сдержанно.
— Я не заметила, — ответила она, потом пожалела о своей язвительности, хотя и собиралась его поддразнить. Она так отреагировала, вспомнив их первую встречу, его неодобрительный взгляд и резкий тон. — Итак, теперь ваша очередь рассказать о себе.
Мгновение он медлил.
— Обычно я о себе не рассказываю.
— Я тоже, но сейчас рассказала. Теперь ваша очередь. — Она выгнула бровь, ее губ коснулась дразнящая улыбка.
В комнате воцарилась мирная обстановка. Дарси спокойно спала, напряжение между Вьяттом и Элли ушло. Внезапно они стали чувствовать себя обыкновенными мужчиной и женщиной.
— Разве я уже не рассказал вам немного о своей семье, говоря, что хочу верить, будто Барбара моя сестра?
— Я догадываюсь, что ваши родители развелись.
Вьятт покачал головой:
— Нет. Если Барбара моя сестра, то только потому, что у моего отца был роман с ее матерью. — Сэндвич внезапно показался ему невкусным, и он положил его остатки на тарелку, которую оттолкнул от себя. — Я знаю, мать Барбары едва сводила концы с концами. Можете догадаться, что мой отец ей не помогал. Если он действительно ее отец, то он бросил их в беде. Мой отец… — Умолкнув, Вьятт взял тарелку и выбросил сэндвич в мусорное ведро.
— Простите. — Элли удалось произнести только одно слово. Что-либо другое показалось бы банальным и надуманным.
— Вы не виноваты, — ответил он. — Ничего уже не поделаешь.
Он передвинулся, будто желая выйти из комнаты, но задержался и встал совсем близко к Элли. Еще несколько дюймов, и их рукава соприкоснутся. У нее перехватило дыхание от одной близости к нему.
— Ничто не изменит того, каким был мой отец. Он не был слишком хорошим. Даже если он не приходится отцом Барбаре, он не был верным мужем.
Элли повернула голову, посмотрела на мирно спящую Дарси и почувствовала, как ее сердце болезненно сжалось. Ее родителям словно удалось найти волшебную формулу, у них был хороший и крепкий брак. Еще одна причина, из-за чего Элли так болезненно пережила собственный развод.
— А вы, Вьятт? — Ей захотелось узнать, ради Дарси и ради себя самой. Она коснулась рукой его рубашки. — Вы хороший человек?
Он резко опустил голову и посмотрел на ее пальцы, прикасающиеся к его предплечью. Затем его глаза, ставшие почти черными в тусклом кухонном освещении, снова посмотрели на нее в упор. Сердце Элли екнуло опять, но совсем по иной причине. Было в Вьятте нечто резкое и таинственное. Неприветливый или улыбающийся, Вьятт Блэк не был похож ни на одного знакомого ей мужчину.
— Сомневаюсь, — ответил он. — Я подозревал, что слухи о моем отце правдивы, но никогда не задавал вопросов. Вместо этого я их игнорировал. Я прятал голову в песок, как и моя мать.
Ее сердце смягчилось от его признания.
— Но вы на него не похожи, — мягко сказала она. — Вы слишком добры, чтобы так поступать.
Он отстранился:
— Жаль, что я не уверен в этом так же, как вы.
Глава 4
Темные круги украшали глаза Вьятта, когда он открывал дверь на следующее утро. Он выглядел совсем не шикарно в выцветших джинсах и видавшей виды футболке. На плече у него красовалось подозрительное пятно. Его волосы сбоку были спутаны и примяты, словно он всего несколько секунд назад выбрался из кровати. При мысли об этом Элли испытала приятный трепет.
Она вошла в дом с мороза. Дом Вьятта, несмотря на запущенное, состояние, был теплым и уютным, по нему витал аромат свежего кофе.
— Тяжелая ночь?
Выгнув бровь, Вьятт тихонько вздохнул:
— Вроде того. Как вы узнали?
Она улыбнулась, указывая на его футболку.
Он наклонил голову и уставился на пятно на плече.
— Я так устал, что уже не удивляюсь. — Он криво усмехнулся. — Мне удалось поспать всего несколько часов. А вам?
Элли тоже мало спала. Долго она лежала без сна, задаваясь вопросом: как он справляется с Дарси? Когда Элли все-таки удалось заснуть, ей снились сны о Вьятте и Уильяме. В голове у нее постоянно барабанила мысль о том, что она совершает серьезную ошибку, помогая Вьятту.
Но сердце говорило о другом.
— Я немного беспокоилась о вас обоих. Как сейчас Дарси?
— Дремлет.
Элли испытала облегчение, понимая, что дела идут хорошо и нет срочных задач, требующих ее вмешательства. Следовало найти мать Дарси, чтобы все наладилось. Элли мало верила в то, что сегодня они застанут Барбару дома.
— Вы ужасно выглядите, Вьятт. — Она последовала за ним на кухню, осторожно и тихо ступая по полу. — Вы вообще не отдыхали?
Он пожал плечами и направился к кофейнику.
— Немного. Было сложнее, чем я предполагал.
Элли не ожидала услышать такое признание. Он казался таким гордым и решительным. Даже вчера он обратился за помощью только тогда, когда уже не мог ничего сделать.
— Почему бы вам сейчас не поспать? Я останусь и присмотрю за Дарси, — произнесла она намного увереннее, чем чувствовала.
Он вручил ей чашку и снова вздохнул:
— Я в порядке. Я немного поспал, Элли. Я приготовлю что-нибудь поесть, потом мы поедем к Барбаре. Чем скорее мы с ней поговорим, тем лучше.
— Вы не хотите ехать один?
— Я подумал, нам лучше взять с собой Дарси. Может, Барбара осознает свою ошибку, и Дарси вернется к матери. В любом случае Барбаре захотелось бы увидеться с дочерью и удостовериться, что с ней все в порядке.
Пока Элли пила кофе, Вьятт поджарил себе тост и щедро намазал его джемом. Он предложил Элли позавтракать вместе с ним, но она отказалась, ибо уже съела дома йогурт.
Дарси спала, когда Вьятт вернулся в дом, сделав кое-какие дела по хозяйству. Элли осторожно пристегнула девочку ремнями безопасности к люльке.
— Нам следует накрыть ее одеялом, да? — Вьятт поднял глаза на Элли, ожидая от нее подтверждения.
Ее сердце нервно екнуло. Как ему объяснить, что она сама трепещет от недостатка опыта обращения с детьми? Элли решила полагаться на простой здравый смысл.
— Сегодня утром холодно. Одеяло — хорошая идея. — Она размышляла о том, как закрепить переносную люльку в автомобиле, когда вспомнила информацию, полученную на занятиях. — Детей нужно перевозить на заднем сиденье, Вьятт. Но ведь у вас имеется только пикап, да?
— Хотите сказать, что я не могу перевозить ее в грузовике? — Он помедлил, одной рукой держась за ручку люльки, а пальцами другой руки приводя в порядок волосы.
— Это связано с подушками безопасности.
— Мне подобное даже в голову не приходило, — пробормотал Вьятт. — Не могу представить, о чем думала Барбара, оставляя здесь Дарси.
