со свежими фруктами — для фотомоделей, которые…
Договорить Бретту не удалось. Сиенна не смогла дольше слушать его страдальческий голос, быстро подошла к Бретту, наклонилась и поцеловала его в губы. На вкус они были солено-сладкими — от пота и клубничного сока. Бретт на мгновение замер, потом с жадностью ответил на поцелуй, лишая Сиенну здравомыслия. Когда он, наконец оторвался от ее губ, она опустила голову ему на грудь.
Закрыв глаза, Сиенна наслаждалась охватившими ее эмоциями. Она ощущала легчайшее прикосновение его губ к макушке. Их сердца бились в унисон.
— Чем я заслужил такое? — пробормотал Бретт, прижимаясь лбом к ее голове.
— Должна быть причина? — сдавленно поинтересовалась она.
Его руки скользнули по ее спине. Однако Сиенна чувствовала, как между ними возникает барьер, духовный и физический. Бретт чуть отстранился, приподнял ее подбородок и посмотрел в глаза:
— Никакой жалости! Лили выбрала лучшего мужчину.
Он не смеет так говорить! Он заслуживает большего!
Промолчав, Сиенна обвела пальцем линию его подбородка, не в силах выдержать прожигающий взгляд. Да, ей было жаль Бретта. Он любил Лили, а та вышла замуж за его лучшего друга.
Он потерял любимую женщины дважды. Сначала она вышла замуж, потом — умерла.
— А как насчет понимания? Я скорблю о твоей потере. У малышки Джесс, — Сиенна улыбнулась, — будет самая лучшая вечеринка по случаю дня рождения.
Бретт расслабился, плечи его опустились.
— Ладно, — улыбнулся он, потом повторил, но уже увереннее: — Ладно.
Улыбнувшись, Сиенна похлопала Бретта по груди, потом высвободилась из его рук и, как бы, между прочим, взяла блокнот:
— Розовые воздушные шары. Пусть их будет тридцать. Каждый гость возьмет домой шарик. — Она едва заметно улыбнулась Бретту и была вознаграждена усмешкой и кивком.
— Отлично! — воскликнул Бретт. — А я отправляюсь в душ. Как насчет визита в местный магазин пиццы? Проверим, есть ли у нас конкуренты. Тем более, тебе следует практиковаться в приготовлении пиццы.
— Иди. Только я не умею готовить. Кроме того, я умираю с голоду. А еще нам нужно серьезно поработать, чтобы подготовить тратторию к визиту настоящей маленькой принцессы. В конце концов, я-то лишь притворяюсь принцессой.
Бретт вышел из кухни с такой беспечностью, словно не он только что перевернул мир Сиенны с ног на голову.
Пора приниматься за дело. Дочь Лили отпразднует свой день рождения в красивом зале, даже если Сиенне придется всю ночь красить стены.
Кроме того, у нее появилось странное ощущение, что она делает это скорее для Бретта, чем для маленькой девочки, чья мать разбила его сердце.
Бретт — лучший из известных ей мужчин. Она собирается доказать ему, что он особенный. И не важно, если для этого придется снова его поцеловать.
Глава 14
Восемь эксклюзивных пицц всех цветов радуги…
Встав в центре зала и засунув руки в карманы, Бретт тихо присвистнул. Он впервые увидел отремонтированное помещение, и у него перехватило дыхание. Сиенна выбрала для пола светлые дубовые доски, которые отлично смотрелись с перекрашенными в кремовый цвет стенами. Скатерти, салфетки, шторы и абажуры темно-зеленых и розово-пастельных оттенков гармонировали со стенными бордюрами тех же тонов.
Несмотря на февральский холод, дневной свет проникал сквозь чистое оконное стекло, создавая ощущение большого пространства и уюта. В целом зал выглядел современным, шикарным, удобным и располагающим.
Это уже не была траттория Марии. Все вокруг громко заявляло об индивидуальном стиле Сиенны Росси. Простые дубовые рамочки семейных фотографий отлично сочетались по цвету с полом и спинками стульев. Но интереснее всего было расположение этих фотографий.
Сиенна развесила их на дальней стене, сгруппировав по четыре штуки. Именно их видели посетители, входя в ресторанчик. Они мгновенно бросали взгляд на улыбающиеся лица членов семьи Росси, наследницей которых была Сиенна.
Бретт улыбался, разглядывая обстановку.
Вывеска «Траттория Росси» была выполнена большими буквами темно-зеленого цвета тем же шрифтом, что и гравировка на оконном стекле. Прибавьте к этому искрящуюся посуду и простые, но элегантные столовые приборы. Бретт видел перед собой совершенный зал ресторана, о котором мечтал всю жизнь.
Он никогда не рассказывал Сиенне о своих задумках. И все же эта изумительная, замечательная, неповторимая женщина создала именно тот интерьер, о котором Бретт и Крис говорили еще в Париже.
Существовало слишком много официозных ресторанов, где подавались изысканно-эффектные блюда для людей, одетых в шикарную и неудобную одежду. Блюда обычно поедались в тишине либо под приглушенную классическую музыку, а к присутствию детей относились снисходительно, как к неизбежному.
Бретт работал в отелях и ресторанах, посещать которые могут только избранные, по всему миру. Конечно, рестораны были замечательные, однако собственный ресторан он видел совсем другим.
Бретт мечтал подавать фантастические блюда, приготовленные с любовью, точно в такой же душевной, дружеской и неформальной атмосфере, какую наблюдал в семье Росси много лет назад.
В какой бы стране Бретт ни работал, он расспрашивал жителей о местных кулинарных изысках. Ему хотелось, чтобы его ресторан посещали люди всех возрастов, чтобы они могли расслабиться, непринужденно смеяться, спорить, петь или танцевать — по желанию. Он стремился создать идеальный семейный ресторан, где будут рады детям и где все члены семьи смогут отведать замечательную еду, усевшись за одним столом.
Вот почему Крис объездил весь Лондон, отыскивая самое лучшее место для ресторана, где хватило бы места для детей, веселья и музыки…
Послышались шаги. Сиенна подошла и встала рядом с ним. Он ощущал ее крайнее нетерпение.
Великая Сиенна — принцесса клана Росси — нервничает из-за того, что Бретту не понравятся плоды ее упорного труда, и он захочет, чтобы Джесс праздновала день рождения в помещении с темно- коричневыми стенами и мрачной паутиной в углах.
Не задумываясь и не колеблясь, Бретт взял Сиенну за руку, переплетя свои пальцы с ее пальцами. Они стояли, молчали и разглядывали зал.
— Вчера вечером мне удалось покрыть стены только одним слоем краски, зато они уже высохли. Джесс и ее друзьям понравится здесь, а я потом очищу стены и к концу недели закончу с покраской.
— Тебе ничего не нужно менять. Все идеально.
— В самом деле?
— Конечно. Это все, о чем я мечтал. И даже больше. Мария будет в восторге.
Он чуть приподнял подбородок и внимательно посмотрел на медный карниз, с которого свисала портьера, потом пожал ее пальцы:
— Мне нравится.
Если быть точным, он хотел сказать: «Мне нравишься ты».
Дыхание обоих участилось, и Сиенна в ответ осторожно пожала его пальцы.
На несколько драгоценных секунд они перестали быть Бреттом Камероном и Сиенной Росси, а превратились в людей, которые хотят быть друг с другом, работать вместе до конца жизни, стоять рядом в этом зале…
