высоковольтный провод может шарахнуть насмерть кого угодно, в том числе тебя. Между прочим, это тоже из физики.
– Нор, она хорошая! – убежденно возразила девочка.
Домой Норберт вернулся в мрачноватом настроении. Гестен уже спал, директор «Антираспада» смотрела стереовизор в гостиной. Норберт предложил ей переночевать здесь – было поздно, в такое время по венедийским улицам лучше не ходить.
– Аманда, помните, вы говорили, что кто-то из ваших старых друзей мог бы по знакомству пустить меня в Тренажер?
– Говорила, – та устало посмотрела на него, – и что?
– Это надо устроить не для меня, для другого человека. Это очень важно.
– Нор, он трепался. – Аманда вздохнула. – Он там бухгалтером работает, это от него не зависит. В Тренажер не войдешь, если не заплатишь полтора миллиона империалов, за этим специально следят, а то бы все пользовались. Я расспросила подробней, и он объяснил. Славный человек, хотя любит прихвастнуть. Мы с ним в школе вместе учились.
Ясно... Итак, этот вариант отпадает. Норберт поднял пакет с продуктами и поплелся на кухную. Он чувствовал, что сестра в опасности, но не знал, как ее вытащить.
Зеруат запер дверь своей комнаты, проверил, заперта ли дверь в лоджию, нажал на кнопку. С потолка опустились жалюзи с абстрактным рисунком – во всю стену, от пола до потолка. Он прислушался: тихо. Расстегнув куртку, извлек из внутреннего кармана металлическую коробку с зондом Нуль-Излучателя. Зеруат ни на секунду не расставался с ней, даже спал, не снимая верхней одежды, – несмотря на то что от граней коробки на боку появились кровоподтеки. Святая цель того стоила. Скоро в этой Галактике не останется ни одного агрессивного существа, и мирные раглоссиане смогут вздохнуть спокойно. Открыв коробку, вынул листок – тончайший пластик, схема нанесена специальными несмываемыми чернилами. Зеруат колебался: не стоит ли скопировать этот документ? Некогда он обладал неплохой зрительной памятью, но теперь, когда его жизнь близится к закату... Схема исключительно важна, так как содержит скорее всего информацию о местонахождении пульта. Без него зонд бесполезен. Однако если копия попадет в чужие руки... Зеруат невольно напрягся, положил листок обратно, со щелчком захлопнул крышку. Мудрая раглоссианская пословица гласит: «Никогда не усугубляйте риск». Пусть схема останется в единственном экземпляре.
В ходе расследования было установлено, что Мехтобий Гусл проник в Императорский Павильон через черный ход; охранники в это время находились в зале, где стоял древний музейный компьютер. Играли, мерзавцы! А если бы кто-нибудь организовал покушение на губернатора?! Харо Костангериос лишний раз убедился в том, что его подчиненные – те еще бестолочи.
Илси, которую он утром по настоянию Лионеллы подвез до школы, всю дорогу хмурилась, забившись в угол на заднем сиденье. Губернатор был взбешен. Он такой день рождения ей устроил: в императорских покоях, с высокопоставленными гостями, драгоценной посудой и редкими изысканными блюдами (между прочим, общая стоимость последних равнялась годовой зарплате директора школы, где эта мерзавка учится) – а она недовольна! Даже «спасибо» не сказала. На нее не угодишь, все дело в дрянном характере.
Были и другие неприятности. Два десятка стариков из затопленного Паркуана добрались до Венеды и теперь торчали перед зданием правительства Чантеомы с плакатами: «Мы потеряли все, что имели!», «Мы по горло сыты обещаниями!», «Где материальная помощь?» и т. п. Неужели сами не понимают, что губернатору сейчас не до них? И разогнать нельзя, пикеты уже привлекли внимание любопытных инопланетян. Завтра утром – официальное открытие весеннего карнавала, публичные репрессивные меры могут спугнуть туристов. Скрепя сердце (у правительства нет денег на незапланированные расходы!), губернатор велел секретарю сунуть каждому паркуанцу по пятьдесят валедоров и уговорить их убраться восвояси, а сам поехал домой. Он настроился решительно объясниться с Карен – и сломать ее. Давно пора.
