– У тебя ожоги, – сказал Глориндель. Без заботы и без сочувствия – с удивлением. Будто только теперь заметил.
Эллен сказала:
– Да.
Это был глупый, но самый удобный ответ.
Эльф взял ее за руку у локтя, приподнял, осмотрел, удивленно хмыкнул.
– Они что, не болят?
– Конечно, – сказала Эллен так, словно он не понимал очевидных вещей. Глориндель вскинул голову, метнул в нее сердитый взгляд. Эллен потупилась, взяла флягу с вином, осторожно полила вздувавшуюся волдырями рану. Она смотрела на темную струю, а не на лицо Глоринделя, но кожей чувствовала его горящий взгляд.
– Проклятие, что это такое? – наконец вырвалось у него.
Эллен подняла глаза.
– У меня к вам просьба, милорд. Вы не могли бы посмотреть, есть ли ожоги у меня на спине? Их тоже надо промыть.
– Проклятие, ты что, сама не знаешь?!
– Не знаю. Я же их не вижу, – рассудительно сказала Эллен и, встав, потянула шнурок на лифе.
Тальвардский эрьелен Глэйв был прав: жизнь при дворе сделала ее не в меру развратной, и раздеваться она умела быстро. Во всяком случае, остановить ее эльф не успел. Эллен стянула через голову пропаленную сорочку, отбросила, повернулась к Глоринделю спиной, не слишком торопливо, давая ему возможность вдоволь напялиться на ее грудь – пожалуй, лучшую часть ее тела.
– Есть?
– Что?.. А… тут немного, возле шеи, – ошарашенно ответил Глориндель.
– Ах, ну да. Я же упиралась спиной в горящий стол… – спокойно сказала Эллен и протянула ему флягу. – Полейте, милорд, мне не с руки.
Он был слишком потрясен, чтобы спорить – хотя (вскоре Эллен поняла это) в другое время велел бы ей убираться в преисподнюю. Он был аристократом, этот эльф. Он недолюбливал людей и больше всего на свете ненавидел оказывать кому-то услуги. Даже мысль о том, что он может потребовать ответной, его не грела.
– Вот проклятие… – бормотал он, и Эллен тихо улыбалась, чувствуя, как щекочет спину льющееся по ней вино. – Ты ведьма, что ли?
– Нет. Но если бы я и была ведьмой – вам бы порадоваться этому. Я ведь вытащила вас из огня.
Ей показалось, она услышала, как эльф клацнул зубами.
– Не вытащила, а выпустила, – процедил он и со стуком поставил флягу на стул. – Довольно с тебя, одевайся.
«Вы смущены моей наготой, милорд?» – подумала Эллен, улыбаясь, но предпочла оставить эту мысль при себе.
Вместо этого она сказала:
– Как же вы в таком случае позволили себя запереть?
И это, возможно, был ненамного более удачный вопрос. Эльф нахмурился, скрестил руки на груди, будто собирался защищаться.
– Это не твое дело, женщина.
– Простите мою неучтивость, милорд.
Насмешка в ее голосе была слишком явной, и эльф выругался, да, выругался, а не ударил – он в самом деле был в растерянности. Эллен чувствовала это и, еще не зная толком, чего ждать от этого человека, стремилась использовать всю фору, которую ей дало его смятение. Одни небеса ведают откуда, но она уже тогда знала, что они долго пробудут вместе.
– Я спал, – раздраженно бросил эльф. – Ясно тебе? Перебрал накануне и уснул. Не слышал, как загорелся дом. А в этой проклятой гостинице в спальное крыло только один проход ведет. Выбежали все, кроме этого щенка, ну и я тоже не успел. Все, или еще вопросы?
– Почему вы не убили человека, из-за которого чуть не погибли сами? – невозмутимо зашнуровывая лиф, спросила Эллен. – Разве не это делают эльфы, когда их оскорбляет смерд из нашего племени?
Глориндель посмотрел ей прямо в глаза. А потом вдруг улыбнулся. Коротко, колко – и с едва уловимым удовлетворением.
– Кажется, нам пора поговорить, – сказал он и сел за стол.
– Сейчас?..
– Почему нет? Хотя если ты спешишь – держать не стану, проваливай.
– Я просто… – Она умолкла, покачала головой. Не в ее положении диктовать условия, спору нет. Она была рада уже тому, что Глориндель согласился предоставить ей место для отдыха. Впрочем, она не просила его об этом. Просто назвала его по имени – там, у догорающего дома, из которого они только что вышли вместе. И не успела даже заметить, изменилось ли его лицо, он просто взял ее за руку и молча потащил в другой конец города, туда, куда затихающее пламя не успело добраться. Без сомнения, он не считал это услугой… просто, видимо, ему было что-то нужно от Эллен.
И теперь, похоже, пришла пора узнать, что именно.
– Ладно, хватит юлить, женщина. Рассказывай, кто ты такая. И откуда меня знаешь.
– Я Эллен Тансен. Горничная вашей невесты, миледи Рослин.
Он, кажется, не был удивлен – во всяком случае, сумел это скрыть.
– Та-ак, – протянул эльф. – И что же ты, служанка калардинской княжны, делаешь в тальвардском порту?
– Сопровождаю мою леди, милорд.
Глориндель немедленно вскинулся.
– Она здесь?!
– Нет… уже нет.
– А где? Проклятие, как вообще вас сюда занесло?! Вы были одни? Она жива? Отвечай, бес тебя задери!
– На какой из ваших вопросов, милорд? – беспечно спросила Эллен, и тогда он ударил ее.
А у господина Глоринделя крутой нрав, подумала Эллен, поднимая голову и сглатывая кровь. Как-то вам это понравится, моя маленькая госпожа?
– Если вы будете бить меня, я ничего вам не скажу.
Он, кажется, обомлел от такой дерзости. Эллен утерла губы, оставив на изодранном рукаве кровавый след, и заговорила:
– Как я понимаю, вы здесь, чтобы разыскать ее, милорд. Я одна знаю, где леди Рослин. И могу отвезти вас к ней. Но только вы не должны вести себя со мной как с уличной девкой. Я дворянка. И я прошла через ад, чтобы привести вашу невесту сюда.
– Привести сюда?! Зачем?
– Она велела мне. Я присягала на верность ее отцу.
Глориндель снова выругался – на этот раз сквозь зубы и… как будто удивленно. Словно внезапно вспомнил что-то, к чему решил не возвращаться.
– Ну а ей тут что понадобилось?
– Она направлялась к тальвардским некромантам. Хотела учиться у них.
Что-то мелькнуло в его глазах – то ли изумление, то ли тревога, и Эллен подумала: а он ведь не знал.
– Вы не знали? – эхом откликнулась она на свои мысли. – Не знали, что женитесь на маленькой ведьме?
– Это не имеет значения, – отчеканил эльф. – Где она?
– Вы поедете туда со мной, – улыбнулась Эллен. – Я вам покажу.
– Ты мне не нужна.
– Охотно верю, но вы нужны мне. Я больше не хочу, чтобы меня насиловали через каждые пять миль.
