тревожно оглядывалась назад, изо всех сил растягивала губы в ободряюще-веселой улыбке. Честно признаться, она сама перетрусила, ругала себя последними словами. Надо же, порывистая какая нашлась! Вот не зря ее старик Заславский всегда поругивал за первые эмоции. Нельзя идти на поводу у первого порыва. Посидеть-подумать надо, а потом уж принимать какие-то решения. А тут, смотрите-ка, добрая какая тетя Лиза нашлась. Мери Поппинс по совместительству. «Воспитательница Макаренко». Сейчас еще и Татьяна ее деревенским трехэтажно-остреньким словцом покроет за такой подарочек, это уж и к гадалке ходить не надо.
Впрочем, долго она не досадовала. Что теперь делать, раз так получилось? Надо жить по-новому, как-то исполнять взятые на себя обязательства по содержанию и воспитанию, или как там еще говорится. А обязательства она всегда выполняет добросовестно. Уж по крайней мере, по содержанию детей она их точно добросовестно выполнит, а вот с воспитанием – это уж как бог на душу положит. С воспитанием потом их матушка как-нибудь разберется.
Въехав во двор дома, она быстро соскочила со своего сиденья, распахнула дверцу:
– Ну все, ребятки, вот и приехали! Пойдем с тетей Таней знакомиться. Вам с ней и придется теперь дружить. Она хорошая тетя, добрая, вы ее не бойтесь.
– О господи, Лизавета, горе ты мое! – только и всплеснула руками Татьяна, выйдя к ним навстречу из кухни. – Где таких чумичат умудрилась найти? И откудова их только взяла? На помойке какой подобрала, что ли?
– Ладно, Татьяна, не причитай, – резко и решительно оборвала ее Лиза. Уж что-что, а характер своей домоправительницы она давно изучила. Если ее не оборвать вот так, на полуслове, резко и сразу, потом долго не остановишь. Поэтому, подтолкнув к ней ласково ребят, продолжила так же решительно: – Давай, познакомься лучше! Это Борис и Глеб. И они поживут с нами какое-то время.
– Ой, божечки ты мои, – наклонилась к детям Татьяна, вглядываясь в их перепуганные личики. – Лизавета, это что? Это мне блазнит иль они и впрямь с лица одинаковые?
– Нет, не блазнит тебе. Успокойся. Близнецы они. Помоги-ка лучше нам раздеться.
– Так они, поди, еще и вшивые.
– Татьяна! Прекрати! – начала злиться Лиза и так взглянула на свою домоправительницу, словно проколола ее начинающим закипать раздражением.
Татьяне уже одного этого взгляда хватило с избытком. Махнув примирительно в ее сторону ладонью, она произнесла более миролюбиво:
– Ой, и правда! Чего это я в самом деле? Права ты, девка, как всегда. – И, обращаясь к близнецам, уже совсем по-деловому уточнила: – Так который из вас, стало быть, Глеб, а который Борис?
– Вот Борис, – пропищал тихо Глеб, показывая пальцем на брата. – А я Глеб.
– Ну, ребятки, давайте раздеваться, да пойдем в ванне побултыхаемся. Вы знаете, какая у тети Лизы ванна? Вы такой отродясь не видывали! Пойдем, я вам покажу, в ней вода булькает так интересно! Сядешь, а она вокруг тебя все кружится-пузырится. Давай, Глебка, пуговки-то тебе на пальто расстегну. Ну, пойдем! А потом обедать будем, там и булочки подоспеют как раз, горяченькие! Вы булочки какие больше любите? С маком? Или с изюмом?
Под ласковое свое причитание-журчание она ловко сняла с мальчишек верхнюю одежонку, успев при этом вопросительно взглянуть на Лизу – что это, мол, за безобразие такое? И даже потрясла у нее над лицом Глебкиным пальтишком, будто хозяйка была виновата в его крайней убогости. Лиза поняла ее с полуслова. Тоже наклонилась к личикам близнецов, спросила ласково:
– Ребята, я в магазин съезжу ненадолго, ладно? Останетесь пока с тетей Таней? Вы ее не бойтесь, она хорошая! Пока вы тут купаетесь, я уже приеду! А в ванной у меня и правда все интересно… Я быстро! Ага?
