–?Не так? — вымученно засмеялась Галя. — Как и что я должна была понять? Да какое мне дело, как ты проводишь свободное от меня время? — Она хотела сказать что-то еще, показать свое полное безразличие, но предательские слезы покатились вдруг по щекам, и Галя закрыла лицо ладонями. Собралась уже вскочить, убежать, спрятаться, но почувствовала на плече горячую ладонь Тараса. Он присел рядом и сначала неуверенно и робко, а потом неожиданно сильно обнял ее и прижал к себе.
–?Глупышоныш, — зашептал он. — Славный, милый мой глупышоныш! Моя хорошая… Моя… любимая!
Тарас осторожно отнял одной рукой ее ладони с заплаканного лица и принялся целовать ее мокрые щеки, нос, лоб, а потом — губы. И Галя забыла все. Ни обид, ни сомнений не осталось больше в ее сердце. Она, неожиданно для себя, ответила на поцелуй. Подумала краешком разума, что надо сдержаться, но тут же, отбросив эту ненужную мысль, обвила рукой шею Тараса и жадно стала ловить губами его губы, чувствуя, что сознание снова покидает ее, но не насовсем, лишь деликатно удаляется, с интересом наблюдая тем не менее за происходящим.
Сколько продолжалось это сладкое беспамятство, Галя не знала. И длилось бы оно, наверное, долго, но по деревенской улице, оглушительно тарахтя мотором, промчался мотоцикл. Галя вздрогнула и оторвалась от губ Тараса. Посмотрела в его лучащиеся счастьем глаза и улыбнулась:
–?Глупышоныш? Я?
–?Угу, — довольно мурлыкнул Тарас.
–?А зачем тебе дурочка?
–?Почему дурочка? — Умиленное благодушие разом слетело с лица Тараса.
–?Ну, глупая потому что.
Тарас облегченно вздохнул:
–?Глупышоныш — это не значит глупая. Это значит — моя хорошая, моя родная… Славная, смешная. Наивная чуть-чуть… Ну ты же понимаешь все! Дразнишься, да? — Он снова хотел обнять ее, но она отстранилась:
–?Не знаю, не знаю. Хорошая, родная… Звучит, конечно, приятно. А вот за глупенькую меня все равно держишь! — Галя попыталась улыбнуться, чтобы придать сказанному шутливый смысл, но улыбка вышла кривой.
–?Ну что же случилось? — захлопал глазами Тарас. — Ты скажи мне прямо, что тебя тревожит?
–?Она, — кивнула на дверь Галя. — Она меня тревожит. Это ведь Катерина, да? Та самая колдунья?
–?Тс-с!.. — оглянулся на дверь Тарас. — Она не колдунья. То есть это она, да, но… не надо ее так. Она, скорее, знахарка, ведунья…
–?Ведьма, — не удержалась Галя, но тут же закусила губу. Тарас умоляюще глянул на нее, но ничего не сказал и продолжил:
–?Понимаешь, они тут ни при чем. Ну, в нашей истории… А дядя Матвей, оказывается, вообще давно умер.
–?Как умер? — ахнула Галя.
–?Умер, — пожал плечами Тарас. — От рака. Мы сейчас к нему на могилу ходили. А на Катю ты зла не держи. Это ведь она тебя… вылечила.
–?Вылечила? Разве я болела?
–?С тобой тут такая ерунда получилась, — нахмурился Тарас. — В общем, достали они нас опять. Только кто «они» — теперь мне совсем непонятно.
И Тарас принялся рассказывать. Сначала сбивчиво, останавливаясь и подбирая слова, потом увлекся и подробно выложил и то, что невольно «проспала» Галя, и свои догадки и соображения — тоже. Напоследок он, покраснев и уперев в доски крыльца взгляд, рассказал и то, почему у Катерины оказалось порванным платье.
Галя снова почувствовала, как падает в самый желудок сердце, как становится ему горячо и больно, словно и впрямь обжигает его едкий желудочный сок. Но то, с каким трудом Тарасу далось это признание, она заметила тоже и не могла не оценить.