Предчувствуя, что объяснение будет бурным, губернатор приказал охране и прислуге не реагировать на шум и вообще не подниматься на третий этаж. Устроился на диванчике в небольшом холле с громадной золотисто-коричневой шкурой тигонского кахарына на полу, взглянул на часы: половина седьмого. Когда Карен привезет Илси с прогулки, ей скажут, что Харо Костангериос ждет ее, чтоб обсудить один важный вопрос. Она придет сюда и окажется в западне: дверь в этом холле непростая – электронный замок реагирует только на команды пульта, спрятанного у губернатора в кармане.
Ждать пришлось долго, Карен появилась около восьми. Губернатор к этому времени успел до предела разозлиться.
– Пожаловала! – произнес он, постаравшись вложить в интонацию как можно больше угрозы, и одновременно нажал на кнопку пульта. – Нам пора поговорить начистоту! Ты сегодня же станешь моей, поняла?! Никто сюда не прибежит, я отослал охрану!
– Далеко отослал? – с проблеском интереса спросила Карен.
– Далеко. Нам никто не помешает! – Губернатор поднялся с диванчика, с раздражением отметив, что она ведет себя не по задуманному сценарию: должна была испугаться, а вместо этого, наоборот, оживилась, в глазах вспыхнули насмешливые искры. Ничего, сейчас он поставит ее на место. – Ты что о себе возомнила? Ты просто шлюха с дипломом археолога, я знаю, как ты заработала свой диплом! В постели у профессора! Ты законченное ничтожество...
Мир взорвался и погрузился во тьму. Потом губернатор обнаружил, что лежит на спине и смотрит на подернутый туманом потолок. Тупая боль в затылке, во рту солоноватый привкус крови. Значит, резиденцию заминировали, но он остался жив... Надо позвать на помощь. С трудом приподняв голову, увидел, что помещение не пострадало, а в кресле напротив удобно расположилась Карен.
– Что случилось? – прохрипел он.
– Ты только что получил по морде.
Это утверждение показалось ему абсурдным: губернаторы по морде не получают.
– Каким образом?..
– От меня.
Он сел, опершись о скользкий волнистый мех, потрогал левую скулу – странное ощущение.
– Ты... ты хочешь сказать, что ты посмела меня ударить?..
– Я мечтала об этом еще с того вечера в «Бескане».
– Да кто ты такая? – Губернатор с трудом встал на ноги. – Ты всего лишь ассистент... У себя дома ты бы даже не пикнула!
Поднявшись, Карен толкнула его пальцами в грудь, и он тяжело ударился задом об пол.
– Харо, у себя дома я бы тебя по стенке размазала. Скажи спасибо, что мы на Валене.
– Сейчас придет охрана, – глядя на нее снизу вверх, предупредил губернатор. – Знаешь, что я с тобой сделаю?
– Ты отослал охрану, – спокойно напомнила Карен. – Ничего ты мне не сделаешь. Вот, послушай. – Она достала из кармана небольшую коробочку, щелкнула кнопкой.
«Премьер – смирный старикан, он в мои дела не суется, – услыхал губернатор подозрительно знакомый голос. – Между нами, он выжил из ума, потому я его и терплю... Он хронический импотент, поняла? (Смех.) Не езди в Соледад, там красивым женщинам делать нечего».
– Разумеется, это не единственный экземпляр, – выключив звук, безжалостно улыбнулась Карен. – Есть еще. Если со мной что-нибудь случится, Премьер-Губернатор в два счета получит копию.
– Это была просто шутка... – Его бросило в жар.
– А ваш Премьер понимает такие шутки?
Шуток старик не понимал. И очень не любил, когда кто-нибудь говорил вслух о его слабостях.
– Это шантаж!
– Ты угадал. Харо, я проведу в Чантеоме столько времени, сколько захочу. И ты не будешь лезть в мои дела, а также не будешь мешать мне встречаться с Илси. Сейчас я ухожу, ты малоинтересный собеседник.
Она пересекла холл, дернула дверь. Губернатор с ненавистью смотрел на ее затылок.
– Ты отопрешь дверь или я должна ее выломать? – осведомилась Карен, полуобернувшись.
