оторвалось.
— Один тест пройден, — сказал я.
— Я и сам считать умею! — рявкнул Гроут. Он приподнял уголок страницы и повторил ту же процедуру, только на сей раз применяя большее давление. И снова крошечный бумажный треугольник устоял.
Я затих, нервно наблюдая за тем, как Гроут испытывает уголок на прочность в третий и последний раз. Страничка с честью выдержала испытание. Но тут Гроут резко перегнул «ушко» в обратном направлении.
— Кошмар, — пробормотал он, демонстрируя мне оставшийся у него в руках крошечный треугольный клочок бумаги.
У меня прямо руки чесались подвергнуть этого проклятого Гроута тесту из трех пунктов.
— Да не переживайте вы так, Шорт, — сказал он. — Вот закончу отделку корешков для книг по кабале, потом вставлю в рамочки призовые сертификаты, которые следует подготовить к торжественной встрече со спонсорами — этих сертификатов там, кажется, всего штук сорок, — и займусь вашей книгой. — Он начал убирать «Часослов» обратно в коробку. — Следите за тем, как я это делаю, вам пригодится. Задней стороной обложки вниз, передняя должна быть вверху. А вы со своими коллегами вечно переворачиваете все вверх дном. Следует перечитать памятку и на этот случай, да. — Гроут отнес коробку за решетку и с грохотом захлопнул стальные воротца. — Попробуйте зайти через несколько месяцев. — Он проверил замок. — Да, и не забудьте сделать специальный запрос, тогда к весне, может, и будет готово. — Гроут подошел к столу и сделал еще несколько записей в регистрационный журнал. А затем придавил его специальным пресс-папье в виде отлитой из бронзы библиотечной вши.
Выйдя из лаборатории, я сразу же позвонил в «Фестиналенте».
— Мистер Джессон, в вашем шкафчике раньше хранился оракул и одновременно механизм. — Это я припомнил наш с ним разговор о Гулливере.
Долгая пауза. Затем он спросил:
— Вы хотите сказать, что там прежде были часы?
— Да. И это просто поразительно! Я только что видел другое издание вашей книги, более позднее. И там имеется гравюра, на которой показано, что в пустом отделении некогда хранились часы. Карманные часы. Наверное, их там просто не было, когда выходило первое издание.
— И что же сказано про часы в этом более позднем издании?
— Не знаю. Пока что у меня не было возможности прочесть эту книгу.
— Почему не было?
— Книгу отослали на реставрацию. А это означает, что у меня не будет к ней доступа до тех пор, пока ее не отреставрируют.
— И сколько придется ждать?
— По меньшей мере несколько месяцев.
— Странно. Поставьте этот вопрос перед начальством.
— Ничего хорошего из этого не выйдет. Босс не станет менять ради меня правила и политику библиотеки.
— Да к черту политику!
— Послушайте, мистер Джессон, я могу униженно просить, взять на время, даже украсть ради читателя, которому это действительно необходимо, но…
— Вот и прекрасно. Действуйте.
Глава 21
В самом начале моей карьеры было время, когда библиотекарь мог вынести из здания нужный ему материал без особого труда. Но с приходом Динтофера все изменилось. Электронные системы сигнализации и охранники, без стыда и совести прощупывающие и просвечивающие все пакеты и свертки, — о выносе какого-либо имущества даже и помыслить было нельзя. Всего лишь месяц тому назад в очередной раз отличился мой друг, мистер Сингх, — поймал монахиню, пытавшуюся вынести редкое издание «Истории О», приклеенное липкой лентой к бедру.
Взвесив риск и вознаграждение, которое сулило мне похищение «Часослова», я пришел к неизбежному и однозначному выводу: книгу надо украсть, но сам я это сделать не смогу.
— Скажи, Нортон, ты действительно веришь в то, на что намекал на собрании сотрудников?
Он, как обычно, печатал на компьютере.
— Может, и так. А на что именно я намекал?
— Ну, на то, что из здания выносят книги.
— Не-а. — Он печатал еще несколько секунд, потом поднял на меня удивленные глаза. — К чему это ты гнешь?
— Ты ведь знаешь, какую я разыскиваю книгу?
— Вроде бы какие-то «Хроники». Я отправлял запрос, но не получилось. Пришел отказ.
— Забудь об этом. Мне удалось отыскать более позднее издание, опубликованное под другим названием. Но проблема в том, что сейчас эта книжица у Гроута.
— Не самый оптимальный вариант.
— Это еще слабо сказано. А мне необходимо сравнить издание Джессона с тем, что находится на реставрации.
— Выражайся яснее. Ты что же, хочешь, чтоб я помог тебе стащить эту книгу?
— Предпочитаю называть это временным заимствованием, не санкционированным начальством.
Нортон ухмыльнулся и откинулся на спинку кресла. Лицо приняло задумчивое и сосредоточенное выражение. Видно, он решал, как сподручнее это сделать.
— А она большая?
— Книга? Какая разница?
— Придется купить выстланную фольгой коробку для пленки. Слыхал, что такие штуки потрясающе обманывают сенсоры на выходе. Лучше уж обезопаситься.
— Формат в одну восьмую долю листа.
— Ну а точнее нельзя?
Я протянул Нортону каталожные данные «Часослова». Он пробежал пальцем по строкам, добрался до обозначений формата.
— Восемнадцать сантиметров. Как раз войдет. — Его уверенность разрушила остатки моих сомнений. — Иду в фотомагазин. А ты ступай к мистеру Парадайсу, договорись, чтобы отпер дверь лаборатории после того, как Гроут уйдет.
Нортон считал, что труднее всего будет пронести книгу на выходе. Но он упустил из виду (а я забыл упомянуть об этом) другое препятствие: запертый на замок отсек лаборатории, ключей от которого у мистера Парадайса не было.
Сначала мы попытались достать коробку с книгой, просовывая руки сквозь прутья металлической решетки. Но когда стало ясно, что ни одному из нас до этой коробки не дотянуться — не хватало каких-то двух футов, — я влез на стол, за которым меня столько времени мучил Гроут, и оглядел комнату.
— Вот там, Нортон, возле горелки… лежит рулон кожи.
Он взял свернутую в трубочку кожу для переплетов и пытался дотянуться с ее помощью, но затея не увенчалась успехом.
— Жаль, что не догадались захватить какую-нибудь палку, — проворчал он.
— Эврика! Сейчас вернусь. — Я бросился в отдел периодики и позаимствовал там деревянную палку, на которой развешивали газеты. Палка была не больше ярда в длину, но зато снабжена резиновым
