суперзлодея. И теперь та память Боба потеряна — вероятно, всё, что он узнал, служа ассистентом парню, который был, почти несомненно, сильнейшим волшебником на планете — достаточно сильным, чтобы открыто игнорировать Белый Совет в течение десятилетий.
— В смысле... он многому научился там, — сказал Баттерс.
— Вероятно, — сказал Боб бодро. — Но всё, вероятно, ограничено только слишком разрушительным, ядовитым, опасным материалом. Ничего важного.
— Насколько оно неважное? — писклявым голосом спросил Баттерс.
— Разрушать легко, — сказал Боб. — Чёрт, да всё, что вы должны сделать, чтобы уничтожить что-то — подождать. А вот сотворение... Вот это — трудно.
— Боб, ты можешь взять на себя Злого Боба?
Глаза Боба нервно заметались.
— Я бы... я бы предпочёл не пытаться. Я действительно,
Я вздохнул.
— Ладно, у нас теперь ещё один повод для беспокойства. А между тем, я до сих пор не знаю проклятых обстоятельств своего убийства.
Баттерс привел Дорожного Бегуна на остановку и установил стояночный тормоз.
— Ты не знаешь. Но мы знаем. Мы на месте. Пошли.
Глава восемнадцатая
Скрипя зубами, я вылез из машины Баттерса и остановился оглядеться. Выпавший снег был глубоким, и насыпи по обеим сторонам дороги были словно гигантские версии снежных бастионов, которые каждый год появлялись на заднем дворе Карпентеров. В общих чертах они всё изменили — но кое-что осталось знакомым.
Я остановился и за полминуты медленно обернулся по кругу. Мне удалось заметить пару мимолетных теней, легко скользящих по снегу — волки. Слова Мёрфи о том, что она пошлет тени сопроводить Баттерса к дому, теперь имели намного больше смысла. Я смотрел, как один из волков растворился в темноте между парой полузнакомых сосен и лишь тогда начал понимать, где мы находимся. К тому времени Баттерс достал Боба из контейнера в машине и снова нёс его в корпусе прожектора. Он освещал всё вокруг, пока не увидел меня, затем спросил:
— Гарри?
— Это мой дом, — сказал я спустя секунду. — В смысле... здесь был мой дом.
Всё изменилось.
На месте, где раньше стоял старенький пансионат — мой дом, выросло новое здание. Оно оказалось в четыре раза выше и выполнено в странно-кубическом стиле. Стены выдвинулись на лужайку ещё дальше, чем те, что были у предшественника, оставив от двора полосу лишь немного шире, чем мой шаг.
Я подошёл достаточно близко, чтобы прикоснуться к стене и проникнуть рукой в неё. Болело, но как бы далеко я не протолкнул руку, боль не менялась. Это не было облицовкой. Здание построили из камня. Я не шучу. Грёбаный камень. Может, базальт? Я не каменщик. Он был тёмно-зелёным, с прожилками и нитями зелёного и серебристого, пронизывающими его насквозь, но видимыми мне лишь вблизи.
Окна были узкими, может быть, девять дюймов в ширину — и глубокими. На окнах, выходящих на улицу, были решётки. Я заметил ещё больше решёток на окнах, выходящих во двор, и между ними был, по крайней мере, фут. Крыша была выложена блоками в шахматном порядке — настоящие, Боже ты мой, амбразуры. И в качестве главного украшения, горгульи сидели на корточках по углам и в середине каждой стены, начиная со второго этажа и заканчивая тремя рядами всё более уродливых скульптур на крыше.
Кто-то превратил руины моего дома в долбаную крепость.
Мемориальная доска над подобием центрального входа гласила: ОБЩЕСТВО СВЕТЛОГО БУДУЩЕГО.
Баттерс проследил за моим взглядом.
— А, — сказал он. — Ну да. Мы дали название потому, что если вообще ничего не делать, то этому городу ничего не светит в будущем. Я хотел, чтобы название было «ОБЩЕСТВО БУДУЩЕГО ПОРЯДКА» — только ради аббревиатуры, но меня провалили при голосовании.
— Адские колокольчики, — сказал я и прикинул в уме: чтобы возвести на руинах пансионата это сооружение, работы надо было начинать чуть ли не в момент моей смерти. Вообще-то, строительство из камня достаточно дорого из-за сложности и длительности работы. По размерам это здание было с небольшой замок. На его постройку должны были потратить чёртову прорву времени — но управились за шесть месяцев. Возможно — значительно меньше, учитывая погоду.
— В это здание вбухали кучу денег.
— Мдас, — сказал Баттерс и подошёл к двери. — Потрись тут немного и, как и все мы, воспримешь это как должное.
Он набрал последовательность чисел на расположенной возле двери клавиатуре, которая издавала при нажатии тихие пощёлкивающие механические звуки, которые напомнили мне о печатных машинках, снова засунул руки в карманы и замер в ожидании.
Спустя минуту из динамиков послышался басовитый голос с сильным акцентом.
— Кто там?
— Баттерс, — ответил он. — Со мной призрак Дрездена. Привет, Свэн.
Из динамика раздался грохочущий звук.
— Уолдо, — сказал он, произнося это, как «Волдо». — Ночью небезопасно. Однажды ты наткнёшься на лису, и она съест тебя.
Динамик изверг взрыв смеха — очевидно, около двери стояло несколько человек.
Баттерс не засмеялся, но усмехнулся.
— Я просто постараюсь застрять у неё в горле, пока ты будешь тащить свою толстую задницу и спасать меня, Свэн.
Смех стал громче, и задыхающийся голос сказал что-то на языке, пришедшем откуда-то из Северной Европы. Затем раздался щелчок, и Баттерс открыл дверь. Я было собрался последовать за ним — и вовремя вспомнил сначала поднести руку, чтобы проверить вход. Моя рука беспрепятственно прошла сквозь двенадцать дюймов камня и натолкнулась на что-то, твёрдое, словно кирпичная стена, в том месте, где вход в помещение открывался в холл.
— Эм... Баттерс, — сказал я.
Он стукнул себя по лбу.
— Точно, прости. Пожалуйста, заходи.
Невидимая стена исчезла, и я потряс головой.
— У этого места есть порог. Здесь кто-то живёт?
— Целая куча-мала, — подтвердил Баттерс, и мы вошли. — Многие паранетчики здесь останавливались, когда у них не было укромного места для ночёвки. Ну, когда они бывали проездом. Венатори, когда они нас навещали. Ну и всё в таком духе.
Я почувствовал внутри себя волну гнева, не имеющего причины, но оттого не менее реального.
— Мой дом — это... сверхъестественная ночлежка?
— И склад оружия! И тюрьма! — сказал Боб с энтузиазмом.
Оказывается, призраки могут негодующе бормотать.
— Тюрьма?
— И детский сад! — продолжил Боб
Я остановился и вскинул руки вверх.
— Детский сад?
— У людей есть дети, парень. И у них есть работа, — сказал Баттерс спокойным тоном. — Фоморы
