расцвела как. Вот что значит вырваться из под строгого отцовского ока.
Иоган расторопно командовал слугами, которые быстро накрыли новый стол, поставив его на возвышение и сноровисто носили на него приборы и подносы с едой.
Скромно и незаметно вошла леди Моли, остановилась за спиной короля и улыбнулась чуть виноватой улыбкой. Я заметил, как Глория ей незаметно подмигнула.
Король сел по хозяйски:- Да ты не мельтеши старик, мы в действительности на минутку, а то весь двор под дверями вашими стоит, хотя пусть и постоят немного. А перекусить действительно немного не помешает…
— Ну вот и ладненько и поели и дочь проведали. Вы уж молодежь хоть изредка в гости заезжайте, не забывайте мой дворец, — и довольно хохотнув, подхватив леди Моли под руку и сделав нам знак, что бы мы не провожали, его величество так же внезапно убыл как и прибыл.
7
Дни и ночи слились для нас в один непрерывный праздник наслаждения. Мы как дети, которых допустили до взрослых игрушек, или до запретного ранее плода, — из спальни выходили только для того, что бы перекусить или совершить омовение. Если и выезжали куда на прогулки то только для того, что бы заняться любовью где нибудь на поляне или на берегу ручья, даже занимались этим в карете во время движения. Это было какое то неистовое безумство. Мне было постоянно мало и у меня постоянно было желание, то же самое наверное было и у Глории. Так продолжалось довольно долго, почти до окончания лета.
В один из последних дней месяца сбора урожая Глория отказалась вставать с постели, мотивируя это тем, что у неё сильно болит низ живота. А потом вообще она перешла в другую спальню, заявив, что у неё начинаются слезы любви и дней 5–7 она будет болеть и мне придется спать и везде бывать одному. Это было связанно с какими то особенностями женского организма. Я, получив достаточно времени для размышлений, в который раз подивился мудрости его королевского величества, который представил в наше распоряжение дворец. Видимо он прекрасно знал, или предполагал страсть и темперамент своей дочери и постарался нас оградить от посторонних и любопытных глаз.
Первые дня два я пытался заниматься чтением в библиотеке, совершал конные прогулке на Маре, изнурял себя тренировками, но увы. Перерыв давался мне достаточно тяжело. Я стал раздражительным, даже немного вспыльчивым, придирчивым. Глория тоже тяжело переносила свою болезнь. Малышка Лу, которую я не замечал почти два месяца, авторитетно заявила, что так всегда бывает после того, как девушка начинает жить взрослой жизнью и первые слезы любви после этого самые болезненные. Глория лежала бледная, с синяками под глазами, она тоже стала раздражительной и крайне обидчивой. То я ей надоедаю, то не уделяю достаточного внимания, то мне нужно только её тело, а когда она болеет, то ни кому не нужна и так далее. Я потихоньку свирепел.
В этот день наступили пятые сутки болезни Глории, а её выздоровление и не предвиделось. Она выгнала меня из своей спальни и я отправился на утреннюю тренировку, надо было восстанавливать свою запущенную форму. Левая рука меня почти не беспокоила. После тренировки я пошел в терму чтобы ополоснуться и смыть с себя пот, пыль и грязь. Не очень веселые мысли меня одолевали. Я понимал, что рано или поздно нам с Глорией придется расстаться. Её мужем я стать не смогу, по крайней мере до тех пор, пока я барон. Принять титул от короля Фредерика я не могу по определению. А значит его величество будет подбирать ей мужа соответствующего ранга и возможно где то за пределами своего королевства.
Если Моли родит ему сына, то он официально признает его и объявит наследником, если родится дочь, то она получит титул графини, небольшой надел земли или постоянный пенсион. Но насколько мне было известно, ещё ни одна фаворитка короля не понесла от него ребенка, а их у него было уже несколько. И как правило через год он заводил себе новую. Так что пока единственной наследницей являлась Глория, а вернее надежда, что в законном браке у неё родиться сын, который и будет объявлен наследным принцем. Глории скоро исполнится 16 лет, то есть тот возраст, с которого в цивилизованном мире можно уже заключать брачные контракты, в отличии от султаната и южных королевств, где замуж выходят с 14 летнего возраста…
Я так задумался, что даже не заметил, как в пропнигии, в густом пару рядом со мной появилась леди Луиза. — Что то случилось? — Нет, я просто дала ей немного успокоительной воды и она заснула. Бедняжка, я не думала что у неё это будет протекать так болезненно. Лу прижалась ко мне:- Тебе надо снять напряжение, ты не похож сам на себя. Ещё немного и будешь бросаться на людей… Я вошел в неё с рычанием и каким то зверским наслаждением закончил.
Она потихоньку плакала. — Лу, я сделал тебе больно? — Нет, Арт, наоборот мне было так хорошо, как никогда до этого не было, — проговорила она сквозь слезы. Но скоро наступит месяц красных листьев и как только он закончится, кончится и моя веселая жизнь, я выйду замуж и уеду. Внимание многих достойных молодых людей я променяю на невнимание своего мужа. Это так обидно.
Лу, мы вот с тобой занимаемся, а ты не боишься, что может родиться ребенок? Она рассмеялась сквозь слезы:- Какой же ты большой, взрослый ребенок. Конечно не боюсь. У нас у женщин есть достаточно средств, что бы предотвратить нежелательную беременность. Глория тоже принимает их. Можно иметь сколь угодно любовников, но рожать только от мужа. Это непреложная истина, и те кто не следует этому правилу становится изгоем. — А если предположим муж не может или у него не получается? — вспомнил я сэра Варта — Тогда заключается контракт на ребенка и жена может родить наследника от другого человека и он будет признан законным наследником…
Потом мы занялись любовью ещё раз и Луиза исчезла:- Ты только постарайся не заснуть, я ночью к тебе приду, принцесса будет спать. После завтра она будет уже полностью здорова и нам придется ждать почти месяц её следующих слез любви, что бы вот так украдкой встретиться в последний раз…
Из термы я вышел умиротворенным и спокойным. Оказывается мне действительно надо было просто сбросить напряжение.
Иоган встретил меня встревоженным:- В библиотеке вас ждет барон Ирвин, он распорядился вас не тревожить, но как только вы освободитесь, велел доложить о себе. — Спасибо Иоган, я уже иду к нему. Поднимаясь в библиотеку я с тревогой подумал, — Интересно, что понадобилось барону, с какими новостями он пришел? Сэр Ирвин внимательно рассматривал те книги, которые я недавно пересматривал. — А я и не думал, сэр Арт, что вы всерьез интересуетесь мерсисайской историей, а у вас оказывается все серьезно. Здравствуйте барон, — и он протянул мне свою руку для рукопожатия. — Здравствуйте барон, что то случилось? — задал я интересующий меня вопрос, пожимая ему руку.
— А что, я не могу так просто зайти и поинтересоваться здоровьем, настроением молодого человека, которому я симпатизирую? — Ах, сэр Ирвин, не лукавьте, говорите без обиняков, что вас привело в нашу тихую обитель. Хотя то что у нас тут происходит вы и так знаете. Ведь знаете? Барон коротко хохотнул: — Ну в общих чертах, в общих чертах, сэр Арт. В общем что ходить вокруг и около. Наши заговорщики активизировались и теперь их главное усилие будет направлено против вас барон, как против человека, который убил их предводителя и сорвал все их замыслы. Они готовятся вас убить.
Эту новость я воспринял довольно спокойно, но потом быстро сообразил, что готовясь убить меня в
