дозревший в парнике огурец. Черт знает что, а не поездка! Но теперь хотя бы ясно, что говорит женщина. Туалет-то женский! Сейчас бы встать на четвереньки и выглянуть снизу, чтобы выяснить, кто это. Но бросив взгляд на замызганный пол, Женя брезгливо сморщилась. Надо просто выйти. Очень кстати в мозгу всплыла фраза, что свидетелей убирают. Читать детективы полезно для жизни, как выяснилось! И Женя благоразумно решила дождаться, пока тетка уйдет. Наверное, это ее ловят «пятый» и «второй». Вот и отлично. Все само собой уладится. Если только тетка эта не Изольда Ивановна, и таинственные переговоры не связаны с оставленным у Жени пакетом!
Когда неизвестная ушла, Евгения выдохнула и вылезла на волю, ощущая невыносимый зуд любопытства. Это как начать читать увлекательную книгу и потерять ее, дочитав до середины. Или увидеть кусочек фильма и не иметь возможности досмотреть его до конца.
– Сговорились, – пробормотала она, возвращаясь на место и оглядываясь.
Муравская, как и следовало ожидать, ей не поверила.
– Ты бредишь. Мне кажется, что это на тебе так стресс сказывается. Все же потеря кормильца, тьфу, то есть жениха – удар по психике. Вот тебя и переклинило. А может, тебе книжки начать сочинять? А что? Станешь знаменитой, начнешь по тусовкам ходить, тогда точно замуж выйдешь и меня пристроишь.
В самолет народ заползал совершенно измочаленный. И лишь единицы, вроде Муравской, активно изучали соседей в попытках начать организацию отдыха еще до взлета.
– О, девушки, привет! – прямо перед ними возник бородатый Алексей, заботливо усаживавший темноволосую девицу и старательно ее лапавший.
– Коллега? – понимающе промолвила Ася. – Летим за Полярный круг?
– Ха, – старательно отбил шутку бородач, пугливо покраснев. – Жена. Едем освежить отношения.
– Приятно познакомиться, – холодно кивнула жена, хотя никто не пытался их знакомить. Она дернула супруга к себе, уронив на сиденье, и они раздраженно заговорили о чем-то.
– Вот так, Жека, – печально вздохнула Муравская. – Сначала выходишь замуж и думаешь, что у тебя любовь на всю жизнь. А потом выясняется, что у тебя отношения, которые надо освежать, как воздух в туалете, и проветривать на море, чтобы они совсем не стухли. Уж лучше создавать семью без иллюзий и с широко открытыми глазами. Надо все взвешивать, а не влюбляться, как дура. Дур всегда обманывают.
В щель между сиденьями было видно, что Алексей с женой уже не ссорятся, а целуются. Поджав губы, Муравская стала демонстративно озираться:
– Надо наводить мосты и налаживать контакты.
– Давай, – зевнула Женя. На нее наваливалась апатия. Ей уже ничего не хотелось, кроме моря. Почему-то вдруг стало ясно, что глупо надеяться на чудо. Чудеса бывают только в сказках, а в жизни все предсказуемо и скорее плохо, чем хорошо.
Навести мосты Ася не успела. Самолет пошел на взлет, и всем было велено сесть и пристегнуться. Рядом истошно заорал ребенок. Он так и орал минут двадцать, пока самолет набирал высоту.
– Если бы у меня были дети, я бы ни за что не брала их с собой в отпуск, – мрачно заявила Ассоль. – Это не отдых, а пытка. Зато какое счастье понимать, что это орет не твое чадо и не тебе надо чувствовать себя виноватой перед пассажирами и затыкать крикуну рот чупа-чупсом. Вон, гляди, они ее уже бьют.
Женя обернулась. Как выяснилось, орала та самая девочка, которую она видела в аэропорту. А мамаша, судя по мимике, пыталась напугать ребенка до смерти. Во всяком случае, если бы кто-нибудь так же смотрел на Женю, она бы сразу поняла, что сейчас ее будут убивать, и немедленно заткнулась. Но девочка, видимо, была привычная и не сдавалась.
Прогулявшись по салону, Муравская вернулась повеселевшая.
– Мужики есть, – ободряюще подмигнула она Жене. – Недалеко сидят два приличных кадра. Только они спят, поэтому контакта не было. И еще очень много перспективных. Надеюсь, хоть кто-нибудь из них поедет в наш отель. И даже если нет, то все равно есть шанс, что в отеле окажутся холостые принцы. Или просто временно одинокие. Эх, отпуск!
