— Встречи с Шэнем не будет, — наконец, произнес он.
Суинь побледнела, потом сделала глубокий вдох.
— Пройдем в дом.
Тетушка и слуги собрались у входа. Суинь прежде всего подошла к пожилой женщине и сжала ее морщинистую руку.
— Видите, он жив.
Старушка кивнула. Суинь прошептала ей указания, и тетушка увела домочадцев в глубь дворца.
Едва они остались одни, Суинь повернулась к Ли Тао:
— Мы все очень испугались за тебя, когда ты не вернулся. — Поколебавшись, она коснулась его рукой.
— У меня были важные дела, которые следовало устроить.
— Ты, наверное, устал с дороги. Повар приготовил ужин.
Ли Тао резко вскинул голову, поддавшись вспышке гнева. У них больше не было времени. Ни на обмен никчемными любезностями. Ни на нерешительность. Ни на эту игру в желание и власть, которая их так долго забавляла.
— Пойдем со мной, — заявил он с грубостью, невольно выставляя напоказ гнев. Только гнев, скрывая все остальное. Всю глубину горького разочарования. Все робкие надежды, которым так и не суждено было исполниться.
Она взяла его за руку. Прикосновение ее прохладной кожи невольно подействовало на него успокаивающе, однако ему не нужны были ее утешения. Ему следовало оставаться настороже, готовым к смертельной схватке. Ли Тао крепче сжал ее руку и повел по коридору в кабинет. Едва они вошли внутрь, как он закрыл дверь и заключил ее в свои объятия.
Дыхание покинуло его, когда он прильнул устами к нежной коже ее горла. Суинь вздрогнула, откинув назад голову и даря себя.
Ли Тао прижался к ней бедрами. Он хотел подхватить ее на руки и взять прямо здесь, прислонив к стене. Запереть ее в своих покоях и заниматься любовью, пока они оба не упадут, обессиленные, на пол.
Суинь обняла его:
— Расскажи мне все.
Ее голос разорвал пелену желания. Напряжение спало, и Ли Тао позволил себе просто держать Суинь в своих объятиях. Нежные изгибы ее тела и аромат жасмина обволакивали его. Ей всегда удавалось проникнуть к нему в душу, обнажая мягкие, уязвимые стороны его натуры, которые Ли Тао столь тщательно скрывал. Искушение держать ее рядом, подумал он. Искушение и опасность.
— Это был Гао. Один из его отрядов выдвинулся вперед императорской армии, а правитель провинции не сообщил об этом. Гонцы, которых я послал к Шэню, также были задержаны.
Он всегда презрительно обходил вниманием Чо, считая его безвредным, трусоватым чиновником, однако его соправитель оказался вовсе не таким жалким и ничтожным, как это могло показаться.
— Я лишил Чо всех властных полномочий, так что он больше не будет мне досаждать.
Суинь окаменела в его объятиях.
— Ты захватил власть над целой провинцией. — В интонациях ее голоса звучало сожаление.
Ли Тао не жалел ни о чем. Больше года он растил и тренировал свою армию ради этого момента. Все препятствия на его пути должны быть сметены.
— Мои солдаты защищают этот удел и охраняют от захватчиков. Южная провинция всегда была мне подвластна.
Он посмотрит, как она будет выступать против провозглашения его власти. Что предложит на этот раз? Еще одни мирные переговоры? Слишком поздно.
— Правитель Чо занял сторону Гао? — спросила Суинь.
— Он попросту не занял мою сторону. И дал понять это всем заинтересованным.
Его руки сильнее сжались на ее талии. Шелк ее платья восхитительно скользил в его пальцах. От нее исходил такой потрясающий аромат. Война грозила вот-вот разразиться, но Ли Тао жадно ловил оставшиеся мгновения мира.
Он не имел права терять ни дня, ни часа на что-либо, кроме обороны провинции, и, тем не менее, вернулся назад. Ему необходимо видеть ее и слышать ее голос. И ему нужно было кое-что еще.
Ли Тао поднял голову и уставился ей прямо в глаза:
— Скажи мне, почему Гао хочет твоей смерти.
Суинь молчала, переводя дыхание.
— Я не знаю.
— Суинь! — В голосе его звучало предупреждение.
— Я пытаюсь понять это с того самого момента, как попала сюда. Я и в самом деле не знаю.
— Люди, которых мы взяли в плен, оказались вестниками. Гао хотел со мной встретиться.
— Встретиться? — Рой мыслей промелькнул в ее голове. — Должно быть, он хочет заключить с тобой сделку.
— Этого никогда не случится.
Он не мог атаковать Гао в открытую. Нападение на армию соседнего цзедуши станет последним доказательством предательства Ли Тао, в котором нуждался старый военачальник. И, тем не менее, Гао обошел императорские силы, чтобы прибыть сюда раньше. Ли Тао просчитался. Гао хотел что-то еще, помимо того, чтобы уничтожить молодого соперника.
— Мне надо знать о Гао все, начиная с того, зачем он послал за тобой убийц. Гао желал твоей смерти, а кто-то другой хотел, чтобы ты осталась в живых.
— Я никак не связана с Гао. Ты же веришь этому, правда?
Она взволнованно уставилась на него, широко открыв глаза, в ее взгляде застыли страдания и страх. Невольно его рука крепче обняла ее за талию. Он уже многим рискнул ради нее и будет все с тем же безрассудством рисковать и дальше, но ему необходимо знать, с чем он имеет дело. Он не хотел действовать вслепую.
— Расскажи мне все, — мягко, но настойчиво потребовал Ли Тао.
Он усадил ее в кресло и выпустил из своих объятий, чтобы взглянуть ей в лицо. Лин Суинь расправила юбку на коленях. Изящная, грациозная, она тянула время. Он ждал.
Суинь печально, еле заметно улыбнулась.
— Итак, роли поменялись, и теперь ты допрашиваешь меня?
Но Ли Тао оставил без внимания ее попытки отвлечь его, и плечи Суинь поникли.
— Гао был тем человеком, который нашел меня в Лояне, — прошептала она медленно, с некоторым усилием. — Он показал меня Божественному императору.
— Ты была в руках Гао с самого начала.
Суинь вздрогнула. Губы ее приоткрылись, чтобы возразить, но она не смогла.
— Можно было догадаться, что все это являлось частью большого плана, коварного заговора. Но мне было всего лишь пятнадцать. Я ничего не знала об императорах или дворцах. Как-то Гао с компанией пришли развлекаться в наш Павильон лотоса. Я не знала, кто он, но хозяйка Лин так и вилась вокруг него. На следующий вечер он пришел один, чтобы послушать мою игру с другой стороны занавеса.
Руки мои страшно дрожали. Мне едва удавалось играть. Я чувствовала, что это очень влиятельный человек. В ту ночь он заплатил хозяйке, чтобы взглянуть на меня.
Ли Тао щелкнул костяшками пальцев.
— Только взглянуть?
Она быстро кивнула, потом продолжила:
— На следующую ночь Гао вернулся с запиской[27] на пять тысяч таэлей[28] серебра и усадил меня в паланкин, направлявшийся в императорский дворец. Хозяйка с радостью подчинилась. Ей была обеспечена немеркнущая слава в квартале удовольствий Лояна.
— Гао решил, что твоя красота легко пленит сердце Ли Мина.
Суинь уставилась на свои руки:
