такого просто не может быть.
В начале двадцать первого века одна такая монетка весом в двадцать один грамм могла запросто «потянуть» на миллион-другой в любой из тогдашних мировых валют. Сейчас, конечно, времена другие, но… продается этот металл по-прежнему в герметичных капсулах — даром что платиновая подгруппа. В Федерации он так продается. А в Мирах, судя по этим монеткам, бородатые пеньки мало того, что нашли способ добывать его в значимых количествах, заодно придумали, как обезопасить его от окисления. Ведь окисляется осмий очень охотно, а уж пахнет… скунс обзавидуется.
Чего-то в этом роде я, собственно, ожидал — в зыбком конгломерате тысяч Миров любая попытка ввести в обращение банкноты и прочие разновидности резных ракушек должна была неминуемо заканчиваться уже через два-три портала от Мира-инициатора, как бы ни крепил национальную валюту тамошний госбанк. Векселя и прочие поручительства продержатся чуть дольше — но и с ними при отсутствии стабильной и своевременной связи возникает немало мороки. А ну как выдавший их уже полгода как банкрот?
Останется старое доброе золото — но далеко не всякий купец сумеет уместить свое достояние в двойном поясе. Драгоценные камни в этом смысле лучше — но их цена резко скачет от Мира к Миру. Поди угадай, где в цене изумруды, а куда лучше не соваться с алмазами. Так что должно было быть еще что-то — достаточно ценное своей уникальностью, но одновременно и сравнительно доступное.
— Готово, — сказал Свомстер, затягивая завязки мешка.
— Да благоволят вам ваши боги, — поспешно буркнул Прин, по-прежнему не отрывая взгляд от антенны френ-локатора. — И да пребудет… — Последние слова его напутствия заглушил грохот самозахлопывающейся двери.
Третьему в Хальдагарской гномьей иерархии индивидууму явно хотелось как можно скорее оказаться наедине со своей новой игрушкой.
Мне же хотелось оказаться как можно дальше от Хальдагара в тот момент, когда гномы попытаются эту игрушку распилить. Очень надеюсь, что это не произойдет в течение…
— Кажется, — задумчиво произнесла ведьма, — я продешевила. И кое-кто мне за это заплатит.
— Священным Кустом Пигаля клянусь, — поспешно произнес Лалли, на всякий случай становясь так, чтобы от ведьмы его заслонял не только я, но и Мастер Меча с его драгоценной ношей, — что сам не ведал до сего круга, о какой сумме идет речь.
— Это п-правда, — подтвердил я. — Не х-хотел говорить… пока деньги не оказались у н-нас в руках.
— Грыкхам елл марун?
На этот раз у меня не было фишки, способной объяснить, чего вдруг потребовалось от меня вроде бы спокойно проходившему мимо гному, а посему искушение оказалось непреодолимым.
— Эш назг дурбатулук.
— Х-у-у?
— Сами мы не местные, — пришел мне на помощь эльф. — Знать ничего не знаем. Ступай себе мимо, добрый гном.
— Ынги ишитла карп тирау, — разочарованно сообщил мне гном, отходя. — Арак меллир.
— В-воистину меллир, — пробормотал я. — Иди-иди.
— Странный.
— Он нездешний, — сказал Свомстер.
— С чего ты взял?
— У хальдагарских гномов не бывает бород такого темно-рыжего цвета.
— Н-надеюсь, он интересовался не с-содержимым нашего м-мешка…
— Полторы тысячи гномьих читлов, — мечтательно вздохнул эльф. — По сегодняшнему курсу это будет… одиннадцать денриев и два с четвертью нкаа… двести тридцать тысяч малых золотых. Между прочим, командир, баронское поместье считается доходным, если оно приносит в год больше тридцати тысяч.
— М-мы обсудим эту тему, — пообещал я, — н-не-сколько позже. К-когда окажемся в более п- подходя-щей обстановке. Что же к-касается в-вашего вознаграждения, вайст Венджер…
— То оно составит те пять малых золотых, о которых мы договаривались, — перебила меня ведьма. — Я не имею привычки бросать слова в снег.
— Н-но ведь размер ваших п-премиальных мы не обговаривали? — улыбнулся я.
— Премиальные, — холодно отозвалась ведьма, — сначала необходимо заработать.
— Вот этим в-вы сейчас и з-займетесь.
— Понимаю, — кивнула Венджер, — но мне потребуется некоторое время на подготовку.
— С-сколько угодно.
Мастер Меча оказался хорошим предсказателем — к тому моменту, когда Венджер закончила свои приготовления и объявила, что мы можем покинуть гостеприимные своды Дома Круглоголовых, метель на улице как раз успела разыграться по-настоящему.
К сожалению, на этот раз ведьма не стала переводить нас в призрачное состояние — во-первых, потому, что использовать два раза одно и то же заклинание считалось моветоном среди волшебников, «а во-вторых, вимст, вы же не хотите, чтобы все ваши деньги просыпались на пол сквозь призрачный мешок?». Я не хотел… и в результате первый же набросившийся на меня за дверью вихрь без всяких помех залепил мне в лицо полную пригоршню колючих снежинок, а две оставшиеся щедро сыпанул за шиворот.
Некоторое время я тревожно оглядывался на Свомстера, пытаясь определить, в самом ли деле он настолько снего— и морозоустойчив, как желает казаться, или же дело ограничивается всего-навсего фантастическим упрямством. Потом за мое плечо цепко ухватилась маленькая ручка с карминными ногтями, и я сосредоточился на протаскивании сквозь белое мельтешение себя и своей спутницы.
Кажется, Венджер наводила чары на протяжении всего путешествия через насквозь простреливаемую снежными ветрами площадь. По крайней мере, когда мы наконец свернули за угол, оказавшись в более- менее защищенном от летающих по воздуху сугробов закутке, ведьма, покачнувшись, обессиленно привалилась ко мне… а в следующий миг на нас напали.
Их было восемь — чертовски быстрых людей-теней, одетых в стиле «городской ниндзя». Облегающее тряпье, преимущественно серых и коричневых оттенков, низко надвинутые вязаные шапки и замотанные шарфами лица. Ну и мечи — короткие, прямые, чем-то напоминающие опасную бритву.
По-видимому, меня, отягощенного едва держащейся на ногах дамой, нападавшие сочли наименее опасным — к нам бросился лишь один. Впрочем, этот парень был очень быстр — я и глазом не успел моргнуть, как он уже стоял передо мной, замахиваясь мечом.
Миг спустя он с диким воплем отлетел к стене, получив прямо в лицо пучок вырвавшихся из ладони ведьмы синеватых искр. Увы, это усилие оказалось единственным вкладом Венджер в бой — ведьма обмякла и наверняка бы упала к моим ногам, не подхвати я ее. Правда, это стоило мне правой руки, а взводить арбалет одной левой я не умел.
Я был вынужден ограничиться использованием арбалетных болтов в качестве дротиков от дартса. Первый угодил в щеку одному из атаковавших эльфа — взвыв, тот качнулся в сторону, сбив этим атаку своего напарника. Этой заминки Лоуэ вполне хватило на то, чтобы оказаться позади них… последовавшее затем отточенное в обоих смыслах этого слова движение я не мог охарактеризовать иначе как