Тарас замолчал, продолжая сверлить взглядом доски, и Галя провела ладошкой по его колючей щеке.
–?Спасибо.
–?За что? — вскинул голову Тарас.
–?За все. Ты ведь понял, что я имею в виду.
Тарас сначала мотнул головой, но потом неуверенно кивнул.
–?И тебе спасибо, — тихо сказал он. — За то, что поняла.
–?Всем нам спасибо, — сменила тон Галя и поднялась на ноги. — А теперь пошли, что ли, знакомиться?
–?Я не знаю, — медленно встал Тарас. — Переоделась она, нет?
–?Да уже можно было все наряды перемерить за это время, — засмеялась Галя. — Пойдем в дом.
–?Как-то неудобно… Не зовет же.
Тут как раз дверь открылась, и на крыльцо выглянула Катя. На ней были старенькие линялые джинсы и зеленая футболка. Волосы она собрала сзади в длинный хвост и теперь внешним видом напоминала обычную городскую девчонку, хоть все же и очень красивую.
–?Ну что? — посмотрела она на мнущуюся парочку. — Наговорились? Идемте обедать. Или ужинать уже, не знаю. Пятый час вечера на дворе.
Накормила Катерина настоящей вкуснятиной. Картошка с мясом, тушенная в русской печи, показалась Гале верхом кулинарного искусства. Конечно, известным соусом выступал здесь и голод, но все равно она отдала Катиному мастерству должное. И это относилось не только к картошке. На столе красовались — и очень недолго — соленые рыжики, свиной студень, лежали зеленые пучки укропа и петрушки. Но самое необычное удалось отведать Гале потом, когда Катерина, убрав пустые тарелки, налила им по чашке душистого горячего чая и выставила два больших блюда. На одном лежали, как показалось Гале сначала, пиццы, а на другом — что-то похожее на чебуреки, только более румяные, плотные и толстенькие.
–?А… что это? — не удержалась она от вопроса.
–?Это шаньги, — показала Катерина на «пиццы». — Шанежки. С картошкой, с черникой вот… А это — пирожки. Ну, я не знаю даже, как они правильно называются… Пирожки — и все тут! — улыбнулась она, показав удивительно ровные и белые зубы. — Эти вот — тоже с черникой, а эти — луковики. Попробуй, очень вкусные. Правда ведь?
И Галя попробовала. И еще. И еще… Пока блюдо не опустело. Шанежек тоже заметно убыло. Точнее, осталась всего одна, с картошкой, к которой Галя и тянула руку в тот самый момент, когда осознала вдруг, сколько же она сейчас съела. Тарас тоже увлеченно откусывал то от пирожка в одной руке, то от шаньги в другой. Видимо, он схватил оба сразу, чтобы ему хоть что-то досталось после Галиного стремительного «блицкрига».
Катя смотрела на них и улыбалась. Видно было, что ей искренне нравится происходящее. И смутившаяся поначалу от собственной «жадности» Галя почувствовала вдруг, что смущение испарилось, что она сейчас — дома, а рядом — близкие, очень родные люди.
–?Спасибо, — сказала она, и голос все же сорвался, предательски дрогнул. — Спасибо тебе огромное, Катюша.
–?Да чего там, — махнула та рукой, продолжая улыбаться. — Хотите еще?
–?Нет! — в один голос выдали Галя с Тарасом.
–?Ну ничего, — сказала Катя. — Завтра я еще напеку. И поедите, и в дорогу возьмете. Правда ведь?
–?Завтра?! — вновь дуэтом вскрикнули Тарас и Галя.
–?А что? — удивилась Катерина. — Вам же отдохнуть надо, выспаться.
–?Я выспалась уже, — буркнула, мгновенно помрачнев, Галя.
–?Да, Кать, — покрутил головой Тарас, — ты уж извини, но… Сама ведь знаешь. Некогда нам
