Джулия ошеломленно посмотрела на него — не ослыша¬лась ли. Но потом ее лицо расплылось в улыбке.
— Мне даже очень хорошо. Я… — Она замолчала и пока¬чала головой.
— Что ты хотела сказать?
— Ты очень… пылкий.
Габриель вдруг расхохотался. Смех его был заразитель¬ным, и Джулия почти уже засмеялась вместе с ним. Потом ей вдруг показалось, что он смеется над нею.
— Ты думаешь, что я пылкий, но даже не знаешь, о чем я сейчас думаю.
Его рука скользнула к самому низу живота, в который сей¬час упирался жаркий, уставший ждать член. Оттуда, где сопри- касались два начала, исходили таинственные, зовущие волны.
Джулия покраснела, но глаз не отвела.
— Я не знаю, о чем ты думаешь. Расскажи.
— Я хочу интимной близости с тобой, потому что ты мне очень дорога. Я хочу своей наготой поклоняться твоей наго¬те и узнавать все твои тайны. Хочу доставлять тебе наслажде¬ние, но не считанные минуты, а часы и даже дни. Я хочу ви¬деть, как твоя спина изгибается в экстазе. Я хочу входить в тебя и смотреть в твои глаза. — Он тряхнул головой и вздох¬нул. — Но не здесь. Здесь холодно, и это место не для твоего первого раза. Нам нужно еще кое-что обсудить. — Габриель нежно поцеловал ей лоб, боясь, как бы она не приняла его слова за отказ. — Я хочу, чтобы тебе было тепло, уютно и ты чувствовала себя в полной безопасности. Я хочу восхищать¬ся каждой частичкой твоего тела. Это требует времени и не¬сколько иных условий, чем подстилка на холодной зем¬ле. — Он обольстительно ей улыбнулся. — Но мои желания имеют куда меньший вес, чем твои.
— Я думаю, тебе мои чувства вполне понятны, — сказа¬ла Джулия.
— Ты так думаешь? — неуверенно спросил Габриель.
Джулия наклонилась, чтобы его поцеловать, но Габриель
чуть запрокинул голову, и ее губы ткнулись в его подбо¬родок.
— Если бы я не захотела пойти с тобой сюда, я бы не пошла.
— Я рад, что ты захотела.
— Я захотела не только пойти с тобой в сад. Габриель Эмерсон, я хочу тебя, — выдохнула она. — Я… — Она вдруг закусила губу, чтобы не произнести еще одно слово.
— Говори, не бойся, — прошептал он. — Не надо скры¬вать свои желания.
— Я… я хочу, чтобы ты был моим первым мужчиной. Габриель, я — твоя… если ты меня хочешь.
— Я хочу только тебя, и больше никого.
На этот раз его поцелуи были полны страсти и обещаний. И тело Джулии отозвалось пробужденным и вспыхнувшим желанием.
Габриель хотел ее. Желание всегда ощущалось в его по¬целуях, но это желание можно было легко спутать со стра-стью и телесным голодом. Сейчас же вся путаница исчезла. Они оба хотели друг друга; их руки жадно познавали запрет¬ные места друг друга, а губы слились в затяжном поцелуе. Старый сад был их Раем, принадлежащим только им.
Их поцелуи становились все жарче и неистовее. Габриель лег на спину. Джулия, незаметно для себя, оказалась на нем. Вся ее стыдливость исчезла, и от настоящего слияния их от¬деляли лишь два последних хлипких барьера — его трусы и ее кружевные трусики.
Но Габриель был начеку. Чувствуя, что потом не простит себе этой поспешности, он отбросил волну желания и слег¬ка коснулся ее щек.
— Джулианна, остынь немного. Я жажду тебя целиком, но не надо спешить. Мы не урываем с тобой минутки сча¬стья. Будущее принадлежит нам и только нам. Мы с тобой обговорили не все моменты.
— Неужели нужно обсуждать еще что-то? — с откровен¬ной досадой спросила она.
— Да, дорогая. Прежде всего, мою поездку в Италию. Ты должна была бы узнать о ней раньше, а не из вопроса Ричарда.
Джулия села рядом.