Женя тоже повеселела. Хотя причина ее веселья была вовсе не в наличии мужчин. Изольда Ивановна наконец-то забрала у нее свой пакет. И ничего страшного не произошло.
Жизнь начинала налаживаться.
Отель, обильно украшенный орнаментом, башенками и витражами, казался игрушечным. Над побережьем нависал мягкий, теплый вечер, стремительно переходящий в романтически-звездную ночь. Вместе с разрумянившимися от ожидания сказки подругами из автобуса вышли Изольда Ивановна со спутником, темноволосый пижон, Екатерина, пара с крикливой девочкой, родители с подростком, отец со взрослым сыном и Алексей с женой. Они, к неудовольствию Муравской, постоянно освежали свои отношения, словно молодожены, дорвавшиеся друг до друга.
– Давайте знакомиться! – радостно потирая руки, ринулся к Кэт пижон. Имел ли он в виду тет-а-тет с Катей или планировал перезнакомить всю стаю отдыхающих, но сказано это было так громко, что подвыпивший папаша вечно вопившей девочки активно включился в процедуру братания. Он начал поочередно жать всем руки и обниматься, добродушно похохатывая и повторяя:
– Тимофей! Тимофей Гризадзе!
Физиономия у него была круглая, счастливая и блестящая то ли от водки, то ли от удовольствия. Перемяв всю группу, он указал на жену, которая безуспешно пыталась утихомирить утомленного перелетом ребенка:
– А это супруга моя, Ниночка, и дочь Юлия. Ну, вы их уже знаете!
Народ деликатно и сочувственно промолчал, поскольку Юлия за время перелета и переезда утомила всех.
– А мы – Фельчуки, – произнес Алексей. – Я Алексей Фельчук, а это Олеся Фельчук. Жена моя.
Сказано это было гордо и весомо, словно он гордился то ли женой, то ли фамилией.
Женя терпеть не могла отдыхать стадом. Она была совершенно не готова к тому, что эти малознакомые люди теперь будут ежедневно с ней общаться. Ей хотелось уединения и спокойного отпуска, а не беспрестанной болтовни на пляже. Она уже видела, как отдыхают некоторые туристы в Египте. Немцы сбивались в плотные кучи, пили пиво и пели на весь пляж песни, навевавшие смутные воспоминания о фильмах про войну и оккупантов. Итальянцы налетали пестрым, крикливым табором и сдвигали лежаки в кучу, образуя вопящий и сверкавший золотом островок. Русскоязычные туристы, перезнакомившись друг с другом в процессе выполнения алкогольной части программы «все включено», приходили на пляж и, топая мимо отдыхающих, здоровались со всеми, раскланиваясь направо и налево, беседовали про природу, погоду и цены. Причем в разговор включались задние, передние и средние ряды, кто-то вообще приветственно орал аж с другого конца пляжа. И возникало ощущение каких-то деревенских посиделок в ожидании автолавки.
Церемония знакомства грозила именно таким коллективным отдыхом. Но избежать ее не было возможности, поскольку надо было сидеть и ждать, пока им выдадут ключи. Изольда Ивановна со своим интеллигентом предусмотрительно отдалилась. А семья с подростком ругалась снаружи, так и не войдя в отель. Парень прятал игрушку за спину и жарко доказывал что-то родителям.
– Я Ася, это моя подруга Женя, – отрапортовала Муравская звонким, пионерским голосом и выжидательно уставилась на мужчин.
– А мы – Юлик и Алик, – сказал более молодой из пары потенциальных кавалеров, которого Женя приняла за сына. – Я Юлик.
– А я – Алик, – обаятельно улыбнулся второй и приобнял Юлика. Тот жеманно опустил голову. – Очень приятно со всеми познакомиться.
– Блин, – громко произнесла Ася в повисшей тишине.
– Действительно, сколько, блин, можно ждать эти ключи, – спас ситуацию Фельчук, опасливо покосившись на сомнительную парочку.
Номер им дали с видом на какую-то непонятную крышу. Ни моря, ни пальм не было видно. Хотя на улице была непроглядная темень, и вполне могло оказаться, что все это появится утром.
– Ну и ладно, – не стала унывать Ася. – Ерунда. Мы сюда приехали не в номере валяться. Море стопроцентно есть, а то, что его не видно, не велика потеря. У меня вот грудь тоже есть. Но ее не видно. Тем приятнее будет ее обнаружить интересующимся. Ладно. Переодеваемся и идем ужинать.
Ужинать Жене не хотелось. У нее после самолета болели уши и голова.
