зарыл. Как тебе такой вариант?
– А топор? – задал Максим встречный вопрос.
– Если вы все же не взяли его на корабле, это мог сделать Антон, чтобы хоть как-то вооружиться против твоей банды, – предположил Татаринов. – А ты или твой подельник его обезоружили и убили обоих.
– Еще раз повторяю: я бы признался, – Перепелевский откинулся на спинку стула. – Одним трупом больше… Тем более ты не ведешь протокола и не включил диктофон. Тебе я бы сказал правду. Впрочем, я ее и сказал.
– Хотелось бы поверить.
– А ты поверь, – предложил Максим. – Ну так как насчет одиночной?
Василий кивнул и вызвал конвойного.
– Этого – в одиночку, – приказал он.
Перепелевский подмигнул ему на прощание:
– Я, вообще-то, не надеюсь, что мы с тобой еще свидимся, – улыбнулся он. – Бывай, начальник.
– Бывай, – сказал ему вслед Татаринов.
Василий чувствовал: эта их встреча – последняя. Судя по всему, Лепишев-младший этого так не оставит и отомстит за брата и его семью. И Перепелевского не спасет и одиночка. Пуля настигнет его в более удобном месте. Если не пуля, то его прикончат сокамерники. Получается, он, Василий, этому поможет, однако таков его долг.
Старший лейтенант набрал номер Петра Петровича и улыбнулся, услышав бодрый голос:
– У аппарата.
– Я задержал Перепелевского. И он признался в убийстве семьи Лепишевых, – доложил Татаринов.
Иванов не удивился:
– Только что мне звонил следователь из Андреевска, – заметил он. – Против твоего бандита говорит запись на видеокамерах. Как ты его задержал?
Василий вкратце рассказал ему об операции и своем разговоре с Максимом.
– Конечно, далеко бы он не ушел, – констатировал Иванов, – однако ты избавил моего приятеля от лишней мороки. Сейчас позвоню ему. Пусть едет и берет голубчика. Спасибо тебе! До свидания.
– До свидания.
Закончив разговор, Татаринов вздохнул и поймал себя на мысли, что ему совершенно не жалко задержанного. Видимо, месть настигнет Перепелевского раньше, чем планировал даже он сам. Как и всякому человеку, Максиму не хотелось прощаться с жизнью. Но его жертвы тоже хотели жить и имели на это полное право. Устав за этот долгий день, Василий включил электрический чайник. Есть уже давно расхотелось, но его мучила жажда. Когда запел телефон, он заваривал чай.
– Привет, – услышал он голос Павла Лазаревского. – Как дела?
– Благодаря тебе я арестовал хахаля девушки Петрякова, – проинформировал его Татаринов. – Получилось забавно: хотел задержать его за одно преступление, а взял за другое. Похоже, в убийстве Ларисы он не замешан.
– Думаешь на Петрякова? – спросил старший лейтенант.
– Не знаю я, что и думать.
В трубке Татаринова просигналил вызов по второй линии. Он поднес дисплей к глазам и увидел незнакомый номер.
– Слушай, – прервал Василий Павла, – кто-то по второй жаждет со мной пообщаться. Давай я тебе перезвоню.
– Обязательно, – согласился Лазаревский.
Татаринов нажал кнопку вызова:
– Я слушаю.
– Старший лейтенант Татаринов? – этот глухой бас он слышал впервые.
– Точно так. А с кем имею честь?
– Майор Светин, из военной прокуратуры, – представился звонивший. – Мне необходимо с вами встретиться.
Старший лейтенант с сожалением посмотрел на остывающий чай:
– Где и когда?
– В общем, я нахожусь недалеко от вашего отделения, – признался майор. – Пригласите в гости?
– Да вы уже в гостях, – усмехнулся Василий. – Заходите. Пятнадцатый кабинет.
Он придирчиво оглядел свой стол и привел в порядок бумаги. Электрический чайник вновь запел свою песню. Возможно, майор составит ему компанию и они вместе попьют чаю.
Майор военной прокуратуры Александр Светин оказался довольно-таки молодым человеком, с намечающейся лысиной в жидких светлых волосах. Он крепко пожал руку коллеге:
– Чайком не угостите? Я в ларьке печенье купил.
– Как раз хотел предложить, – улыбнулся Татаринов. – Садитесь.
– Благодарю.
Старший лейтенант разлил заварку по стаканам:
– Извините. Только граненые.
– Да какие есть, – махнул рукой майор. – Мы, офицеры, народ неприхотливый.
Татаринов добавил кипятку.
– О чем вы хотели со мной поговорить?
– О Петрякове, конечно, – сказал Светин. – Что новенького по делу убитой девушки?
– Сегодня работал над этим в поте лица, – признался Василий и рассказал гостю о предпринятой им операции.
Майор слушал его очень внимательно.
– Значит, все говорит о вине нашего матроса? – поинтересовался он.
– Пока – да.
– А вы сами в это верите?
Василий прищелкнул пальцами:
– Я верю фактам, а они – против Антона. Никто, кроме него, не мог стащить топор с камбуза.
– А вот дежурный по камбузу утверждает обратное, – заявил Александр. – Он не помнит, чтобы Петряков крутился на кухне. Топор висел на стене. Согласитесь, это довольно-таки рискованно для убийцы – воровать его. Характеристики говорят: этот парень отличался уравновешенностью и рассудительностью. Зачем ему подобное оружие?
Татаринов пожал плечами:
– Если бы криминология все могла объяснить, мы бы предугадывали время совершения и обстоятельства будущих преступлений.
Майор услышал в его голосе нотку сомнения и продолжал наступать:
– И, извините, мотива я тоже не вижу. Лариса уже полгода жила с Перепелевским и давно проинформировала об этом Антона. Почему же он решил свести с ней счеты именно сейчас?
– По ходу следствия всегда возникает множество вопросов, – ответил Василий. – И мы стараемся на них ответить.
– Но как вы сами думаете? – не отступал Светин.
– Возможно, в их последнем телефонном разговоре… – начал было старший лейтенант и вдруг запнулся.
Майор пристально посмотрел на него:
– Ну? Почему вы замолчали?
– Ладно, ваша взяла, – признался Татаринов. – Все это мне давно не дает покоя. Видите, я даже задержал другого человека. Его показания говорят скорее в пользу Антона, чем против него. Накануне гибели Ковалева звонила ему, сама просила о встрече и умоляла защитить ее от Перепелевского.
Светин откинулся на стуле:
– Вот видите….
Старший лейтенант стукнул себя по лбу:
