его в портфель, затем встал.
— Послушайте, разбирательство вашего дела назначено завтра на десять тридцать, так почему бы нам не посмотреть, что припас прокурор? Им необходимо представить реальные улики, вероятную причину и тому подобное, прежде чем вам смогут предъявить обвинение. А это все — косвенная белиберда. Пока же я намерен ходатайствовать перед судом об отстранении Бейнса от дела. — Голова Хейдена подергивалась в такт словам. — Послушайте, мне не хотелось как-либо на вас повлиять, а потому я не сказал вам, что знаю Бейнса. Он может нагнать страху, мастерски пляшет на юридическом канате и всегда готов вести нечестную игру. — Хейден положил руку мне на плечо. — Думаю, худшее вы уже выдержали. Бейнс вполне мог сам подкинуть Эрлу Джонсону идейку о шантаже. Вы понимаете, насколько полезным это может оказаться для Эрла Джонсона в смысле общественного мнения? Эрлу же придется жить здесь до конца своих дней, так? Пришпилить вам обвинение в шантаже — значит сделать большой шаг к превращению Кайла в жертву. Даже если не будет доказано, что вы шантажировали Кайла, самого намека вполне достаточно, чтобы пробудить симпатию к Кайлу. И в процессе этого Бейнс сможет реабилитировать себя как полицейского, который попал в ловушку махинаторов маленького городка.
Я сказал:
— Эрлу Джонсону дела нет до общественного мнения.
— Послушайте, когда речь идет о деньгах, люди начинают быстро понимать, что к чему. Например, Эрл может предъявить гражданский иск вам или управлению. Вполне могу представить, как Бейнс подбивает его на что-нибудь эдакое, на возможность извлечь из случившегося какую-то компенсацию. Ведь Эрл сейчас сокрушен, верно? Всю жизнь он рассчитывал, что сын избавит его от беспросветного существования. Я видел по телевизору, где они живут. Я знаю людей, с которыми имею тут дело. Для Эрла это последний шанс хоть что-то исправить. На месте Бейнса я избрал бы именно такую тактику, чтобы привлечь Эрла на свою сторону. Я бы сказал ему, что полицейский, который приехал к ним официально допросить его сына, был кругом в долгах и намекнул Кайлу на возможность сделки. — Хейден повысил голос. — Я вижу тактику Бейнса. Он использует Эрла Джонсона в собственных целях, дразня его возможностью предъявить иск о возмещении ущерба, причиненного ему смертью сына. И знаете что?
Я был словно в гипнотическом трансе и практически перестал слушать Хейдена.
Он поднял ладони, словно уступая. Потом слегка улыбнулся.
— Тут я забегаю немножко вперед, знаю. Послушайте, вот что я намерен сделать — нанести Эрлу визит, открыть ему глаза на то, как действует закон. Признав, что ему было известно о подкупе, Эрл может понести гражданскую ответственность, особенно за смерть директора, если вдова директора захочет пойти таким путем. Я намерен показать этому Эрлу, как Бейнс забрасывает удочку, чтобы заполучить что-то из ничего. Думаю, Эрлу еще не поздно забрать свое заявление. Я покажу ему, как Бейнс его использует.
Я сказал:
— Вы можете попытаться.
Хейден снова положил ладонь мне на плечо.
— Люди быстро умнеют, когда им это необходимо. Инстинкт самосохранения присущ нам всем.
— Значит, вы не хотите выслушать, что я думаю об этом самоубийстве… — сказал я.
Хейден подмигнул.
— Мы возьмемся за версию психического расстройства, когда возникнет такая нужда.
С этим он постучал в стальную дверь камеры. Охранник из коридора попросил меня встать у дальней стены. Хейден ушел, дверь закрылась, щелкнул запорный механизм.
Звук был прямо как в кино.
Вопреки внезапному ощущению полной опустошенности, а возможно, благодаря ему, я спал уж не знаю как долго.
Проснулся я, когда поднос с едой появился в окошечке в двери моей камеры. Я лежал, свернувшись клубком на узкой тюремной койке.
