Бородино и продолжавшей нести потери на передовой под Красноярском.
Их, можно сказать, еще пощадили, поставив под Дивногорском, охранять подступы к ГЭС. Здесь высились крутые обрывистые горы и большие массы войск противника пройти не могли просто физически, а значит никаких, сколько-нибудь масштабных боев не предвиделось, как те, что разгорались каждый день к северу от Красноярска, где горы значительно теряли в высоте и крутизне.
Но и это стопятидесятикилометровое 'горлышко' надежно держали, успев создать на участке многоэшелонированную линию обороны, хоть и потери защитников там были значительные. А китайцы рвались на запад, не считаясь со своими потерями. Набили их там порядочно, ведь в каждой атаке на высоту они теряли по нескольку сотен человек. А если посчитать, сколько они теряли при штурмах по всей длине фронта, то цифры становились совсем уж впечатляющими.
Им дали нового лейтенанта, старшинам, а их всех повысили до старшин, дали по отделению резервистов и служба стала возвращаться в привычную окопную колею.
— Непривычно даже как-то, — пробурчал Белый, когда они пользуясь привилегированным положением старших по званию и просто героев привычно собрались в бетонированном доте поиграть в карты – единственное доступное развлечение, с помощью которого они просто убивали время.
— Чего именно? — не понял Бардов, знаком прося еще одну карту.
— Да вот так вот сидеть и ждать… у моря погоды. Раньше-то носились как угорелые. День на одном месте просидеть, уже счастье. А тут уже вторую неделю на заднице отсиживаетм.
— Да мы и раньше бывало на неделю застывали…
— Все равно не то. Знали ведь, что в любой момент сдернуть могли и новый марш-бросок до новой цели с проведением диверсии. А тут стационарно… и муторно как-то. Раньше ведь от любой опасности убегали, а тут сознательно ее на месте ждем. И чует моя жопа, дождемся…
Куликов вдруг осознал, что к нему вернулись старые мысли о том чтобы свалить из армии куда подальше. Он даже удивился осознанию того, как долго они его уже не посещали… Но эта тишина и неподвижность, что так раздражали Алексея Белого и других действовали угнетающе и на него тоже. Видимо бездействие стало для них своеобразным синонимом смерти.
Вадим вообще-то надеялся, что их как героев, поберегут, а то и вовсе отправят куда-нибудь вглубь страны, желательно за Урал, на переформирование или еще чего, а им даже отпуска не дали.
Ведь отпуск-то могли дать?! Хоть небольшой. Чтобы просто прийти в себя, после того что с ними произошло. Или командование посчитало что время, проведенное в карантине вполне достаточно для отдыха?
Но все же, почему? Чтобы лишнее не болтали? Очень даже может быть. Не говоря уже о том, что Вадим приложил бы все силы, чтобы этот отпуск стал бессрочным. Но вот незадача, не сложилось. А с передовой не сдернешь…
Хотя с другой стороны, чего еще желать? Место спокойное, все основные бои на севере. Глупо ждать прорыва противника в данном направлении. Может командование эти посиделки приравняло к отпуску? Да и спокойное ли место это?
— Лех, как тут вообще, тихо? — спросил Куликов. — У тебя пара из бывалых в отделении. Что говорят? Или не спрашивал?
— Спрашивал. Тихо. Ставлю еще три, — бросил Алексей три цилиндра сигареток.
— Пас… — бросил карты Авдеев.
Остальные добавили по три сигаретки.
— Мои говорят, китайцы за пару недель до нашего прибытия пытались провести разведку боем, — продолжил Белый, — но им живо утерли нос. Вскрываемся?
— Давай…
Товарищи разложили карты.
— Блин… — разочарованно выдохнул Бардов с двадцатью очками. — Так и знал что у тебя двадцать одно…
Вадим кивнул и забрал все сигаретки себе.
— Еще?
— Давай, — согласились хором сослуживцы.
Куликов стал тасовать карты, спрашивая:
— И что, жаркий бой был?
— Да не особо. Человек тридцать положили, они и отступили…
— Прощупывают значит…
— Чего задумался-то, Демон? Карты сдавай… — хлопнул его по плечу Бардов.
Вадим опомнился, оказывается он словно застыл и поспешно стал раздавать карты.
— Че-то ты не в себе, — продолжал Юрий. — Что не так? Что тебя взволновало?
— Да я и сам не знаю… просто что-то неправильное почудилось.
— В чем.
— Хотел бы я знать, — вздохнул Вадим.
— Все нормально. Китайцы все направления прощупывают, не только наше подверглось атаке. Вон у соседей под Овсянкой тоже почти тыща прорывалась. Через заповедник этот Столбы, тоже…
— Тоже тысяча?
— Около того, — кивнул Бардов.
— А через нас? — спросил Вадим обратившись к Белому.
— Не знаю… я подробно не спрашивал…
— Порядка роты, может даже две, тут больше не пройти, — сказал Авдеев.
— Ясно. Нашим визави только дали прикурить и они сразу отошли… А как у наших соседей с накалом боя было?
— В смысле?
— Ну, тоже как здесь, стоило только им врезать. как они побежали, или же столкновение было более ожесточенным?
— Не знаю… Ты это вообще к чему клонишь, Демон?
Куликов только пожал плечами. Он и сам не знал ответа на этот вопрос. Просто было неприятное ощущение и на этом все. Он не считал себя провидцем, но тут что-то такое почувствовал.
— Да и зачем им сюда вообще ломиться. Тут же действительно много не пройдет для создания реального ударного кулака. А те, что пройдут, станут легкой мишенью из-за большой скученности.
— Кто знает, что на уме у этих китайцев? И малые подразделения способны на большие дела, вспомни хотя бы нас…
— Думаешь, тоже бомбу могут подкинуть?
Куликов снова пожал плечами, как бы между прочим, буркнув:
— ГЭС все-таки.
— Это да, — согласился Белый. — Если они рванут плотину, когда это будет нужно им, то нашу оборону всю сметет… как в сортире.
— Ладно, не будем об этом, — закруглил разговор Бардов. — Кто-нибудь слышал о Коржакове?
Коржаков действительно куда-то пропал.
Вадим невольно вспомнил, как он раньше мечтал чтобы Коржаков куда-нибудь исчез и больше не появлялся, не мешая жить своими наставлениями и придирками. И вот он исчез. Но сейчас Вадим предпочел бы чтобы он был с ними. Спокойнее.
— Я слышал, что его в спецотряд взяли, — сказал Белый. — А вот что, без понятия. Секретно.
— Ну дык ясен пень, секретно, — хохотнул Бардов. — Наверное, за линией фронта диверсанит…
— Или в Забайкалье вернулся с той же целью, — предположил Авдеев и остальные согласно кивнули.
Ну не могло командование оставить без внимания данное направление. Слишком уж много неприятностей доставляли диверсии в Забайкалье китайцам. Как тут удержаться от соблазна повторить успех диверсионной войны, если не при помощи партизан, так при деятельности спецподразделений.
— Нас тогда почему под это дело не зарядили? — удивился Бардов. — У нас же опыта, как ни крути все больше будет, чем у вновь создаваемых групп.
