пустоты, эта карма будет служить противоядием от тех условий, которые иначе способствовали бы проявлению ввергающей кармы, проистекающей из корня сансары – из неведения. Проще говоря, эти благие деяния препятствуют проявлению ввергающей кармы, рожденной неведением, но сами они не являются противоядием от корня сансары. Единственное противоядие от корня сансары – мудрость, познающая пустоту, потому что корень сансары – это неведение, цепляние за самосущее «я».
Итак, поскольку эти действия не являются прямым противоядием от корня сансары, они не могут относиться к благородной истине о пути, поэтому формально они относятся к благородной истине об источнике, но в то же время уже не являются источником страдания. Они не являются источником, потому что объекты благородной истины об источнике – это неведение и другие омрачения, а также загрязненная карма. Те действия, о которых мы говорим, – не омрачения, но это загрязненная карма. Загрязненная карма не может относиться к благородной истине о пути. Путь – это только мудрость, познающая пустоту. Поскольку действия, о которых мы с вами говорим, приносят плоды в сансаре, они включены в категорию благородной истины об источнике. Они являются неким подобием источника, но не являются настоящим источником страданий, который может подлинно ввергнуть в сансару.
Поймите: даже если действия совершаются с отречением, бодхичиттой и концептуальным познанием пустоты, эта мощнейшая благая карма все еще не относится к благородной истине о пути, потому что является загрязненной. Она может служить противоядием от условий для рождения в сансаре, но не от корня сансары. «Поэтому, – говорит лама Цонкапа, – следует учесть, что даже с отречением, бодхичиттой и концептуальным познанием пустоты вы все еще не способны накапливать незагрязненную карму». Что же говорить о тех практикующих, у которых нет отречения, бодхичитты и концептуального познания пустоты. Какие бы благие деяния они ни совершали, за исключением благой кармы, накапливаемой в отношении особо весомого объекта, все это будет ввергать их в сансару. Это важно понимать.
По этой причине, когда Дромтонпа спросил Атишу: «У нас в Тибете много йогинов, которые медитируют на ясный свет по 1015 лет в горных ретритах. Они очень строго поддерживают самодисциплину. В Тибете тысячи людей проводят такие ретриты. Сколько из этих людей идут по пути к освобождению?», Атиша посмотрел своим ясновидящим взором и ответил: «Из них только четыреста человек продвигаются по пути к освобождению. Все остальные во имя Дхармы, во имя тантры вращаются в сансаре». В «Ламрим Ченмо» Дже Цонкапа говорит о том же: если у вас нет отречения, бодхичитты и мудрости, познающей пустоту, за исключением редких случаев подлинной преданности Учителю вы, практикуя Дхарму, на самом деле вращаетесь в сансаре, ввергаете себя и дальше в сансарический круговорот.
Интересно, что к моменту первой встречи с Атишей Дромтонпа провел уже довольно много ретритов. При встрече Дромтонпа спросил Атишу: «В прошлом я интенсивно занимался практикой. Оцените, какой была моя практика Дхармы в прошлом». Атиша взглянул своим ясновидящим оком и сказал Дромтонпе: «Из всего того, что ты делал, только твоя преданность Гуру была настоящей практикой Дхармы». А у Дромтонпы была удивительная, потрясающая преданность своему Духовному Наставнику. Поэтому Атиша и сказал, что только его преданность стала подлинной практикой Дхармы.
Это говорит о том, что если у вас нет отречения, бодхичитты и концептуального познания пустоты либо хотя бы некоего чувства отречения, бодхичитты и некоего логического понимания пустоты, то единственное, что в вашей практике может стать подлинной Дхармой – это преданность Учителю. Все остальное в этом случае практикой Дхармы не является. Поэтому, как бы вы ни практиковали без трех основ пути, вы будете и дальше вращаться в сансаре.
В действительности Дромтонпа был воплощением Авалокитешвары в человеческом теле, неразделимым с Атишей. По сути, они были единым целым и лишь являли себя как два разных человека, из которых один был Учителем, а другой – учеником. Когда Дромтонпа задавал Атише вопросы, а Атиша ему отвечал, все это было лишь учением для нас. Так они обучали нас. Так же, например, когда Будда давал учение, он сидел в медитации и Авалокитешвара, его ученик, вставал со своего места и задавал Будде тот или иной вопрос, а Будда ему отвечал. На самом деле зачем Авалокитешваре узнавать что-то у Будды? Авалокитешвара сам – проявление Будды. Ему уже не нужно ничему учиться. Они делали все это исключительно для нас.