Снова сев за руль, она быстро выехала за ворота и начала лихорадочно соображать, где поблизости находится магазин с детскими прибамбасами. Ничего такого ей, конечно же, не сообразилось и на память не пришло. Да и откуда бы оно пришло, интересно? Никогда подобных проблем не возникало. И звонить- спрашивать про это тоже не хотелось – придется же, хочешь не хочешь, на ненужные вопросы отвечать, объяснять чего-то… Влетев в город, она просто поехала по улицам вслепую, всматриваясь в названия магазинов. Черт, и напридумывали же нынешние торгаши красивых имен своим лавчонкам! То ли дело раньше: написано «Детский мир», значит, там обязательно детские товары и продают. А вот магазин под названием «Леопольд» – что это? Имя кота из мультфильма? Или имя мужика-хозяина? Надо узнать.
Магазин оказался именно таким, как надо было, – детским. И очень большим. Лиза, широко шагая, прошла через огромный торговый зал, деловито подошла к двум симпатичным девчонкам-продавщицам, коротко изложила задачу:
– Значит, так. Мне нужно подобрать полный мальчишечий прикид от носочков-трусиков до верхней одежды. И побольше. Все самое модное и красивое. И все в двух экземплярах. И побыстрее, пожалуйста.
– А сколько лет ребенку? – удивленно и испуганно моргнула, выслушав ее, одна из девушек. – И почему в двойном экземпляре? У вас близнецы, да?
– Да.
– А сколько им лет?
– Что? Лет сколько? Ну…
Лиза замялась, соображая, какого такого возраста могут быть Борис и Глеб. Потом оглянулась растерянно по сторонам и радостно показала пальцем на краснощекого крепыша, ведомого матерью за руку по торговому залу.
– Вот! Видите, малыш идет? Примерно такого возраста! Только худенькие очень. И постарайтесь побыстрее, ладно? Отбирайте все самое хорошее и сразу в пакеты складывайте.
Девушки, переглянувшись, пожали плечами и пошли выполнять заказ странной клиентки. Поначалу пытались даже показывать отобранные вещи, но она только нетерпеливо махала в их сторону рукой:
– Да ладно, я полностью доверяю вашему вкусу. Складывайте сразу. И побыстрее, пожалуйста.
Пакетов с отобранной девушками одеждой набралось изрядное количество. Лиза с трудом доволокла свою ношу до машины и торопливо сложила в багажник и на заднее сиденье. И рванула домой, от нетерпения барабаня красивыми твердыми ногтями по рулю на красных светофорах. Потом еще пришлось, кряхтя, затаскивать все хозяйство в дом.
Бросив все на руки подоспевшей на помощь Татьяне, она быстро прошла в гостиную и присела на диван к чистеньким, завернутым в мохнатые желтые полотенца мальчишкам. Они сидели, прижавшись, как обычно, друг к другу, и, не мигая, смотрели завороженно на каминный огонь. Отсветы пламени уютно отражались на их розовых чистеньких мордашках, и пахло от них, Лиза почуяла, хорошо – шампунем, мылом, детскостью, молоком, чистым проглаженным полотенцем.
А потом они с Татьяной обряжали их во все новое. Мальчишки с некоторым недоверием и робостью разглядывали на себе яркие стильные футболки и штанишки, напяливали, кряхтя, новые носочки и невиданной красоты ботинки и притопывали ножками для верности. Татьяна только охала и покачивала из стороны в сторону головой:
– Ой, красота-то какая. Только что ж ты, Лизавета, все впритык-то купила?
– А что? – не понимала Лиза. – Наоборот же, хорошо – в самый раз! А как надо было?
– Ну, как-как, на вырост! На два размера больше, значит.
– Зачем?
– Да чтоб носить подольше! Вот же ты глупая какая! Такая одежонка небось недешево стоит. Еще и не изорвется совсем, а уж и не годна будет.
– Ой, да ладно, Тань! Потом другую купим!
– Когда это – потом? Они что, долго у тебя в дому жить будут? А они вообще чьи, Лизавета? Где ты их взяла-то? Необычные какие, видно, что не баловни. Спокойные, рассудительные…
– Да это Лёнины. В смысле, дети женщины, к которой он от меня ушел.
– Ой, ёченьки, – только и проговорила Татьяна, без сил опускаясь на диван. – Это ты чего ж такое сотворила-то, жаль ты моя? Ну и глупая ж ты у меня баба. И как только ума хватило…
– Ну да. Глупая, – подтвердила Лиза, любуясь на нарядных близнецов и думая про себя – какие ж они прехорошенькие, оказывается.