Снаружи стоял Бейнс, его жирная голова маячила в рамке окошечка. Он сказал:
— Думаю, мы на одной стороне, Лоренс, я правда так думаю.
Я отвернулся от Бейнса, уткнул лицо в холодную стену.
— По совету моего адвоката, мне нечего сказать.
— Я здесь, чтобы помочь вам. Просто выслушайте меня. Я хочу разобраться в этом вместе с вами, в этом совпадении. Я вижу, что вы чуть не погибли в тот уик-энд, когда убили Черил. Такое вот совпадение. Вы верите в совпадения?
Я не позволил себе перевернуться на другой бок.
Бейнс снова заговорил:
— Я мог бы поверить в совпадение, но вспомните, как убили вашу собаку. Ей перерезали горло ножом, верно? А Черил Карпентер была не только задушена, но и заколота — заколота ножом. Ограничься дело пожаром, я мог бы согласиться, что это — простое совпадение, но в обоих случаях был использован нож. А это наводит на подозрения.
Я продолжал лежать спиной к Бейнсу, но глаза у меня широко открылись.
— Кто-нибудь пытался убить вас в тот же уикэнд, когда была убита Черил?
И я повернулся лицом к Бейнсу. Нижняя часть его лица была заслонена, и все, что он говорил, казалось исходило из бестелесного существа.
— Помогите мне, Лоренс. Вы встретились с мэром и начальником полиции в десять утра, а осмотрели пикап Кайла только после половины шестого вечера. Вот, что сказано в вашей докладной. Пять часов сорок пять минут пополудни. Чертовски долгая задержка перед тем, как приступить к проверке возможной улики.
Я заговорил в первый раз:
— Я всю ночь искал девочку.
Бейнс сказал:
— Кто назначил вам время проверки пикапа — мэр или начальник полиции? Все было заранее обговорено между вами тремя? Хотите сотрудничать со мной, Лоренс? Я не целюсь в вас. Бог свидетель, мы с вами похожи. Целюсь я в мэра и начальника полиции. Вот кто мне нужен. Просто поговорите со мной.
Наши взгляды сцепились в молчании. Его голова покачивалась в прямоугольнике смотрового окошечка, словно голова огромной куклы — бибабо.
Он снова заговорил с лицемерной мягкостью:
— Я не целюсь в вас. И поместил вас сюда только потому, что хотел поговорить. Думаете, я не знал, что дело нечисто, когда мы встретились в кабинете мэра. Неужели, по-вашему, я не заметил напряженности между вами и ими? Да эта полная чушь с Оуэнсборо, которую придумал ваш шеф! Я не дурак. Кто угодно, да только не дурак.
Я почувствовал, что его слова меня затягивают. Наступило утро, когда я предстану перед судьей. Меня обвиняли в шантаже парня, который убил двоих. Мысль об обвинении и о сроке, который мне, возможно, придется отбывать, давила страшно.
Голова Бейнса заполняла окошечко.
— Я предоставляю вам шанс заговорить первым. По-моему, Эрл знал все с самого начала. Все это было подстроено мэром и начальником полиции — и Эрлом, разве не так? Давайте же, Лоренс. Просто расскажите мне, что вы знаете. В конце концов, кто-нибудь заговорит. Тот, кто первый пойдет на сделку, сможет договориться с окружным прокурором. Вы хотите следующие десять лет провести в камере вроде этой? Хотите пойти на такой риск?
Я был уже готов рассказать ему все.
— Я хочу, чтобы вы подписали показания, которые у меня с собой, — что начальник полиции и мэр взялись покрывать Кайла. — Бейнс просунул бумажный рулон в окошечко. — Подпишите! — Он повысил голос. — Ну же, Лоренс, подпишите! Мы сможем сотрудничать, вы и я. Мы же дети одних кварталов.
Лицо у него смягчилось, он слабо улыбнулся, и это почему-то разрушило чары.
Я снова повернулся к белой стене и сказал:
— Оставьте меня в покое.
