Многие покинули автобус ради новогоднего аттракциона. Варя посмотрела на Власа, словно уменьшившегося в размерах.
– Ну, тоже не хочешь? Иди!
– А ты не убьешь меня?
– Тьфу! – Варвара нервно отвернулась к окошку и тут же закрыла лицо руками.
Автобус снова трясся по дороге. Варя грызла угол шарфа, а Влас пытался с ней объясниться.
– Я вышел, хотел сделать это по-тихому за сосной, а они заставили меня принять участие в создании буквы «Г». И так дружно кричали: «Еще! Еще! До последней капли!»
– Избавь меня от подробностей! – дернулась Варвара.
– Я к тому, что эти ребята и правда ненормальные. Надеюсь, когда все закончится, я спокойно вернусь к Нектарию. Не сработаюсь с этими психами. Даже если меня снова захотят убить.
– Может, Габриэлю позвонить? – вздохнула Варвара: что кто о чем, а она все о нем!
– Зачем? Что мы ему скажем? Что влезли в теплую компанию к каким-то чокнутым? Он далеко и нам не поможет, ему даже посоветовать нам нечего. Давай уж развлечемся. Если совсем невмоготу будет, не пойду к ним на работу, пусть лучше убьют! Я тоже не привык к такому обращению, – в сердцах произнес Влас.
Варя смягчилась. Она поняла, что Влас – тоже пострадавшая сторона и буква «Г» далась ему непросто.
Глава 15
Автобус свернул на узкую дорогу и, утопая колесами в снегу, коего за чертой города оказалось предостаточно, поехал к виднеющимся вдалеке деревянным домикам. Эдакой окруженной плетнем мини- деревеньке, словно без жителей. Но один человек – какой-то мужичок с бородой и в тулупе – все же бежал навстречу раскрывать деревянные ворота. Словно из детской сказки про лесовичка.
Въехал один автобус, затем и другой. Двери открылись, и народ высыпал на заснеженную девственно- чистую поляну. «Лесовичок» чуть ли не в ноги упал к толстому мужику в старомодной шапке с эмблемой олимпиады.
– Здравствуйте, барин! Все готово! Порося заколоты и на гриле приготовлены! Банька, сауна истоплены, все к вашим услугам! Столы накрыты! Ждемс!
– Спасибо, Боря! Народ, за мной, – скомандовал толстый мужик.
– Похоже, это и есть босс, – покосилась на Власа Варвара.
– Но это не Владимир Владимирович. Может, его подручный?
– А если его и на турбазе не будет? Не пора ли спросить, где он? Хотя… – Она сокрушенно махнула рукой.
– Что?
– Молчать уже надо, вот что! Иначе где мы окажемся? Новый год через три часа! Не в лесу же его встречать!
– И то верно, – вздохнул Влас.
Они, взявшись за руки, последовали за всеми. А толпа направлялась в большой деревянный терем, топая по необработанным доскам крыльца, чтобы сбить налипший на обувь снег. Варвара с Власом тоже отбили чечетку на ступеньках и вошли внутрь. Посреди большого зала красовался длинный стол. Он ломился от яств.
Гости раздевались, кидали одежду в общую кучу на скамейке и рассаживались за столом. Варвара с Власом не отставали. Высокий импозантный мужчина, оказавшийся по правую руку от Вари, коснулся ее плеча и прошептал на ухо:
– Шарман…
– Что? – прикинулась она дурочкой.
– Я потрясен, но ты будешь очень сильно нервировать наших мужиков…
– Почему? Я обещаю вести себя тихо и мирно, – ответила она.
– Эх, спутник у тебя не ахти, – сокрушенно покачал головой мужчина.
Варвара посмотрела на стол. Еды было очень много, простой, без излишеств. Отварной картофель с маслом, посыпанный укропчиком. Нарезанная буженина домашнего производства. Отварные яйца под майонезом. Салаты из свежих овощей и грубо наструганный «оливье». Тушеное мясо с морковью и репчатым луком, сыр, больше похожий на домашний. А уж выпивки! Через каждый метр на столе стояла батарея бутылок, эдакая своеобразная разметка, как на дороге: кристально чистая водка, красное и белое вино, шампанское и даже коньяк, но московского завода.
Влас протер запотевшие линзы очков.
– Никого не знаю… никого не вспомнил… – Парень выглядел вконец потерянным.
– А я теперь только похотливого толстяка знаю. Хотя тут все мужчины с каким-то сексуальным сдвигом.
– Друзья мои, начинаем праздновать! – громогласно заявил «олимпиец».
Все приступили к еде. Полетели пробки шампанского, застучали вилки и ножи. Варвара чувствовала себя очень неуютно в чужой компании неизвестного кого и непонятно где. Влас дождался, когда народ раскрепостится, и обратился к абсолютно пьяной соседке:
– А вы делаете только пастилу или что-то еще?
– В смысле? – покачнулась она на стуле.
– Пастила клубничная, ванильная. Может, конфеты?
– Сладкий стол есть… иди кушай! Там все найдешь, – махнула рукой женщина.
– Зефир? – продолжал спрашивать Влас.
– Экий вы сластолюбец, – глупо хихикнула она.
– Я не люблю сладкое, я его создаю, – пытался достучаться до нее Влас.
– Клубничный, говоришь? – прищурилась она.
– А шоколад? Шоколад делаете? – продолжал допытываться истинный трудоголик Влас.
– Шоколад? Горячий и молочный? Было такое, особенно классно он растекается по разгоряченной коже в отблеске свечей… – Женщина осеклась, заметив, что Варвара смотрит на нее, открыв рот. – Вам тоже так хочется? Чего вы на меня уставились?
– Мне? Нет… не знаю… Как-то неожиданно, такая фантазия.
– Ну, сексуальные игры. Что же, вы не экспериментировали в своей жизни? – недоумевала женщина. – Надо, чтобы тайное стало явным. Только тогда подсознание освобождается, и ты летишь на крыльях и кричишь: «Люди, я люблю вас!»
– Несомненно, положительные эмоции весьма полезны, но при чем тут сексуальная раскрепощенность? Просто все должны быть профессионалами своего дела, – согласилась Варвара.
Женщина фыркнула.
– Вы так странно выражаетесь! Как-то сухо и строго! Вы учительница?
– Балерина в прошлом.
– Ого! Ба-ле-ри-на! Чудно! Понятно, что любительница «клубнички»! – женщина пихнула локтем Власа и заливисто хохотнула.
Вскоре врубили музыку. Варвара уже забыла, когда отрывалась просто так, от души. На медленные танцы ее приглашали не раз, она была нарасхват.
«Вы очень гибкая! Вы так хорошо танцуете! Вы такая красивая! С вами так приятно и хорошо…» От комплиментов у Варвары кружилась голова. Или от выпитого шампанского?.. Она уже понимала, что поездка абсолютно бесполезна, поэтому оставалось плюнуть на расследование и весело встретить Новый год.
– Через пять минут куранты! – заголосили вокруг. – На улицу! Фейерверк! Давайте все и дружно!
Народ похватал одежду, многие были в таком состоянии, что вряд ли надели свои вещи: хватали то, что попалась под руку.
Уже через пять минут они наблюдали высокое темное небо, разукрашенное всеми цветами радуги. Звук взвивающихся в небо петард оглушал, но еще больше оглушали крики людей. Все обнимались, целовались и поздравляли друг друга. А потом все помчались париться в баню, опять-таки общим стадом, словно по