Если бы вместо Авалокитешвары задал вопрос какой- то омраченный ученик, это было бы пустой тратой времени Будды. Поэтому Авалокитешвара вставал раньше, чем кто- либо еще успевал встать, и задавал тот вопрос, ответ на который ученикам необходимо было услышать. Так, некоторые из моих эманаций, присутствующих здесь, успевают задать вопрос до того, как его зададут другие. Я шучу. Но если бы у меня была такая сила, я бы предпочел, чтобы среди учеников сидели мои эманации и задавали правильные вопросы.
В тех словах, которые мы с вами только что обсудили, очень глубокий смысл. Поэтому я и рассказывал вам все эти истории о Дромтонпе и Атише. Теперь вы понимаете, что такое практика Дхармы, и также понимаете, что ваша практика Дхармы до сих пор очень убога. Сейчас ваша практика Дхармы, конечно, по сравнению с другими вашими занятиями – хорошее дело. Но в сущности это то же самое строительство песочных замков. Так что никогда не гордитесь своей практикой. Первый шаг к мудрости – осознание собственных слабостей, недостатков. Чем больше вы будете понимать, что ваша практика лишена силы, тем больше будете стремиться практиковать чище.
Вопрос: Сейчас у нас нет отречения, бодхичитты и концептуального понимания пустоты. Может быть, вместо того чтобы тратить время на попытки обрести эти качества, нам лучше заниматься практикой Гуру- йоги?
Ответ: Действительно, основной упор следует делать на преданность Гуру. Но старайтесь развивать в себе и все эти качества. При этом, вместо того чтобы уделять много времени практике тантры, делайте упор на преданности Гуру и на этой основе старайтесь развить в себе правильную мотивацию. Думайте о страданиях сансары, старайтесь развить в себе стремление освободиться от нее. Немного занимайтесь аналитической медитацией на бодхичитту, сознавая положение существ в сансаре. Порождайте в себе правильную мотивацию и уже с этой мотивацией, на этой основе, делайте краткую практику тантры.
Таким образом, прежде всего вам следует культивировать в себе правильную мотивацию. Поэтому лама Цонкапа и сказал: какой бы практикой вы ни занимались, важно наибольшее внимание уделять двум вещам. В начале практики самое важное – правильная мотивация, т. е. развитие мотивации начального уровня, промежуточного уровня (отречения), а затем высшего уровня (бодхичитты). Если вы не будете развивать в себе эту мотивацию, вся ваша практика станет просто тратой времени. Вы будете поддерживать данные вами обязательства по практике, но продолжать вращаться в сансаре. А с правильной мотивацией, что бы вы ни делали – садхану Ямантаки или другую практику, это будет эффективно.
А в конце практики, как говорил лама Цонкапа, следует уделять большое внимание посвящению заслуг: «Те малые заслуги, которые накопил, я посвящаю счастью всех существ. Я посвящаю их достижению состояния будды, чтобы жизнь за жизнью помогать существам». Тогда пятнадцать минут или полчаса вашей практики станут подлинной практикой Дхармы. Итак, старайтесь культивировать в себе правильную мотивацию. Помните о том учении, которое сейчас получили.
Я советую вам не делать практику «на автомате», просто пробубнив текст садханы. Вы принимаете много посвящений, набираете много обязательств по практике. В итоге вы не в состоянии выполнить все эти практики, засыпаете посреди них. Кроме того, у вас не хватает времени на развитие правильной мотивации. Тогда практика становится просто пыткой, самоистязанием, не более того.
Когда я учился в университете в Варанаси, там был один монах, с которым мы были хорошими друзьями. Он получил много разных посвящений, поэтому у него была толстая стопка текстов, садхан, которые ему надо было читать каждый день. Может быть, он получил пятнадцать разных посвящений, и по всем надо было читать садханы. Как он справлялся с этим? Он приступал к своей практике, потом постепенно засыпал. Один раз я наблюдал, как он делает практику. Сначала он читал, потом начал клевать носом, его голова стала опускаться. В итоге он упал лбом на текст, который читал. А тибетские тексты состоят из разрозненных листочков. Это не книги, а стопки листов бумаги. Потом он проснулся, а страница текста, на которой он уснул, прилипла к его лбу. Он стал искать в тексте то место, на котором остановился, и увидел, что одной страницы не хватает. Он стал искать ее по всей комнате. Я ничего ему не говорил, молча наблюдая за тем, что происходит. Наконец я спросил его: «Что ты делаешь?» Он ответил: «У меня