— Что тут особенного? У профессоров бывают выездные лекции в других странах. Это часть профессорской рабо¬ты, — сказала она, опуская голову.
Габриель, как уже не раз бывало, большим пальцем под¬нял ей подбородок.
— Джулианна, не таись. Скажи, о чем ты сейчас ду¬маешь?
— Я понимаю, что не вправе ничего требовать. Но если честно… меня задело, что Ричард узнал о твоей поездке рань¬ше меня.
— Ты имеешь все права требовать. Как твой друг, я дол¬жен был сначала рассказать тебе, а потом уже Ричарду и остальным.
— Ты мне… только друг? — удивленно прошептала Джу¬лия.
— Слова «друг» и «приятель» часто путают по смыслу. «Друг» — замечательное слово. Оно допускает разные ста¬дии. Я твой друг на стадии возлюбленного.
Джулию пробрала дрожь.
— Значит, я твоя возлюбленная? Даже если у нас еще не было интимной близости?
— Секс не единственное проявление интимной близости между влюбленными. Тут есть множество оттенков. Но ты должна знать: все эти оттенки я хочу испытать только с то¬бой, и больше ни с кем. Потому что я твой друг, а не прия¬тель. Пожалуйста, прости меня, что не сказал тебе об этой поездке. Приглашение от Галереи Уффици пришло несколь¬ко месяцев назад. Намного раньше, чем ты приехала в То¬ронто. Я собирался ехать еще летом, но тогда не получилось. А потом… я ждал, когда мы получше узнаем друг друга.
— А при чем тут наши отношения? — удивилась Джу¬лия.
— При том, что поездка во Флоренцию должна была стать моим рождественским подарком тебе. Мне просто невыно¬симо думать, что я должен буду уехать и оставить тебя од¬ну… Знаешь, я очень боялся, что ты откажешься, посчитав эту поездку… «орудием соблазнения».
— Ты действительно хочешь, чтобы я поехала с тобой?
— Я скорее готов вновь отложить эту поездку, чем ехать одному.
— Тогда спасибо за приглашение, — сказала Джулия, по¬рывисто целуя его и расплываясь в улыбке. — Оно принято.
Обрадованный Габриель тоже поцеловал ее и зарылся лицом в ее волосы.
— После истории с одеждой я был почти уверен, что ты откажешься ехать. Если хочешь, я закажу нам отдельные но¬мера. Могу заказать твой обратный билет с открытой датой. Если ты вдруг решишь уехать…
— Габриель, никаких «вдруг». Я тебе сказала «да», и от¬вет исходит не только из моей головы. Из сердца тоже. Если лететь во Флоренцию, то только с тобой. И не надо мне ни отдельного номера, ни билета с открытой датой. — Она сно¬ва покраснела. — Семестр к тому времени окончится. Мы едва ли нарушим университетские правила, если мы… если ты… уложишь меня в постель и возьмешь то, что можно взять лишь один раз. — Джулия хотела еще что-то сказать, но ей мешали поцелуи Габриеля.
— Ты уверена? Ты действительно хочешь, чтобы я стал твоим первым мужчиной?
— Да, — простодушно ответила Джулия. — Я решила это еще тогда. Мне не нужны были другие. Я ждала тебя.
Джулия не заметила, как вновь оказалась на нем. Нико¬гда еще они не были так близки. Даже в музее, во время их «эротического танго» у стены. Руки Габриеля как бы сами собой оказались на ее ягодицах. Его захлестнуло знакомое возбуждение. Он хорошо знал это состояние, за которым всегда следовало проникновение в женское лоно.
— Джулия, я вынужден остановиться, иначе все это про¬изойдет здесь, и мне потом будет стыдно смотреть тебе в гла¬за. Ты принцесса, а принцессе негоже лишаться невинности в столь прозаической обстановке. Я долго ждал. Подожду еще, чтобы не смазать финальные аккорды.
Ей было немного обидно, но это были обиды тела. Умом она понимала: Габриель прав.
— Нам с тобой нужно кое-что обсудить, — снова сказал Габриель. Его голос уже не был игривым и обольститель¬ным. — Грош цена мужчине, если он не думает о физиоло¬гическом благополучии своей
