Июльский вечер проявляет норов:
«Лениво по дворам мычат коровы,
Ворота сонно щурятся впотьмах,
Лесные дали сумрачно-лиловы
И умер ветерок с листком в губах …»*
И скирдами уставленный покос …
Ещё далёк расстрел – апофеоз.
_________________________________
* «Предвечерье», перевод Д.Маркиша
3
Ещё далёк расстрел – апофеоз
Мучений, уготованных поэту.
… А ты опять во власти летних гроз,
Ты гимн поешь возлюбленному лету.
Тебя чарует предвечерний плёс,
Он и в стихах твоих оставит мету,
Назло врагам они не канут в Лету,
Недаром те места в себе пронёс.
«Ах, лето! Это бездна серебра,
И золото в зрачках речного плёса,
И солнце на траве, и в травах косы,
И свежих трав шуршащая игра!» *
Совсем мальчишкой он ушел из дома –
Режиму это всё давно знакомо.
______________________________
* «Лето», перевод А. Голембы
4
Режиму это всё давно знакомо.
Ох, этот наблюдающий режим!
Его глаза везде – у гастронома,
На улице сто раз столкнешься с ним.
Всеведущий! Взирает из парткома,
Сексотом и клеветником храним.
Донос, навет, стукач и аноним –
Они в чести и страшны, как саркома.
«Сочти их до одной. Я спас от палачей
Детей и матерей ценой моих увечий.
За тех, кто избежал и газа, и печей,
Я жизнью заплатил и мукой человечьей!»*
Подколот к делу подленький донос,
Еще один решил палач вопрос.
_______________________________
* «Михоэлсу – неугасимый светильник»,
перевод А. Штейнберга
5
Еще один решил палач вопрос,
Разоблачил французского шпиона:
Парил поэт, как гордый альбатрос,
Над городом Верлена и Вийона.
Он в этот город всей душою врос,
Здесь Эйфелева башня, что корона,
Каштанов свечи, мощь булонских кленов,
И многоцветье юношеских грёз.
«Земля вздыхает. В купола и трубы
Уткнись, туман, и кровли опьяни:
Над ними, как ощеренные зубы,
Парижские кровавые огни». *
Легко ловить мифических шпионов
Ценой непозволительных приёмов.
____________________________
* «Парижские улицы», перевод
А.Голембы
6
Ценой непозволительных приёмов
Заставили «вину» свою признать.
В дремучих лабиринтах коридоров
И в кабинетах – изуверов рать.
– Шпион английский! Почитатель тронов!
Космополит, предатель! Расстрелять!
… А он припомнил тихой Темзы гладь
И величавость лондонских районов:
«Как перья филина – туманов пелена.
Голодная толпа притихла, не горланит.
Над Темзой трезвенной с рассвета дотемна
Свершает омовение парламент».*
…Старается Лубянка. На износ.
